Современный кенийский детектив - Хилари Нгвено

На тротуаре у главного подъезда в «Хилтон» Проныра попал в живой водоворот. Он пробрался сквозь толпу и предъявил корреспондентскую карточку у входа. В вестибюле кружилось множество полицейских и несколько агентов Управления безопасности. Журналист увидел репортера из «Стандарта», фотографа из «Нэйшн», но не перекинулся с ними и словечком. Он устремился прямо к портье.

— Что случилось? — спросил Нельсон.

— Убили, — ответил полушепотом портье, подражая Проныре. — Я знал, с первой минуты, как только он вошел в своих темных очках, без багажа и без паспорта, почуял: здесь что-то не так. А тут еще ты явился, говоришь, с ним агенты… эти… пиджаки оттопыриваются… Я точно знал…

— Скажи толком, — взмолился Проныра, — что произошло?

— Ну, не знаю даже, с чего начать. В общем, я в эту неделю работаю днем. Ту неделю работал в ночь, а сейчас днем.

— Итак, ты работаешь в дневной смене.

— Да, прихожу сегодня в восемь, как обычно, — продолжал портье. — Только глянул от стойки в вестибюль — и что же я вижу? Скажу — не поверишь. Одного из тех агентов, что тогда приезжали с белым. Сидит это он в кресле, газету читает, понятно? Только все по сторонам глазеет, как сыщику и положено. Ну, ему, ясно, невдомек, что я его приметил. Не знает, что я понял — агент он, хоть издали и не видно, как пиджак у него под мышкой оттопыривается. У меня память на лица.

— Что случилось-то? — снова спросил репортер, едва сдерживая нетерпение.

— Ну, сверху вдруг звонят. Из номера европейца. И какой-то парень… африканец… наверное, из агентов… говорит мне — я трубку снял, понятно? — говорит мне: подзови, мол, человека из вестибюля. А у самого голос дрожит. Я и спрашиваю: «Какого человека?» А он как заорет: «Инспектора Муриуки живо к телефону!» Я ему: «Инспектора Муриуки? А он из себя какой?» Тот парень опять в крик: «Быстро инспектора Муриуки!» Ладно, я-то не дурак, понятно? Иду к тому, который в кресле, и спрашиваю: «Вы инспектор Муриуки?» Он глядит, удивлен вроде, а я ему сразу: «Вас к телефону!» Он прыг к аппарату, а я у него за спиной, притворяюсь, что своими делами занят, но слышу, как тот, из номера, кричит: «Быстро „скорую помощь“!» Инспектор хочет спросить что-то, а тот, я слышу, твердит одно: «Быстро „скорую помощь“!» Тут Муриуки бросает трубку и велит мне соединить его с городом. Я соединяю, он набирает три девятки и вызывает полицейскую «скорую»…

— А европеец? — прервал его Проныра. — С европейцем что?

— Ну, я же говорю, Муриуки вызывает «скорую» и бросается в лифт. Я за ним — интересно ведь, понятно?

— Что ты увидел?

— На одиннадцатом этаже… агенты около номера тысяча сто третьего… Не успел я глазом моргнуть, этот Муриуки говорит мне: «Вон!» Я вниз и первым делом тебе позвонил.

— А потом в «Нэйшн» и «Стандарт»? — спросил журналист.

— Клянусь, им я не звонил, — ответил портье в легком замешательстве. — Понять не могу, как они пронюхали.

— Ладно, бог с ними, — сказал Проныра. — Дальше рассказывай.

— Да все вроде, — сказал портье. — Приехала «скорая», подняли наверх каталку, вот и все.

— Спасибо. — Проныра похлопал портье по руке.

На лице у того засияла широченная улыбка.

— Проныра, все для тебя сделаю.

— Ловлю тебя на слове, — сказал журналист и побежал к лифтам.

На одиннадцатом этаже его встретил кордон полицейских и агентов безопасности. Он улыбнулся и вытащил корреспондентскую карточку.

— Ничего не выйдет, Проныра, — сказал ему старый знакомый по школе Мангу, старший инспектор Тимоти Килонзо из отдела расследований убийств в Управлении уголовного розыска. — Это не для печати, так что живехонько спускайся вниз.

— Как это — не для печати? — спросил Проныра, пытаясь затянуть время и напряженно всматриваясь мимо инспектора в коридор, в сторону номера 1103. — С каких это пор убийства стали не для печати?

— Кто говорит об убийстве? — спросил Килонзо.

— Интересно, — ответил Проныра. — Чего тебе тут делать с твоими ребятами, если не было убийства?

— Не твое дело, Проныра. Будь паинькой и испарись, ясно?

Проныра знал, что с Килонзо особо не поспоришь. Он положил корреспондентскую карточку в бумажник и повернулся было к лифту, но в это время дверь номера 1103 открылась и оттуда показалась каталка. Впереди нее шагал не кто иной, как Эдвард Вайгуру, одноклассник Проныры по той же школе Мангу, а теперь начальник отдела Управления безопасности, занимающегося Южной Африкой. За ним следовали несколько полицейских.

— Все в порядке, инспектор? — спросил Вайгуру у Килонзо, проходя мимо сотрудника уголовного розыска и Проныры.

— В порядке.

Тут Вайгуру заметил Проныру.

— А ты что здесь делаешь? — озабоченно спросил он.

— Прослышал о стрельбе, — ответил Проныра, — вот и прибыл.

Он осекся и ошеломленно воззрился на каталку: человек, наполовину укрытый одеялом, вовсе не белый, а африканец в форме официанта из «Хилтона». Проныра знал этого человека! Он своим глазам не верил — перед ним был Шэйн, южноафриканский певец! Шэйн, судя по всему, очень страдал от боли. Он бормотал что-то. Проныра разобрал только слова: «Свинья! Фашистская свинья!»

— Послушайте, я знаю этого человека, — закричал Проныра, непроизвольно делая шаг к каталке.

Килонзо остановил его:

— Расскажешь нам все, что знаешь, потом…

А Вайгуру добавил:

— Нам, а не читателям твоих сплетен, Проныра. Ясно?

— Ясно! — В этот момент Проныра был уверен, что ему абсолютно ничего не понятно. Он повернулся, вошел в лифт и спустился в вестибюль.

— Ты как будто говорил, что застрелили мзунгу, — сказал он портье.

— Да, я так думал.

— А парня, что сейчас покатили, ты видел? Белый он, по-твоему?

— Конечно, нет, — признался портье.

— Тогда где же белый?

Портье надолго задумался, потом его осенило. Он поднял телефонную трубку.

— Почему бы тебе не позвонить ему в номер? — спросил он Проныру.

— Вот это идея! — воскликнул Проныра, хватая трубку.

— Дайте номер тысяча сто третий, — попросил он телефонистку.

После двух гудков в номере сняли трубку.

— Нельзя ли попросить мистера Уилларда? — поинтересовался Проныра.

На другом конце провода было тихо. Похоже, чья-то ладонь зажимала микрофон.

— Чем могу служить? — Это был Килонзо.

Проныра изменил голос:

— Мистера Уилларда, пожалуйста.

— Кто его спрашивает?

— Знакомый. Он в номере?

— Да, но кто его спрашивает? — настаивал инспектор.

— Неважно. Я позвоню позднее. — Проныра повесил трубку.

— Ну что? — спросил портье. — Там он?

— Кто его знает! — буркнул журналист, вдруг ощутив нехватку слов. Потом повернулся к портье и сказал: — Я еду в редакцию. Если что заметишь, сразу звони, договорились?

— Само собой, Проныра, — с жаром ответил портье. — Можешь на меня положиться.

— Особенно если увидишь европейца.

— То есть мистера Уилларда?

— Да, мистера Уилларда или как там его еще.

— Будет сделано, Проныра!

В редакции Проныра застал Лору.

— Я только что из «Хилтона», — сказал он.

— Хамиси трезвонил тебе все утро, — сообщила Лора. — Хотел, чтобы ты туда съездил. Стрельба там была, что ли?

Проныра глотнул комок, подкативший к горлу:

— Да. В Шэйна попали.

— В Шэйна? — выдохнула Лора.

— Он жив. Полиция увезла его на «скорой», — выпалил Проныра.

— Где? Как? Боже мой!.. — Она не смогла продолжать.

— Ничего, ничего, Лора, успокойся. — Проныра обнял ее за плечи: — Все будет в порядке. Ответь мне на пару вопросов. Когда вы с Шэйном вчера расстались?

— Но что с ним? Где он? Надо ехать…

— Лора, пожалуйста, ответь.

— Не знаю. Мы ушли из клуба в половине третьего, может быть, в три, не помню точно, — сказала Лора. — Я довезла его до дому. Послушай, мне сейчас не до воспоминаний. Я должна увидеть Шэйна.

— И все?

— Что — все?

— Ты довезла его до дому, а потом?

— Какое тебе дело, что было потом? — Она еле сдерживала рыдания.

Проныра понял, что ему следует смягчить тон расспросов.

— Лора, пойми, я стараюсь помочь. Когда я увидел Шэйна в «Хилтоне» на каталке, он был в форме официанта.

— В форме официанта?

— Да. Знаешь, они там носят такую коричневую форму. Прошлой ночью, после того как вы расстались, с Шэйном что-то произошло. Сегодня он явился в «Хилтон», раздобыл форму, и в номере тысяча сто третьем его ранили. Это как раз тот номер, где остановился ученый, сбежавший из Южной Африки.

— Господи, опять ты про ученого!

— Да, Лора. Запомни, ученый-беглец существует. Ни ты, ни Хамиси в это не верите, но я случайно узнал — он есть. Мне надо выяснить, что делал в «Хилтоне» Шэйн, зачем напялил куртку официанта и при каких обстоятельствах его ранили в номере тысяча сто третьем. Пока не найдем ответа на эти вопросы, мы ничем ему не сможем помочь. Успокойся и отвечай мне. Идет?