Елена-Робинзон. Приключения девочки на необитаемом острове - Эдуард Гранстрем

Между тем катившиеся с гор потоки всё больше заливали берег. С неимоверной быстротой и шумом, подобно водопаду, неслось с гор целое море воды и, разбиваясь в пену и брызги о береговые уступы, стремительно увлекало за собой в разбушевавшееся море сломанные деревья и камни, скатывавшиеся с грохотом с гор. В довершение всего, это ужасное явление сопровождалось сплошным огненным светом сверкавших со всех сторон молний; так что, казалось, и земля, и небо были объяты сплошным заревом.

С ужасом смотрела Елена, как под напором урагана пригибались к земле высокие пальмы, и листья их содрогались и извивались как бы в предсмертной агонии. Казалось, для всей природы настал последний час.

Но вот вдали из глубины моря поднялась, подобно исполинской голове, громадная волна и, пенясь и кружась, стала подниматься всё выше и выше, как бы желая схватить висевшую над ней тяжёлую чёрную тучу. Казалось, облако также приготовилось к битве с морской стихией, дерзнувшей вступить в борьбу с небом, — из середины его стал медленно спускаться к поднимавшейся волне остроконечный столб, походивший на гигантскую чёрную руку, и минуту спустя, небо и море схватились друг с другом. Казалось они сговорились сообща опустошить землю. С страшным шумом поднялись волны вверх к спустившемуся к ним облаку и, втягиваемые им, мгновенно образовали исполинский столб, ежеминутно освещаемый блеском молний.

С сильно бьющимся сердцем, в страхе, описывала Елена всё это отцу, прерываемая на каждом слове зловещим шумом происходившего на её глазах грозного явления природы.

— Это смерч, дитя моё! Водяной столб! — пояснил старик.

— Он приближается к нам! — вскрикнула вне себя от ужаса Елена. — Он несётся на нас… быстро, быстро!

— Молись, дитя! Гибель наша неизбежна! Вручим себя Господу. Он смилостивится над нами! — дрожащим голосом произнёс старик.

Елена крепче прижалась к груди отца и трепетными губами стала шептать молитву.

Между тем водяной столб с страшным шумом приближался к берегу, продолжая втягивать в себя огромные массы воды. Вот он достиг уже отмели, по которой так недавно проходила Елена, и повернул к разбитому кораблю. Через несколько минут к чёрной туче взвились обломки мачт, балки, брёвна, а в следующее мгновение водяной столб уже мчался к выдававшемуся далеко в море мысу.

страшная опасность миновала, и бедная девушка вздохнула свободнее. Но она всё еще не могла преодолеть своего ужаса и с лихорадочным вниманием следила, как гигантский водяной столб поднялся на мыс и, увлекая за собою камни и обломки скал, с страшной силой взрывал землю, вырывал с корнями деревья и швырял гордые пальмы высоко в пылающие тучи. Перевалив через мыс, смерч снова спустился в море и быстро стал удаляться от берега. Но вот он внезапно остановился, и море вокруг него заклокотало с страшной силой, а затем вдруг дрогнул, заколебался и, точно под влиянием какой-то неведомой силы, внезапно разорвался надвое. С оглушительным шумом скатилась исполинская волна в море, между тем как оторванная от неё чёрная туча всё ещё продолжала колебаться и вздрагивать. Мгновение спустя, острый луч молнии прорвал грозную колеблющуюся тучу, и из неё хлынула с оглушительным шумом огромная масса воды, залившая своими волнами весь берег.

Елена вскрикнула от ужаса. Ей показалось, что эти внезапно нахлынувшие волны унесут её с отцом в море. Но старик крепко обхватил дерево, не выпуская в то же время из рук дочери.

Скоро опасность миновала.

Чёрная туча рассеялась, небо стало проясняться, и луна снова озарила своим мягким блеском местность, только что подвергшуюся такому страшному опустошению. Ветер стал стихать, и на высоком небесном своде снова засияли миллионы звёзд. На острове воцарилась тишина, и только беспокойное море бушевало ещё, бросая к подножию скал огромные пенистые волны.

Елена стала отыскивать глазами сухое местечко для отдыха; но повсюду взгляд её встречал следы страшного ливня. Единственное место, где отец с дочерью могли бы приютиться, было то самое дерево, под которым они укрывались.

С невыразимою горестью смотрела Елена на то место, где оставила принесённые с корабля вещи: они были унесены морем — все труды её пропали даром. Буря лишила их всего и поставила опять в то же беспомощное положение, в каком они находились, когда ступили на этот берег.

Это так глубоко огорчило Елену, что она залилась горькими слезами. Узнав о причине слёз дочери, старик тяжело вздохнул и с нежностью молча притянул её к себе.

— когда рассветёт, дитя моя, — сказал он наконец, — сведи меня дальше от берега, за горы. Нам нельзя оставаться здесь!

Елена тоже была рада покинуть этот несчастный берег.

— может быть, мы там найдём хижину и людей, которые приютят нас. Не заметила ли ты на берегу или на деревьях каких-нибудь следов присутствия людей? — спрашивал старик.

Дрожь пробежала по всему телу девушки при этом вопросе.

— А если тут живут дикари? Они убьют нас! — воскликнула она в ужасе.

— Не бойся, моя дорогая девочка! Дикари становятся кровожадными только тогда, когда сильно раздражены или голодны; в таких случаях бывает, что они нападают на чужестранцев и даже иногда съедают их. Но разве ты видела какие-нибудь следы людей?

— На одном дереве я заметила какие-то отметки, или, лучше сказать, царапины, — ответила Елена после минутного размышления. — Но, мне кажется, они сделаны не рукой человека, а молнией.

— Если ты не заметила никаких других признаков, то, пожалуй, ты и права. А я, если бы я мог видеть! — вздохнул с горечью старый моряк, — я ни на минуту не задумался бы предпочесть жизнь на необитаемом острове! Правда, мы были бы лишены общества людей и предоставлены самим себе, но зато нам не пришлось бы сталкиваться с грубыми, необузданными дикарями. Теперь же я ни в чём не могу помочь тебе, а ты, друг мой, слишком слаба, чтобы работать за двоих. Вот почему я предпочёл бы сойтись с людьми.

Мне не раз приходилось сталкиваться с полудикими племенами, и я знаю, как надо обходиться с этими детьми природы. И среди них есть хорошие люди. Ах, Елена, как тяжело мне думать, что из-за меня тебе придётся так много терпеть!

Елена поспешила успокоить отца.

— Мы находимся в такой роскошной, плодородной стране, что нам нечего опасаться недостатка в пище, и потому я желала бы, чтобы край этот бы необитаем, — сказала она.

— Оставь свои желания и мечты, друг мой! — перебил старик. — Лучше будь готова ко всему. Сначала тебе следует осмотреть эту местность и убедиться, обитаема она или нет, а затем мы уже решим, что делать. Ты говорила, что перед нами находится высокая гора. Не слишком ли она крута? Можешь ли ты завтра утром свести меня туда? С вершины ты могла бы осмотреть всю местность.

— Гора не крута, — ответила Елена, но взобраться на неё всё-таки будет трудно: весь склон покрыт лианами и ползучими растениями, которые, подобно сети, переплелись с кустарниками и деревьями. Но сначала я осмотрю берег — не осталось ли там каких-либо из принесённых мною вещей, а потом провожу тебя на гору. Теперь же ты, папа, отдохни и соберись с силами!

— Ты права, друг мой, после такой ужасной ночи нам необходим отдых!

Старик плотнее закутался в одеяло и лёг. Елена последовала примеру отца, но опасение за будущее и тревога о том, что ожидает их впереди, долго не давали ей смокнуть глаз.

Но царившая вокруг неё торжественная тишина, сменившая ужасы минувшей ночи, дышала таким бесконечным миром, что молодая девушка наконец успокоилась и забылась.

Глава IX

Едва первые лучи солнца коснулись лица спавшей девушки, как она проснулась и с удивлением осмотрелась. Ей казалось почти чудом, что она пережила эту страшную ночь, ужасы которой быстро пронеслись теперь в её памяти, подобно страшному кошмару. Отец спал глубоким сном: седая голова его покоилась на земле, и старческие черты лица выражали кротость, спокойствие, даже довольство. Казалось, перед душой его проносились светлые сны о далёкой родине, о дорогой семье, или, быть может, сомкнутые для света очи его восхищались светлыми образами другого, высшего мира.

Елена долго смотрела на дорогие черты, затем тихо поднялась и пошла к берегу, чтобы взглянуть, что сталось с вещами.

Почва уже высохла и красовалась свежей, роскошной зеленью. Минувшая буря, по-видимому, благотворно отозвалась на всей растительности. Вокруг Елены разносился живительный аромат цветов и свежей зелени. С грустью вспомнила она об унесённых водой вещах. Два большие узла с одеждой исчезли бесследно, но, по счастью, кое-какие необходимые вещи остались на берегу, в том числе топор, лопата и ножи.

Елена пошла вдоль берега в надежде найти что-нибудь выброшенное бурей — и не ошиблась: неподалеку лежало множество груза с разбитого корабля. Ящики, сундуки и разные другие вещи были разбросаны на песке. Больше всего она обрадовалась куску материи. С радостью подбежала она к нему и с большими усилиями перекатила его повыше на берег, точно опасаясь, что море может снова отнять у неё эту дорогую находку. Остальные вещи показались ей также настолько драгоценными, что она с увлечением принялась переносить их подальше от берега.