Канабэ-тян этого не делала (СИ) - Рё Ишида

— Ты наивная дура! Он сам сказал, что ты ему нравишься! Так действуй! Не сиди на жопе ровно! — сказала Шоуко самой себе.

Ей пришло в голову, что незаметно для себя самой она, по всей видимости, по уши втрескалась в Ватанабе Такаши. Его лицо с самого начала не смущало её, а теперь она и вообще перестала обращать внимание на его родимое пятно. Теперь она злилась, из-за того, что, когда они ходили куда-нибудь вместе Такаши, всегда надевал на лицо медицинскую маску. Шоуко понимала, что он делает это для неё, но всё же бесилась из-за этого. Чувство вины постоянно мучило её. "То, что он сделал, он сделал ради меня! Сам бы он никогда на такое не пошёл!" — думала Канабэ. Итак, её план состоял в том, чтобы, грубо выражаясь, соблазнить Такаши и тем самым навсегда привязать его к себе. Шоуко была уверена, что как только она станет его настоящей, всамделишной девушкой, Такаши уже никогда её не бросит. "Через три года я выйду за него замуж и, мне уже не нужно будет спрашивать разрешение для этого!" — думала Канабэ. Однако они могли бы пожениться хоть завтра, если бы её опекуном был Ватанабе Кэзухико. Шоуко всё же решила поговорить с мачехой, был неплохой шанс, что старая карга захочет отделаться от неё. Шоуко вытерла слезы, продышалась, отодвинула перегородку и громко произнесла:

— Я дома!

С некоторого времени эта фраза приобрела для неё новый почти позабытый с детства смысл.

Такаши вышел встретить её.

— Купила соус? — спросил он.

— Ага! — отвечала Канабэ весело.

Такаши пристально посмотрел на неё, на лицо его легла тень. "Он заметил, что я плакала!" — подумала Шоуко и ей опять захотелось всхлипнуть. Она быстро прошла на кухню, Ватанабе последовал за ней.

— Ты плакала? — спросил он с тревогой.

Шоуко хотела сказать:

— Это от того, что ты совсем не обращаешь на меня внимание!

Но вместо этого произнесла:

— Я слышала ваш разговор.

Ватанабе смутился.

— Ничего такого, — пробормотал он. Шоуко повернулась к нему.

— Обними меня! — попросила она робко.

Ватанабе нерешительно приблизился к ней и Шоуко прижалась к нему, склонив голову на его плечо.

— Я тебе совсем не нравлюсь? — просила она тихо.

— Ты мне очень нравишься, — прошептал Такаши. Шоуко почувствовала, как его член наливается, силой оттопыривая брюки. Ватанабе хотел отстраниться от неё, но Канабэ крепко обняла его и не отпускала.

— Почему ты ничего не предпринимаешь? — спросила она, глядя ему в глаза.

— Это неправильно! — отвечал Такаши.

— Почему?

В коридоре послышались шаги деда, Такаши и Шоуко отшатнулись друг от друга все красные. Шоуко отвернулась к плите, чтобы скрыть свои зарумянившиеся щёки. "Он хочет меня! У него на меня встаёт!" — думала Шоуко с восторгом. Теперь она поняла, для чего она должна жить и что должна сделать. В её жизни впервые появилась цель. «Я буду заботиться о нём! Я сделаю его счастливым!» — думала Канабэ, и сердце её замирало от счастья. Теперь она уже не могла вспомнить о чём мечтала, чего хотела добиться, до того момента, когда Аой в первый раз изнасиловал её. С тех пор она жила только своей болью, до тех пор, пока Ватанабе не освободил её от этого кошмара. Что было в её жизни до Аоя Шоуко почти не помнила, во всяком случае, всё это было далеко и размыто в её сознании. Но теперь у неё есть смысл в жизни, и она будет жить ради этого! Шоуко заинтересовал точильный камень, когда она увидела, как Ватанабе-старший точит стамеску с широким краем. Старик показал ей, и она пришла в восторг. Однажды Такаши застал её за процессом заточки большого кухонного ножа, он проверил лезвие и нашёл, что Шоуко отлично справилась с задачей.

— У тебя очень хорошо, получается! — похвалил он её. Канабэ нажала на кнопку, остановив вращающийся, камень и повернулась к Такаши.

— Я старалась! — сказала она и глаза её сияли от восторга. Кажется, именно тогда у Такаши появились какие-то неприятные мысли, собственно, они даже не были осознанными. Просто возник какой-то внутренний дискомфорт, причину которого он не мог осознать.

Аоя выписывают!

Наконец-то!

Надеюсь, с ним всё в порядке!

Далее следовала куча розовых сердечек. «Значит, его выписывают!» — подумала Шоуко. Номер сводного брата она удалила, но просматривала ленту в Лайне, где раньше общался Аой. В доме Ватанабе было тихо. Шоуко знала, что дедушка уже лёг, а Такаши сидит за компьютером. «Он думает, что я уже уснула и не зайдёт, чтобы не потревожить меня!» — решила Шоуко. «Сейчас или никогда!» — сказала она самой себе. Канабэ собрала косметику, захватила бритвенные принадлежности и пошла в душ. Там она разделась и встала под струи воды, когда её тело стало мокрым, она выключила воду и стала разглядывать себя в зеркало. Всё, в общем, было неплохо, но она всё же ещё раз побрила зону бикини и подмышки, повертелась у зеркала и осталась довольна собой. Шоуко не любила своё тело, после всего, что сделал с ней сводный брат, она не могла относиться к себе, так как прежде. «Может быть после того, что произойдёт сегодня, всё изменится!» — подумала Канабэ. Ей было стыдно признаться себе, что на самом деле она дрожит от страха. Проще всего было ничего не делать, можно было просто лечь спать, но Шоуко не могла позволить себе отступить теперь. У неё возникло ощущение, что иначе ничего так и не изменится. Канабэ набросила на плечи коротенький халатик, едва прикрывавший попу, нанесла лёгкий макияж, даже, несмотря на то что она в принципе не считала себя привлекательной, ей показалось, что она сейчас выглядит свежо и мило. Шоуко тяжело вздохнула и вышла из ванной, почти бесшумно ступая она подошла к сдвижной двери в комнату Ватанабе и остановилась перед ней ощущая, как кровь стучит у неё в висках. Сейчас её отделяла от Такаши только бумажная перегородка. Она негромко постучала и тихо проговорила:

— Это я. Можно мне войти?

— Да, конечно, — отвечал Такаши поспешно.

Шоуко сдвинула перегородку и вступила на ту территорию, где ей сейчас предстояло победить или проиграть. Она не смотрела на Ватанабе, если бы она взглянула на него, то слишком сильно бы смутилась и тогда не смогла бы уже сказать то, что собиралась. Шоуко отлично знала, что у неё красивые, длинные ноги, Такаши всегда засматривался на них. Она отлично помнила, как он смутился, когда она показала ему синяки на своих бёдрах. Теперь на её ногах не было кровоподтёков, её почти полностью обнажённые бёдра были гладкими и белыми. Она знала, рассчитывала на то, что Такаши пожирает глазами её ноги, её тело. «Только щёлкни пальцами и я вся твоя!» — думала Шоуко. Она всё же решилась взглянуть на Ватанабе, он смотрел на неё и в его взгляде она вдруг увидела жалость, ей показалось, что только жалость и ничего больше. И она отшатнулась, так как будто её ударил Аой.

— Что случилось, Канабэ-тян? — спросил её Такаши.

— Прости, — прошептала она, не глядя на него, и побежала в свою комнату.

— Шоуко!

В своей комнате она бросилась на футон и безудержно и горько разрыдалась, закрыв лицо руками.

— Шоуко, что происходит? — Такаши вошёл вслед за ней, но она плакала и ничего ему не отвечала. Тогда он сел с ней рядом и обнял её за плечи. Канабэ прижалась к нему, жалобно всхлипывая словно брошенный котёнок.

— Шоуко, что с тобой? — мягко говорил Такаши гладя её спину, Шоуко отстранилась от него и захлёбываясь рыданиями, заговорила сбивчиво и быстро:

— Тебе жалко меня? Да, я жалкая! Я знаю, что я грязная! Что тебе противно прикасаться ко мне! Но неужели я не заслужила ничего кроме жалости?! Ведь я люблю тебя! Что мне делать Такаши-кун?

Она замолчала, тяжело дыша, словно задыхаясь. Такаши поцеловал её, её губы были солёными от слёз, он впервые поцеловал её сам, до сих пор инициатива всегда исходила от Канабэ, и сразу же вслед за этим он потерял контроль над собой. Такаши совершенно позабыл о том, что это неправильно, о том, что дед спит две комнаты отсюда, он развязал пояс халата и снял с Шоуко ту единственную одежду, что была на ней. Как он и ожидал, под халатиком у неё ничего не было. Он это понял едва она вошла в его комнату, исходивший от неё одуряющее приятный запах кружил ему голову. Шоуко что-то шептала, запустив обе руки ему в волосы, он целовал её тело, плечи, грудь, живот, спускаясь всё ниже. Честно говоря, он уже не думал о том, что для Канабэ сейчас это может быть неимоверно тяжело, он хотел её так сильно, что уже не мог контролировать себя. Какая-то часть его сознания осознавала, что Шоуко изо всех сил старается, чтобы не дать страху овладеть собой, но руки его действовали словно сами по себе. Эти жадные, решительные руки раздвинули её бёдра и Такаши стал ласкать языком сокровенное место Шоуко.