У радости тысяча имен - Байрон Кейти

Питер: Но это так унизительно спрашивать кого-то. как пишется какое-нибудь слово, потому что тебе в ответ говорят: «Ты что, идиот?»

Кейти: Ну и что вы отвечаете на это?

Питер: Нет.

Кейти: Отличный ответ! (Слышен смех.) У вас проблемы со словом «нет»? У вас проблемы с правдой?

Питер: Мне это начинает нравиться все больше и больше.

Кейти: Тогда, дорогой, вы будете играть роль ущербного мира, людей, которые говорят: «Ты что, идиот?» Будьте этим миром. А я буду добрым, честным, чистым дислексиком, я буду вами. Идет?

Питер: Идет.

Кейти: «Привет... Не могли бы вы прочесть это для меня?»

Питер: «А в чем дело? Ты что, не можешь сам прочитать? »

Кейти: «Вообще-то у меня дислексия...» Питер: «А что это такое?»

Кейти: «Я рад, что вы спросили об этом. Я не могу читать. Я вижу слова перевернутыми или повернутыми задом наперед. Они ничего для меня не значат. Мой мозг не воспринимает их, поэтому я не могу читать. Я перепробовал все средства, меня долго пытались учить, но все напрасно. Так уж устроен мой мозг».

Питер: «Наверное, ты просто чертов дебил».

Кейти: «Ну, знаете, мой коэффициент умственного развития достаточно высокий. Так вы поможете мне это прочесть?»

Питер: «Нет, я не буду читать. Это твоя проблема».

Кейти: «Хорошо. Спасибо». А теперь я пойду и попрошу об этом кого-нибудь другого. И не буду говорить ему о том, что это проблема, поскольку я не хочу, чтобы для меня читал не тот человек. Так я смогу понять, кто не желает читать для меня, и не буду обращаться к таким людям. Ведь не хотите же вы, чтобы для вас читал не тот человек. Может быть, у него проблема с дикцией, кто знает? Итак, «Вы неполноценны» — правда ли это? Если подойти с этой точки зрения, чем будет для вас дислексия — даром или серьезным недостатком? Что бы вы ответили, милый?

Питер (плачет): Я всегда считал дислексию ужасным недостатком. Но сейчас впервые я смотрю на это другими глазами.

Кейти: Только люди с такой же проблемой понимают, через какой ад вы прошли. Люди сторонились вас, оскорбляли и унижали, считая упрямцем и тупицей, а не дислексиком. А вы выворачивали себя наизнанку ради навыка, которым не можете овладеть. Это ад!

Питер (плачет): Да, дислексия преподнесла мне не один дар, но иногда то плохое, что с ней связано, переполняло меня и я просто не замечал хорошего.

Кейти: И наказание, снова и снова, а затем страх, что кто-то узнает.

Питер: Да, это наказание, которое преследовало меня в школе, наказание, которое перешло в мою взрослую жизнь.

Кейти: Учителя ставили вас перед всем классом и заставляли делать то, чего вы не могли сделать.

Питер: Они говорили: «Почемуты не можешь прочитать эту главу перед классом?» А я при этом чувствовал себя маленьким и ничтожным. (Соединяет вместе указательный и большой пальцы.)

Кейти: Потому что вы верили в то, что должны уметь читать и что с вами что-то не так.

Питер: Да. Ведь в обществе это считается само собой разумеющимся.

Кейти: Кто считает это само собой разумеющимся? Сделайте разворот — и увидите, что так считаете вы, мой ангел. Итак, вернемся к нашему вопросу — считаете ли вы дислексию даром или серьезным недостатком? Будьте правдивы, не выдавайте желаемое за действительное. Так что же такое дислексия — недостаток или дар?

Питер: Я начинаю видеть в ней дар.

Кейти: Мне нравится, что вы сумели это понять. Вы переживаете сейчас нечто очень, очень прекрасное.

Питер: Да, но на это ушло немало времени.

Кейти: Дислексия сбережет вам массу времени. Она сделает вас абсолютно свободным. Вы получите то, чего так хотят все: свободное время. А это замечательно. Люди будут читать длинные, скучные документы и пересказывать вам их сокращенную версию.

Питер: Верно. Все так и будет.

Кейти: «Вы неполноценны» — правда ли это?

Питер: Иногда мне кажется, что да.

Кейти: Итак, я спрашиваю вас прямо сейчас. «Вы неполноценны» — правда ли это? «Не уметь читать к писать — значит быть неполноценным» — правда ли это? Я говорю не о том, как это видит мир. Меня интересует ваше мнение.

Питер: Ладно, если вы не имеете в виду мнение окружающих, то я отвечу на ваш вопрос «нет».

Кейти: Почувствуйте это! Мир навязывает вам много всего, но вы знаете, как далеко это может завести.

Питер: Знаю. Но когда ты стоишь в очереди в супермаркете и не можешь выписать чек, а женщина позади тебя говорит: «Нельзя ли побыстрее?» — и тебя начинает трясти... Кейти: Хорошо, что же делать?

Питер: Воспользоваться кредиткой! (Питер, Кейти и люди в зале смеются.)

Кейти: «Вы неполноценны» — правда ли это?

Питер (улыбается): Нет! Я далек от того, чтобы быть неполноценным. Я чрезвычайно талантливый человек.

Кейти: Да. Так что бы вы выбрали — талант или способность читать и писать? Если бы вам пришлось выбирать?

11итер: Трудный вопрос. Мой младший брат занимается молекулярной генетикой.

Кейти: Вы снова жалеете себя! (Смех в зале.)

Питер: Снова жалею? Да. Но он обнаружил ген, вызывающий остеоиороз.

Кейти: Итак, если бы вы выбирали между способностью читать и тем, что получили...

Питер: Бывали дни, когда я готов был дать отрубить свою правую руку, только чтобы уметь читать!

Кейти: Видать, это были те еще деньки! (Смех в зале.) Но я спрашиваю вас, что бы вы выбрали сейчас, прямо сейчас. Потому что только это имеет значение. Прямо здесь, прямо сейчас, если бы вам пришлось делать выбор между умением читать и писать и тем, что вы получили... Я имею в виду ваш талант, интеллект... все, что составляет вашу личность. Что бы вы выбрали?

Питер: Нет, мне трудно что-то выбрать.

Кейти: Тогда побудьте с этим какое-то время. (Длительная пауза.) Разве вы не любите себя таким, какой вы есть?

Питер: Люблю.

Кейти: Я тоже люблю вас.

Питер: Благодарю вас.

Кейти: Знаете, люди, о которых я вам говорила, те, что не понимают вас, относятся к вам нетерпимо... В общем, я была одной из них. Я имею в виду мое отношение к дочери. Она тоже страдает дислексией.

Питер: А вы стерва! (Смех в зале.)

Кейти (кивает головой): Да. (Пауза.) Вы знаете, что значит быть стервой? Стерва — это та, кто верит в свои мысли. Настоящая невежда! Вам остается только одно — любить нас, пока мы вас не понимаем. Если, конечно, вы хотите быть счастливым.

Питер (со слезами на глазах): Благодарю вас.

Кейти: Не за что. (Пауза.) Я целыми днями сидела со своей дочерью, пытаясь научить ее читать, и часто доводила ее до слез. Ее учителя просили меня заниматься с ней, и я верила им.

Питер: Да, я прошел через то же самое. Мой брат играл во дворе, а я все время сидел за столом — и ощущал себя привязанным к нему веревками... «Ты должен заниматься именно этим» или «Ты не можешь заниматься чем-то другим».

Кейти: И вам ничего не оставалось, как изводить себя этими мыслями. И чувствовать себя так, будто вы что-то упускаете, будто вам чего-то не хватает. В то время как это был дар! Вы словно пребывали во сне. Я знаю это, поскольку я мать дислексика. Моя дочь тоже находилась во сне — она считала, что, как и все, может читать! А она не могла. Но она верила в то, что может, и я верила; мы обе были неполноценными. А потом мы начали исследовать свои мысли. Она такая умница! Когда мне нужна помощь, я иду к ней. Она удивительная! Она видит вещи, которые не всегда могу увидеть я.

Питер: Да, мы это можем, Мы можем.

Кейти: Слава богу, что в мире есть дислексики. И если вы преодолеете свои комплексы, мы все будем в выигрыше. А сделать это можно, усомнившись в том, во что мы заставляли ее верить. Истиной может быть только то, что вы обнаруживаете внутри себя. Итак (читает вопросник Питера), «Я очень злюсь оттого, что не могу читать и писать. Меня бесит моя дислексия, из-за нее мне трудно не только читать и писать, но также общаться, пользоваться Интернетом, электронной почтой, работать».

Питер: Мне действительно трудно читать и писать.

Кейти: Да, когда вы не можете, это трудно! (Слышится смех.)

Питер: Все равно что подниматься в гору, до вершины которой никогда не доберешься.

Кейти: Да! Но так было только сорок три года. Теперь вас это не касается. Вам говорят: «Не можете ли вы выписать чек?» — «Нет». Или: «Нельзяли побыстрее?» И вы отвечаете: «Нет... Я дислексик». Обращаясь к вам, люди хотят знать правду. И если не вы, то кто образумит нас? «Ядислексик.Янемогу. Вы можете, а я — нет. Так что помогите мне, пожалуйста, с этим чеком».