Восстание 2456 года - Мелинда Мёрдок

— Регент хотел бы знать, по какому вопросу вы обращаетесь, Зонин. У него, как всегда, очень насыщенный график работы, — сказала она.

Зонин автоматически следовал ритуалу:

— Я понимаю. У меня рапорт относительно военной акции, о которой он просил доложить.

— Сейчас узнаю, свободен ли он, — ответила Элизабит низким голосом, с ласкающими интонациями и, получив ответ Черненко через внутреннюю систему связи, добавила: — Регент поговорит с вами.

— Я ожидал вас, Зонин.

От звучания густого, сочного голоса Черненко у Зонина по спине забегали мурашки. Лицо с орлиным носом, обрамленное длинными волосами, бесстрастные серые глаза этого человека выводили Зонина из равновесия. Он нервно облизнул пересохшие губы и, избегая встречаться со взглядом регента, сосредоточил внимание на его замысловато заплетенных косах, перехваченных на затылке и спадающих на плечи, и начал докладывать.

Когда Зонин закончил, Черненко разрешил ему сесть. Комментариям предшествовала томительная минутная пауза.

— Итак, вам не удалось ни подтвердить смерть, ни взять в плен Бака Роджерса.

— Нам не удалось получить бесспорных доказательств, сэр, но компьютерный анализ дает девяносто семь процентов вероятности, что этот человек мертв. После обработки данных о погибших у нас будет полное подтверждение.

— Или не будет.

— Сэр, этот рейд проводился в полном соответствии с директивами. Я отправлю вам пленку через каналы органов безопасности. Если были допущены какие-либо отклонения от плана, то эти нарушения — индивидуального уровня, задание выполнялось терринами.

— Смирнов представит свой собственный отчет, — сказал регент.

— Так точно, сэр.

— Держите меня в курсе медицинских отчетов.

— Да, сэр. Я…

Черненко отключил связь прежде, чем Зонин успел сказать что-либо в свое оправдание, и откинулся на спинку кресла. Его марсианское тело — шесть футов шесть дюймов — поддерживалось искусственной гравитацией, специально создаваемой в его личном офисе и жилых помещениях. Для обитания на Земле Черненко облюбовал город Гальвестон, на месте которого когда-то располагался огромный штат Техас. Если бы он мог следовать исключительно своим склонностям, то перебрался бы в заброшенный Аламо и перестроил бы его согласно марсианским вкусам, но здравый смысл крепко держал его в районе, возведенном РАМ для своих руководящих работников. Сглаженные, чистые линии четырехгранных комплексов, включающих в себя тысячи офисов и жилых апартаментов, были значительно менее уязвимы и лучше защищены от незванных гостей. Черненко не хотел подвергаться какой-либо опасности, за исключением разве что тех случаев, когда имел дело с рынком капиталовложений.

— Даймонд! — резко позвал он.

Его помощница, порожденная голографическим проектором, материализовалась у его локтя. Ее голову украшала прическа «Клеопатра»: густые черные волосы, ровно подрезанные на уровне плеч, и наполовину закрывающая лоб челка. Такая стрижка делала ее раскосые глаза еще больше. Черные доспехи с анатомической точностью обрисовывали все линии ее точеной фигуры, соблазнительная хрупкость которой была весьма обманчива, поскольку Даймонд-ДОС была крайне опасна и не знала жалости. Она потерла одну сторону своего носа, и под пальцами засверкал ее тезка — однокаратный граненый бриллиант, вставленный там, где нос переходил в щеку.

— Сэр?

— Принять доклад Смирнова. Лично.

— Да, сэр. — Даймонд беззвучно и таинственно растворилась.

— Элизабит!

Голографический глаз компьютера мигнул, и тут же материализовалась Элизабит, усевшаяся на край пульта управления. Ее соблазнительную фигуру обтекала алая туника с У-об-разным вырезом, настолько короткая, что стройные ножки, положенные одна на другую, были видны почти целиком. Один из белокурых локонов игриво соскользнул в ложбинку между грудей, когда она потянулась за голографическим карандашом.

— Мне нужна пленка, которую Зонин отправляет через компьютерный контроль. Я должен получить сведения о Роджерсе. Нельзя допустить, чтобы он попал в руки кому-либо другому. Он стоит достаточно, чтобы купить этот мир дважды, и я один собираюсь использовать его возможности. На благо нашей корпорации.

— Записано, сэр, — произнесла блондинка.

— И приглядывай за Даймонд. Ее разговор со Смирновым должен быть у меня на файле.

— Я всегда в курсе всего, что касается Даймонд, сэр.

Черненко осознавал, что вероятность потери первоклассного орудия пропаганды — человека, который, живой или мертвый, мог бы принести ему солидную прибыль, — достаточно велика. Но несмотря на серьезность ситуации, улыбнулся. Он находил ревность Элизабит умилительной.

— Что-нибудь еще, сэр? — спросила она, соскальзывая с пульта.

— Посмотри, не сможешь ли ты раздобыть информацию о Чикагоргском штабе НЗО. Мне нужна светокопия. Я хочу знать все об этом туннеле. Мне кажется, он больше похож на запасной выход, чем на смертельную ловушку.

— Это должно быть на той входящей пленке. — Элизабит пожевала кончик карандаша, ее пухлые губки были подобны свежей клубнике. — Однако охотники за сокровищами, вероятно, уже напали на нее и…

— Мне нужно только одно — знать наверняка, находятся ли в туннеле тела. А каким образом и какой ценой будут получены сведения, мне безразлично. Да, Элизабит, и еще одно.

— Что, сэр? — нежно спросила она.

— Мне нужен Кейн.

ГЛАВА 5

Корнелиус Кейн нападал. Его противник отпрыгнул назад, прикрываясь поднятыми руками. Кейн усилил натиск, нанося удары с такой быстротой, что его кулаки мелькали, теряя очертания. Он бил снова и снова, проникая сквозь защиту и добираясь до ребер противника. Тот, ворча, пригнулся, прикрывая диафрагму и подставляя под удары Кейна плечо. Кейн, предвидевший этот маневр, отскочил назад, а затем ударял потерявшего равновесие противника по ногам, и тот, хрюкнув, повалился на пол, прикрытый толстым красным ковром.

— Ну ты хорош, хорош, — сказал он.

— Я тебя предупреждал, что никогда не тяну с ударами, — ответил Кейн.

Его противник медленно перевернулся и, покачиваясь, встал на ноги.

— Хороший был для меня урок, — произнес он. — Говорят, когда тебя бьют, твой дух укрепляется.

Кейн ухмыльнулся:

— Вот уж не знал.

Кан Эхн потрогал ушибленные места и искоса посмотрел на Кейна.

— Тебе что, никогда не приходилось быть побитым?

— Чего не было, того не было. — Кейн подобрал свое полотенце и стал вытирать пот, струившийся по лицу и собиравшийся в тонких черных усах. — И впредь не собираюсь быть битым.