Две Библии – два пути - Аноним

Исследования показали, что найденные рукописи сходятся и с переводом 70-ти толковников, и со славянским переводом, и расходятся с измененным масоретским текстом.

Так, например, говоря о найденной книге пророка Исаии, исследователи пишут: «При сопоставлении с масоретским текстом изучение библейских рукописей свидетельствует, что часть из новых чтений хорошо исправляют масоретский текст» (И. Амусин)[17]. На отличие масоретского текста от кумранского указывает и исследователь К. Б. Старкова: «Число разночтений в сравнении с масоретским текстом достаточно многочисленно». Ф. Кросс также утверждает, что масоретские тексты имеют много расхождений с греческим текстом Септуагинты, а кумранские тексты ближе к Септуагинте, чем масоретская редакция.

Таким образом, сопоставление еврейской масоретской Библии с Септуагинтой и кумранскими свитками приводит к выводу: и Септуагинта, и кумранские рукописи воспроизводят независимый от масоретского древнееврейский текст.

Итак, поскольку самые древние рукописи на еврейском языке, как мы уже говорили выше, не пересекают черту IX века н. э., то эти, отстоящие от последних на расстоянии тринадцати веков, писанные до возникновения «войны двух текстов», безусловно, могут и должны быть самыми беспристрастными и объективными судьями.

Однако в последующие десять лет археологи обнаружили еще несколько пещер, число которых вместе с найденными вначале составило одиннадцать. И если четыре из найденных пещер содержали в себе свитки, датируемые I–III вв. до н. э. и представляющие собой самый древний из известных теперь текстов Св. Писания, то в остальных пещерах имелись более поздние свитки, относящиеся уже к началу нашей эры.

В книге И. Амусина «Рукописи Мертвого моря» (стр. 87) читаем: «Кумранские рукописи, написанные до 68 года нашей эры (до окружения Иерусалима Веспасианом и бегства Иоханана Бен Заккая. — Ред.) в большей или меньшей мере расходятся с масоретским текстом; рукописи из Вади-Мураббат (то есть писанные после падения Иерусалима, во время работы Ямнинской академии. — Ред.), напротив, весьма близки масоретской традиции, это подтверждает факт составления канона в I в. н. э.». Если всемирная история своим летоисчислением отрицает хронологию масоретской Торы, то археология своими открытиями, как видим, отрицает все остальные «разночтения текстов» в пользу Септуагинты. В этой же книге дальше читаем: «Вторую традицию представляют кумранские рукописи, сильно расходящиеся с масоретским текстом и во многом совпадающие с текстом греческого перевода Библии — Септуагинты. “Семьдесят душ”, — Кумранский фрагмент в соответствии с Септуагинтой сохранил число “семьдесят пять”.

Итак, мы думаем, что спор двух текстов уже решен окончательно…

Мы веруем, что миром и человеком управляет Промысл Божий. Не случайно поэтому, что год нахождения кумранских свитков — 1947 — почти совпадает с годом основания еврейского государства.

Древние рукописи, хранимые десницей Божией до определенного времени, ведомого только одному Богу, наконец, по исполнении этого времени, лишены своей сокровенности и даны человечеству.

Промыслительное совпадение времени возвращения сынов Израилевых в землю своих отцов со временем обретения кумранских рукописей говорит о том, что, спустя 2000 лет, изволением Божественной воли пришла, наконец, пора знать еврейскому народу о том великом обмане, который совершили его духовные руководители — книжники-масореты. Пришла пора подтверждения: истинный Мессия — это Иисус Христос, ибо о Нем возвещается в пророчествах истинных древних неповрежденных кумранских свитков.

Но как эти рукописи не подверглись ревизионному досмотру иудейских цензоров-масоретов, начавшемуся с началом новой эры, и не испытали корректур от них?

Исследования показали, что найденная библиотека принадлежала общине ессеев, проживавшей на пустынных берегах Мертвого моря в конце I тысячелетия до н. э. и вплоть до I века по Р. X.

Учение ессеев возникло среди иудеев в первой четверти II века до Р. X. Первоначальные сведения о них находятся у Филона, Иосифа Флавия и Плиния. Рассеянные по всей Святой Земле, они сначала жили в городах и деревнях. Затем, почувствовав отвращение к испорченным нравам городов и желая сохранить чистоту, неповрежденность и истинность отеческой веры, ожидая Мессию — Искупителя от первородного греха и духовного царя над всеми народами, ессеи удалились на северо-запад Мертвого моря и образовали там строго замкнутые общины. Они строго соблюдали заповеди Господни и все свое время проводили в труде и молитвах. Исполняя все предписания закона, они, тем не менее, воздерживались от посещения Иерусалимского храма (который глубоко чтили и в который посылали даже дары) только потому, что жертвоприношения часто совершались в нем утратившими благочестие священниками.

Общины ессеев признавали только Священное Писание, отвергая выдумки новых мудрецов, и свято хранили словеса пророков в чистоте и неповрежденности. Они деятельно занимались не только изучением, но и переписыванием Священного Писания, а также составлением различных комментариев на его отдельные книги. Переписчики пророческих свитков из общин ессеев были самыми усердными и богобоязненными людьми в еврейском народе.

Любимыми книгами кумранской общины, если судить по числу сохранившихся текстов, являлись книги пророков Исаии и Даниила, Псалмы и Пятикнижие. Такое особенное внимание к пророческим писаниям со стороны ессеев не случайно. Хранившие и нравственную чистоту, и чистоту слова Божия, ессеи, по непреложному духовному закону, согласно которому премудрость вселяется только в того, кто удаляется от греха и уклоняется от неразумных умствований (Прем. 1, 4–5), — уразумели все таинственные предречения пророков о Грядущем Искупителе Мессии. Именно поэтому с особенной тщательностью переписывались и оберегались ессеями книги пророков.

Таким образом, главной задачей ессеев было оградить себя от скверн мира и сохранить Священное Писание от любых искажений переписчиков.

Ессеи жили безбрачно, но не потому, что отрицали брак, а потому, что считали безбрачие выше брака, принимали и воспитывали в своих понятиях чужих детей, принимали в свое общество и других после трехлетнего испытания. При приеме вступающий в общину должен был давать обет чтить Бога быть справедливым ко всем, никому не вредить, быть врагом неправды, не копить богатства и не отличать себя от других особой одеждой и украшениями, верно хранить истину Священного Писания и пророков.

Ессеи занимались земледелием, пчеловодством, скотоводством, ремеслами, а также врачеванием, они были искусны в лечении травами и корнями. Члены общин не делали оружия и отвергали войну, признавали лишь общую собственность, отрицали рабство, всячески помогали друг другу и учили, что все они братья между собой. Все необходимое для себя они изготовляли сами и избегали сношений с торговцами и с внешним миром. Ессеи имели общий стол, вкушали еду совместно и в полном молчании, за исключением молитвы в начале и в конце трапезы; младшие чтили старших, как дети отцов. Трудились, вставая до восхода солнца. Было учреждено покаяние, особенно в случаях провинности и наказания нарушителя устава общины.

Правила ессеев были, таким образом, похожи на монашеские. Иосиф Флавий («Иудейская война». 11, 1–2) признает, что ессеи были самой совершенной из всех еврейских сект. Вот что он пишет о «монахах с Мертвого моря»:

«Они рассматривают всякое наслаждение как порок, которого надо избегать, воздержание же и борьбу над страстями — как добродетели. Они очень религиозны, до восхода солнца не говорят ни о чем, кроме вопросов веры, и тогда совершают моления. После этого каждый идет на работу, какая ему указана. В 11 часов они собираются вместе и идут в трапезную.

Никто не слышит шума в их домах, никогда в них не видно ни малейшей суеты. Такая умеренность есть результат постоянного воздержания.

Они особенно стараются обуздывать свою злобу, они любят мир и так нерушимо исполняют обещанное, что можно более довериться их простому слову, нежели клятвам других».

«Эти ессеи верят, что души созданы бессмертными, чтобы стремиться к добру и отвращаться от зла; что добрые становятся еще добрее и лучше в этой жизни благодаря надежде быть счастливыми после смерти и что злые, воображающие возможность скрыть в этой жизни свои дурные поступки, будут за них наказаны вечными муками».

Особенность ессеев и окружающая их атмосфера святости содействовали их исключительному положению в еврейском обществе. Иосиф Флавий говорит о них как о секте, равной по своей значимости саддукеям и фарисеям. В Иерусалиме были даже городские ворота, именовавшиеся «воротами ессеев». Не случайно поэтому, что у ессеев было много последователей в Иерусалиме и других городах, которые признавали духовное водительство «монахов с Мертвого моря». На всех них возлагалась обязанность объединять всех верующих в истинного Бога, учение Которого, вдохновленное Торой и пророками, было уже заранее в полном согласии с основами возвещенного спустя два века учения Христа Спасителя.