Две Библии – два пути - Аноним

Еврейский историк Кастейн писал: «Группа учителей, ученых и воспитателей переправилась в Ямнию, возложив на свои плечи судьбу целого народа и приняв ответственность за него в последующие века… В Ямнии были созданы центральные органы управления еврейского народа».

Вдохновителем и одним из интеллектуальных лидеров фарисейства в то время был ученый раввин Иоханан бен Заккай. Он предвидел грозившую евреям катастрофу и «был буквально одержим стремлением основать еврейскую духовную академию. Осажденный Иерусалим представлял собой чудовищную картину. Люди тысячами умирали от голода и эпидемий. Выход из города был запрещен под страхом смертной казни. Чтобы обмануть зилотов, Иоханан бен Заккай прибег к хитрости. Ученики его со стенаниями провозгласили, что их великий рабби стал жертвой заразной болезни. Городские власти разрешили похоронить ученого раввина за стенами города. Ученики понесли на плечах заколоченный гроб с живым рабби прочь из города, прямо к шатру Веспасиана. Там они открыли гроб, и Иоханан бен Заккай выбрался наружу. Он изложил великому полководцу свою просьбу: если Веспасиан станет императором, пусть он разрешит ему и нескольким его ученикам основать в каком-нибудь городе Палестины небольшую школу». И Веспасиан обещал. Действительно, в 69-м году Веспасиан занял римский трон и сдержал свое обещание. Иоханан основал первую академию в городе Ямнии, недалеко от Средиземного моря[13].

Центр книжной учености переходит из Иерусалима в Ямнию. Здесь же, после разрушения Иерусалима, обосновывается и Великий синедрион. Осуществляется соответствующая подготовка учителей-рабби, после которой они могут становиться «пастырями» своих «овец». Одновременно возрождается и развивается идея ожидания прихода Машиаха.

Новая академия в Ямнии являлась хранительницей преданий Израиля, и патриарх управлял народом. Этот патриарх и академия, долженствовавшие сделаться политическим и религиозным центром еврейского народа, состояли из главы, совета книжников фарисейской секты, единственной оставшейся сплоченной среди общего разложения государственного организма.

Патриарх и верхушка мудрецов по-прежнему посылали своих гонцов во все еврейские колонии и взимали налог дидрахмы, вносившийся исправно, несмотря на то, что императоры немедленно по разрушении храма потребовали уплаты его в пользу казны. Патриарх имел право надзора за синагогами всего мира, решал все вопросы, касавшиеся вероучения, испрашивая лишь мнение синедриона, назначал или сменял старейшин народа. Его судебная власть была весьма обширна; он не только имел право судить лично или через своих судей, разбирать тяжбы, но и ведал делами уголовными, что давало ему право приговаривать к штрафам, тюремному заключению и ко всем видам телесного наказания, за исключением смертной казни.

Взяв соплеменников цепко в свои руки, секта фарисеев занялась совершенствованием свода своих законов и распространением их на всех евреев, что и нашло свое выражение в составлении основ Талмуда и создании сети синагог, являвшихся центром религиозного, политического и экономического управления рассеянными по всему миру евреями.

Римляне, подавив восстание и разрушив Иерусалим, мало обращали внимания на почти неизвестную им секту, поддерживающую связь с рассеянными по всему свету евреями. И академия в Ямнии пользовалась относительной свободой. Верховная фарисейская власть не была явной и, следовательно, легко уязвимой, а наоборот, тщательно замаскированной и известной лишь исключительно верхам раввинского ордена, старейшинам общин Израиля. (По ходу исторических событий тайное иудейское правительство находилось последовательно в Ямнии, Тивериаде и Вавилоне, а затем было переведено в Константинополь и в Салоники.)

Спустя некоторое время после обоснования в Ямнии место председателя Великого Синедриона наси Иоханан бен Заккай передает Гамлиэлю Второму, после чего сам всецело отдается работе по внесению изменений в тексты и систематизации устной Торы и, соответственно, созданию новых правил, обрядов, преданий, проистекающих из нового текста. Когда эта работа была в своем «скелете» закончена в 100 году н. э., 5608 году от Адама[14], Синедрион, возглавляемый Гамлиэлем Вторым, провел канонизацию не только нового текста, но и отбросил целый ряд книг как несозвучных с новыми представлениями о Машиахе и могущих пролить свет на искажения в хронологии. В частности, не включил в состав священных книг исторические книги Маккавеев, повествующие о восстании Маккавеев в 165 году до н. э., а следовательно, явно уличающие новую хронологию в неточности. Их признали апокрифами — не священными.

Книжники-масореты — неутомимые труженики новой академии, хранители традиции, изъяли из всех синагог во всем мире списки священных книг и заменили их собственными, переписанными строго, точно и многократно проверенными — по буквам — самими масоретами.

В дальнейшем ни одна книга Священного Писания не могла быть дана в синагогу под страхом херема, то есть проклятия, без того, чтобы двенадцать книжников не сверили ее по букве с текстами, предварительно исправленными и «очищенными» от неугодных мест.

Одним из самых известных книжников, подъявших великий труд в этом отношении, был раввин Акиба бен Иосиф, ученик Иоханана бен Заккая.

Еврейская энциклопедия и другие еврейские книги свидетельствуют о том, что Акиба был неевреем по происхождению, родившимся в семье простолюдина-прозелита и не получившим в детстве и юности никакого образования. Начав в сорокалетнем возрасте изучение Торы и Закона, Акиба затем создал новую, талмудическую Библию — не только для палестинских евреев, но и для евреев рассеяния, говоривших на греческом языке.

Но как это произошло?

Именно раби Акиба впервые взялся за классификацию и собрал воедино устные предания, которые до сих пор ходили среди евреев в виде разрозненных сведений и тайных свитков.

Акиба создал свой собственный Мидраш, при помощи которого насильно внес традицию в самый текст Св. Писания. Здесь, по словам Еврейской энциклопедии, «мы видим не столько желание добиться истинного смысла библейского текста, сколько попытку во что бы то ни стало подтвердить авторитетом Св. Писания тот или иной установившийся в религиозной практике обычай, то или иное представление автора, то или иное правило или поучение. Все это послужило причиной того, что в своем толковании Мидраш удалялся все более и более от естественного понимания и здравого смысла библейских текстов.

Библия теперь толковалась совсем не с целью исследовать действительный смысл ее. Это противоречие между толкованием Библии и ее действительным смыслом хорошо понимали и чувствовали сами талмудисты. Так, раби Исмаил бен Элиша возразил однажды раби Элиезеру бен Гиркан: «Воистину, ты говоришь Писанию: молчи, а я буду толковать!»

В целом творчество Акибы должно признать результатом столкновения искаженного мессианского учения иудейских старейшин и христианской веры».

Без сомнения, Акиба пришел к убеждению, что после разрушения еврейского государства необходимо всеми способами укрепить власть касты книжников и фарисеев («посвященных») над иудейским народом. Сама Еврейская энциклопедия отмечает: «Акиба был убежден в необходимости для иудаизма наличие центрального авторитета и, стремясь упрочить за патриархом главенство над евреями, являлся преданным приверженцем и другом Гамлиэля Второго».

Сделать эту связь между евреями централизованной и подчиненной единой системе мысли, единому мировоззрению, как ничто лучше могло лишь новое иудейское учение. Книжники видели, что Св. Писание не только не может помочь осуществить замыслы новых иудейских мудрецов, но и прямо препятствует им, уводя правоверного еврея к Божественному откровению и непреложной Божией истине, дающей человеку внутреннюю свободу. И именно это послужило основанием для талмудического перевода Библии, сделанного раби Акибой совместно с его учеником Аквилой. И этот вариант Библии должен был, по мысли Акибы, сделаться достоянием всего еврейского народа.

Начиная с первой четверти II века нашей эры, христианство все больше и больше распространялось среди эллинского еврейства, среди иудеев, говоривших по-гречески. Сильным орудием в борьбе христианства с искаженными новоиудейскими представлениями о Мессии была именно Септуагинта, которая с логической непреложностью разъясняла евреям все обстоятельства жизни Мессии и признаки Его пришествия и Его благодатного царства. Имея перед собой этот богодухновенный перевод древних пророков, новые мудрецы и книжники оказывались бессильными перед лицом истины. Вот почему «нужен был новый греческий перевод Писания, который вполне соответствовал бы новоеврейскому талмудическому пониманию священных книг и исключал бы всякую возможность их христологического истолкования» (Еврейская энциклопедия).