Призрак дракона (СИ) - Ветрова Елена

- Выясни, действительно ли там живет Август, и незамедлительно доложи мне, - сдерживая негодование, велел Демид.

- Да, сир! – Рыцарь поклонился и, не откладывая дела, умчался на выполнение приказа.

- Как им удалось снова встретиться? – не понимал Артур, переводя глаза с Демида на Аскольда.

Не понимал этого и сам Демид. Их отец и отец Августа никогда не испытывали друг к другу дружелюбия, их страны не воевали между собой только лишь по счастливой случайности, взаимоотношения между ними трудно было назвать миролюбивыми, они просто сдержанно ненавидели друг друга. Как минимум три поколения обеих стран продолжали дела своих отцов и держали с соседями нейтралитет. К Августу Демид относился так же, как и его отец к королю Дармии, как его дед к деду Августа. Большей угрозой, чем война с Бернарией, была угроза потери трона из-за законных наследников Дармии, по чьим обычаям правящие король и королева разделяли власть поровну. И, несмотря на то, что браки между королевскими кровями Дармии и Аленты давно прекратились, Август не перестал быть наследником трона Аленты, в его жилах текла едва ли не половина их королевских кровей. Случись так, что Демид и вся его правящая семья погибнут, – трон займет Август.

Вспоминая предостережения отца, Демид тяжело вздохнул. В последний раз, когда видел Августа, тот умудрился запудрить сестре голову и влюбить в себя. Камилла безоговорочно верила принцу, заявлявшему ей о свадьбе и совместном счастье. Между ними завязался роман, когда Август гостил в Элгороде по настоянию отца, тот надеялся наладить с Алентой отношения посредством переговоров. Но как оказалось позже, оба лишь манипулировали доверием и пытались укрепить свою власть, Дармии никогда спокойно не жилось при взгляде на процветающую рядом с ними Аленту, они чувствовали себя в тени и всячески пытались заявить миру о своем превосходстве. Величественнее их была только лишь Бернария, которая с приходом к власти Итана стала умножаться, перевернув в сознаниях людей понятие о благородном величии и власти.

Когда любовная связь сестры с принцем Дармии всплыла наружу, отец был в такой ярости, что чудом не казнил всё окружение Камиллы, а её не отравил на публичный суд. Август бежал в Дармию и до недавнего времени находился там. Из дома он посылал Камилле письма, но те редко до нее доходили, перехваченные раньше, чем те покидали пределы Дармии, то же самое было и с ее письмами Августу. Каким образом оба снова смогли сойтись, Демид не понимал, Камилла перестала вверять ему тайны еще с прошлого раза, но Демид знал, что непременно доберется до правды.

- Что если это действительно Август? – спросил Артур.

- Тогда я не завидую Дармии, - прорычал Демид, - их принц еще более глуп, чем я представлял. Я посажу его в темницу за то, что он посмел нарушить приказы короля и тайком проникнуть в страну, где ему запрещено появляться! Отец пожалел его тогда, как видим зря.

Демид оставил Аскольда и Артура и заперся в кабинете в полном одиночестве, рассматривая сделанные накануне записи, чертежи и карты. Он перечитал условия договора с Картаной и сделал несколько поправок. Но чем бы ни был занят, мысли порой возвращались к Камилле. Четыре года назад она слезно умоляла его не говорить отцу о романе с Августом, свидетелем которого он ненароком стал. Тогда Демид был всего лишь ее братом, тогда еще была жива его жена и он, будучи влюбленным мальчишкой, сжалился над сестрой, как бы крепко ее не осуждал. Но сейчас он – король и рядом нет той прекрасной любви, той приятной слабости в его руках. Август нарушил закон и должен понести наказание.

За окном розовело небо. Демид не заметил, как пробежали часы, и приблизился вечер. Собрав все необходимые документы со стола, он вышел из комнаты и направился на совещание, там его уже ожидали рыцари, брат и король Картаны.

Роберт был весел, что, несомненно, радовало, в хорошем расположении духа и дела идут мягче. Демид понадеялся на быстрые переговоры и скорейшее подписание договора между их странами. Он озвучил все условия, выдвигаемые Алентой, и приготовился выслушать гостя. В кабинет вошел сэр Квински, под утихшие голоса, он быстро и уверенно прошел до Демида и, наклонившись к уху, прошептал всего несколько слов.

Демида покрыла мелкая дрожь, вызванная сдерживаемым гневом от послания рыцаря.

- Это точно? – посмотрел он в глаза мужчины.

- Да, сир, - коротко отозвался он.

Демид сжал зубы и глубоко вдохнул.

- Ваше Величество? – уточнил король Роберт, стоит ли ему продолжать.

- Извините, мы можем продолжить наш разговор завтра? – поднялся со стула Демид. Рыцари встали следом.

- Да, конечно, - неуверенно протянул Роберт, поднимаясь вместе со всеми. – У вас всё в порядке?

- Да, просто небольшое дело, которое не требует отлагательств. Еще раз извините, Ваше Величество. Я попрошу Сусанну составить вам компанию в этот вечер, ей нравится с вами разговаривать.

- Что ж, буду рад разделить этот вечер с вашей сестрой, - кивнул король.

Демид еще раз извинился и спешно удалился со своими рыцарями.

***

Камилла дописала последние строчки своего послания, запечатала письмо и вышла во двор. Оставалось совсем немного времени до того часа, когда ворота замка закроют на ночь, все, кто приходил сюда за день и не работал в замке постепенно покидали улицу, забирая свои вещи, опустевшие корзины, полупустые телеги. Нужного ей мужчину с корзиной зеленых яблок Камилла нашла сразу, он всегда сидел в одном и том же месте, всегда в один и тот же час.

- Сегодня яблочками не могу вас порадовать, - развел руками мужчина, указав на пустующую корзинку.

- В следующий раз привезите красные, - протягивая ему руку с зажатым в ладони письмом, сказала Камилла, - как мне нравится.

- Исполню все ваши желания, Ваше Высочество, - обхватив ее ладонь, обеими руками, мужчина поцеловал ее и незаметно принял письмо, которое ловко спрятал в широком плаще.

- Я буду ждать, люди хвалят ваши красные яблоки, - ответила Камилла и развернулась к замку.

Охрана не обращала никакого внимания. Каждый раз мужчина привозил зеленые яблоки, а Камилла требовала красные, каждый раз она просила их поменять, а мужчина обещал исполнить ее просьбу, он возвращался вновь, и его корзина снова была полна зеленых яблок. Так, она успела передать не одно послание Августу и знала, пока мужчина не привезет красные яблоки, в небольшом домике на границе города ее всегда будет ждать ее возлюбленный. Даже в такие дни, когда она не могла его увидеть, Камилла чувствовала с ним связь, она прогуливалась по двору, видела мужчину с зелеными яблоками и возвращалась в замок полная счастья.

Утром Камилла, едва встав с кровати, подошла к окну и посмотрела на виднеющийся из него город. Совсем небольшое расстояние разделяло ее и Августа, но в тоже время, оно было огромным, так хотелось услышать его голос и посмотреть в теплые карие глаза.

Камилла оделась, готовясь к встрече с королем Картаны. Но мысли ее постоянно возвращались к Августу. Она вспомнила их первую встречу. Он прибыл в Аленту со своим отцом и поразил ее с первого взгляда. Надеясь увидеть наглого, требовательного и жадного до мелочей человека, готового в подходящий момент свергнуть ее семью с престола, Камилла была удивлена деликатностью принца, поражена его обаянием и вежливостью. Ни разу он не упомянул о троне Аленты, о котором так мечтали все короли и принцы Дармии, напротив, он был готов сотрудничать с соседней страной и положить конец бесчисленным негодованиям. Возможно, его отец видел то же самое и именно поэтому доверил Августу уладить отношения с Алентой. Но ее отец, король Леопольд, был не подкупен и на уговоры не поддавался. Говорил, что охраняет их будущее и будущее их детей, когда как Дармия создает лишь видимость дружелюбия и за красивыми речами таких принцев, как Август, скрывается корысть, которая рано или поздно выберется наружу.

Поначалу опасалась этого и Камилла, наравне с братьями она недоверчиво относилась к принцу Дармии, не спешила проявлять снисходительности, а он терпел, деликатно отвечал на их упреки и злобу и улыбался. Камилла старалась не проявлять интерес к Августу, но не смогла. Даже сейчас она не смогла бы ответить, когда полюбила его, он был так важен для нее, что иной жизни, без существования в ней принца она и не знала.