Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Современная проза » Плагиат (Исповедь ненормального) - Борис Карлов

Плагиат (Исповедь ненормального) - Борис Карлов

Читать онлайн Плагиат (Исповедь ненормального) - Борис Карлов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 47
Перейти на страницу:

— Я думаю, через двадцать лет ты на многое посмотришь совсем иначе. Станешь мудрее, многие вещи покажутся…

— Ты что, дурак? На хрена мне мудрость? Я хочу быть красивой, молодой и счастливой!

— Счастливым и мудрым быть нельзя, — отметил Гусев. — Понятия взаимоисключающие.

— Живи как хочешь, — сказал Зюскевич. — Со второго раза может получится так, как ты мечтаешь.

— Со второго раза… Может и получится. Я согласна!

— Что согласна?

— Ну это… то, что ты сказал. Снова стать молодой. А потом выйду за тебя замуж. И буду век тебе верна, честное пионерское. Или даже раньше. Ну, как только созреешь. Не могу же я выйти замуж за октябрёнка, этого не поймут.

— Лучше я подожду здесь. Там… вообще не надо знакомится.

— Как скажешь.

— Ещё надо будет позвонить в одно место и сказать пару фраз. Но это потом, в девяносто четвёртом. Важно не забыть.

— Что значит «потом в девяносто четвёртом»?

— Одного раза вам покажется мало.

— Почему?

— Ежу понятно.

— Как скажешь.

— Едем?

— Погоди, погоди. Я так не могу. Я боюсь. Пускай они тоже… — Кира посмотрела на меня и Гусева. — Пускай грызут молодильные яблоки. Места есть, или к мастеру надо записываться?

— Я позвоню, для вас подготовят три места.

— Мальчики, не трусьте, вы видите, женщина готова на всё. Мишаня, этим двоим не надо на тебе жениться?

Зюскевич отвернулся и сообщил по телефону какой-то Анечке, что нас будет трое. Спрятал трубку и подбодрил нас улыбкой:

— Всё будет в порядке.

А мы были пьяные и ничего не боялись. Даже того, что машина времени испортится и просто убьет нас.

12

Была половина первого: мы успевали в метро. Зюскевич объяснил, что так будет проще. Иначе пришлось бы неделю оформлять пропуска через главный вход. На «Знаменской» мы, не поднимаясь вверх, зашли в служебное помещение, проследовали мимо одетых в милицейскую форму охранников, спустились по узенькому, но длинному эскалатору, который заработал, едва мы на него встали, миновали цепь коридоров и остановились перед невысокой железной стеной. Постояли.

— Нас идентифицируют, — негромко пояснил Зюскевич. — Скажите что-нибудь.

— Они всех знают? — сказал я.

— Всех, кто когда-либо со мной соприкасался.

— Не то слово, — пробормотала Берёзкина.

— Имел сношения, — уточнил Гусев.

Пол завибрировал, железная стена откатилась на метр, образовав проход. Мы шагнули в проём и оказались в просторном мраморном зале с колоннами, с бронзовыми светильниками и росписью на потолке — в стиле самых первых дорогих станций метрополитена. То есть, скорее всего, это и была одна из первых станций метро, по каким-то причинам не пущенная в эксплуатацию.

Всё было подготовлено для нашего прихода: по центру перрона стояли три кресла с высокими спинками. Они были такие же вычурные, как всё остальное, из бронзы и мрамора. К спинкам были привинчены штативы, к штативам — колпаки матово-серебристого металла. Метрах в десяти перед креслами находился пульт управления.

— Колпаки не в тон, — отметил Гусев. Он окончательно уверился, что вся «машина времени» — фикция сумасшедшего или навороченный симулятор.

— Что? — не расслышал Зюскевич, уже суетившийся возле кресел.

— Ничего, что мы датые?

— Ничего. Даже лучше. Легче войдёте. Без шока и без стресса.

— Попадём в это же время суток?

— В полночь с двадцать пятого на двадцать шестое.

— А почему восемьдесят четвёртый?

— Шаг прибора — десять лет.

— Надо вспомнить, что мы делали… тогда вечером…

— Гусев, — сказала Берёзкина. — Ты что, не понимаешь? Двадцать лет назад, десять или тридцать — было одно и то же. Мы отмечали мой день рождения.

— Верно! — обрадовался Гусев. — Это каждый год, строго.

Между тем Берёзкина внезапно о чём-то задумалась. Она медленно походила туда-сюда, резко повернулась и сказала:

— А почему в восемьдесят четвёртый? Двадцать четыре года — не такая уж первая молодость. Все подруги повыскакивали, а кто-то уже ведёт детей в первый класс. Я не хочу двадцать четыре.

— Сколько ж ты хочешь, ненормальная? — поинтересовался Гусев.

— Шаг десять лет?.. Хочу четырнадцать. Да-да! Как это я сразу не сообразила! Первая любовь и всё такое…

Мы посмотрели на Зюскевича. Ему было всё равно.

— Мне тоже четырнадцать больше нравится, — поддержал Гусев идею Берёзкиной. — Работать не надо. Где мы в этот день были? Ах да. Нет, тогда ещё не пьянствовали. Спали у себя дома — и никакого похмелья. Давай, давай, крути назад свою машину. Хочу свежих забытых ощущений, хочу первый раз в первый класс!

— Натягивайте комбинезоны и садитесь.

— Почему так грустно, академик? — Гусев развеселился, возможно на нервной почве. — Все ли механизмы машины времени надёжно работают? Все ли детали смазаны машинным маслом и все ли болты надёжно затянуты? Товарищ академик, вы пьяны! Разве может пьяный нобелевский лауреат производить опыты над людьми? Фашист! Недочеловек!..

Он всё перепутал, но я его уважаю; Гусев из породы тех легкомысленных людей, которые способны шутить во время пытки огнём. Только это я и называю настоящей отвагой.

— А если мне не понравится? — продолжала капризничать Берёзкина. — Что, если я захочу вернуться не через двадцать лет, а гораздо раньше?

Зюскевич приблизился к нам вплотную и, не успели мы ахнуть, щелчками зажатой в руке машинки ввёл что-то каждому из нас в голову. Я нащупал за ухом мягкий шарик с горошину, перекатывавшийся между кожей и черепом. Берёзкина гневно вскрикнула, но, стиснув зубы, промолчала. Поверив в чудо, она была согласна терпеть любую боль и любое унижение.

— Я как раз об этом… — заговорил Зюскевич. — Вернуться можно всем сразу, одновременно. Если один из вас раздавит капсулу, все трое окажетесь снова в этих креслах.

— Сильно давить надо? — спросил Гусев.

— Приложить что-нибудь твёрдое… монету… и надавить. Сил хватит. Ухо защитит от случайности.

— Как же это работает? — я осматривал тонкий комбинезон, состоящий сплошь из миниатюрных датчиков. — Разве можно что-то изменить в прошлом?

— Как ты представляешь себе поток времени?

— Что-нибудь вроде спирали…

— Избавься от штампов. Вселенная, поток времени — это дерево. Ствол массив информации. Кругами, по коре, триллионы лет мы взбираемся кругами к его верхушке…

— Тогда это винт, — сказал Гусев.

— Винт? Пожалуй, винт. Чем выше мы поднимаемся, нарезаем резьбу по его поверхности, тем больше массив информации, тем выше он становится. Мой прибор настроен на десятилетний виток. Сейчас я спущу вас на три витка, в 1974 год. Поднимайтесь, делайте что хотите, у вас тридцать лет. Но вы не в силах сорвать резьбу. Для этого нужно совершить что-то важное — взорвать водородную бомбу или убить президента… Рассказы про раздавленную бабочку примитивная беллетристика. То, что вы измените в своём прошлом, не изменит сегодняшнего дня.

— У меня всё время… — я потёр лоб.

— Что?

— Это… как будто резьбу срывает. Живу совершенно отчётливо какой-то кусок жизни. А потом — бац, без всякого перехода, — с какого-то места снова, уже по-другому.

— То есть, что значит, всё время? Давно?

— Нет, только сегодня.

— Это возможно, такие сбои иногда бывают на нервной почве. Вроде дежавю, из той же области, не опасно. Разберёмся, я в процессе подкорректирую. Натягивайте костюмы и садитесь.

Мы в последний раз пустили бутылку по кругу, разделись догола, отвернувшись друг от друга, через отверстия для лица натянули вытканные из тончайших проводов комбинезоны и сели в кресла. Зюскевич встал за пульт и нахлобучил на голову шлем.

— Готовы?

— Да, — сказал я.

— Глумись, — отозвался Гусев. — Ничего, что бухие?

— Даже лучше.

— Я в туалет не сходила… — прошептала Берёзкина.

— Приготовились…

Сверху опустились и легли нам на плечи колпаки-«фены». Клацанье клавиатуры притихло. Щёлкнув зажигалкой, Зюскевич прикурил сигарету и глянул на нас в упор. Я подумал, что Зюскевич робкий только по жизни, а в науке он зверь.

— Поехали.

В голове у меня заскрипело и провернулось.

Часть вторая

СЕКС ГДЕ-ТО РЯДОМ

1

Кира проснулась от неприятного ощущения, почти боли в нижней части живота и поспешила в туалет. Она всё помнила и ничему не удивлялась. На часах половина первого, родители спят, в квартире пусто и тихо. Как легко идти, как остро ощущаются знакомые запахи. Всё как тогда, тридцать лет назад. Только почему сердце не разорвалось на тридцать тысяч кусков? Почему она не разрыдалась в голос, надрывно, взахлёб? Да потому что ей сорок четыре, и с неё уже не так просто содрать кожу. А тело — да, те самые обещанные четырнадцать. Настоящая маленькая спортсменка, чудо с косичками. Мурка смотрит по особенному, она всё понимает. Всё понимаешь?.. Зажгла свет в туалете, села. Этого не хватало. Самое время, лучше не бывает. Что там у неё подложено… вата… Господи, тампаксы не могли придумать.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 47
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Плагиат (Исповедь ненормального) - Борис Карлов торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Вася
Вася 24.11.2024 - 19:04
Прекрасное описание анального секса
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит