Автономный человек - Арсен Даллан

Но нет – все трусят. Никому не нужны настоящие изобретения. Всем подавай тоже самое, но с перламутровыми пуговицами».

– Ха, а может Иван подкупил девчонку? – Олег замахнул виски.

Уж больно она переигрывала. Не успела выйти из машины, как заканючила: « Папуля, купи, мне такую, купи»

Он ей: опа вот даешь, рано тебе еще за руль.

А она: во дворе стоять будет, мы в ней с подружками играть будем.

Олег вертел в руках модельку хетчбека.

– Вот так 10 летняя школота решает судьбу автопрома – и твою малыш. Поздравляю – ты едешь на свалку.

Олег обновил бокал, и прогоняя инвестора из головы потер лицо ладошками, словно умывался.

Вдруг позвонили. В дверь.

В дверь звонят либо коммивояжёры, либо она. Надеюсь, там христиане с пылесосом.

– Здравствуй, проезжала рядом, решила проведать Платона, вот тут поесть купила.

Он дома?

Эвелина. Приходит, как к себе домой. Месяц назад он сменил замок в квартире. Теперь она звонит в дверь. Надо бы сменить домофон или лучше повесить шлагбаумы на въезде в район, чтобы она научилась пользоваться телефоном.

– Ты, что пьешь? Опять? Один?

– Это три вопроса?

Жена заглянула в кухню

– Понятно в общем, Платон дома, спрашиваю?

Олег массажировал переносицу, в уме прикидывал на сколько его хватит. Пять минут, десять? А потом что? Выгнать ее или самому уйти. Но это его дом.

– Эвелин, серьезно, нельзя так. Ты бы хоть звонила заранее. Врываешься, как спецназ. В ванне он, чего тебе?

– Чего мне? Ты напился что ли уже? Я пришла сына проведать. Мне у тебя разрешение спрашивать?

– Нет, просто предупреждать.

– Если хочешь знать, он с тобой живет только по моей доброте душевной. Одно письмо и ко мне переедет.

Олег тер виски. Переносица была уже красной

– У меня он живет, потому что это его дом.

Селить ранимого подростка к престарелой матери, решившей, что она Алла Пугачева было бы слишком рискованно для его неустойчивой нервной системы.

Он говорил, а самому казалось будто распаковывает дробовик. Надо зарядить. Ну жена принесла патроны? Отлично, давай сюда.

– Ага, а жить с тухлым отцом, который круглые сутки ходит с кислым лицом – ему полезно. Вы когда из дома- то в последний выходили?

Спасибо, патроны на месте. Теперь надо передернуть затвор.

– Я работаю весь день, он учится, куда нам вместе ходить. Не начинай.

– Ну, я об этом. Идеальный отец. Пора Платона забирать, точно.

Отлично дробовик заряжен. Теперь вскинуть и прицелиться.

– Забудь об этом.

– Ага, уже

Эвелина прошла на кухню, не снимая уличной обуви. А когда сама здесь жила, не давала рафаеллку стоя есть – крошки…

Олег схватил ее за руку и дернул на себя:

– Куда?!

В ответ получил удар наманекюренной кошки. Три красных линии начинались под самым глазом и занимали всю щеку. У Брюс Ли были такие же только на груди.

– Черт!!!!

Дробовик выстрелил.

Левой рукой Олег хватился за глаз, а правой -ударил. Куда бил – не видел. Но что-то хрустнуло.

Дальше визг, крики, он уже плохо понимал, что происходит, но опустил руки и старался больше выше пояса их не поднимать. Мама кричала благим матом. Звала на помощь.

– Платоша, сыночек!!! Помоги! Твой отец меня убивает! АААА!!!

Она упала. Одной рукой держалась на нос, а второй царапала деревянный пол. Будто бы хотела уползти. Театр. Но кровь была настоящей.

Олег принес с кухни смоченное полотенце, чтобы протереть лицо. Эвелина отбросила ее и еще раз полоснула бывшего мужа, теперь в шею. С криками: уйди, не трогай меня! вскочила на ноги и понеслась в ванну. С силой дернула дверь. И плохо работающий замок, не починенный еще со времён, когда в там случайно заперся малышка Платон, отворился.

Мама застыла.

В ванне покрытый пеной спал ее сын. Лицо Платона было спокойным и безучастным. Семейная драма его не касалась.

Какой он красивый.

Но как можно спать, когда здесь такое?

Эвелина оглянулась. За спиной стоял Олег. Плохая мысль мышкой мелькнула в голове.

Мама толком и не поняла, была ли мысль или просто показалось. Но попятилась назад, и наступила папе на ногу.

Олег – что с ним? —шепнула Эвелина.

– Звони в скорую, живо!!!

Отец бросился к сыну. Поднял из ванны и только теперь, когда пена разошлась, стало видно красную воду. Платон орошал пол разбавленной кровью, но иногда капал и черный концентрат. Отец отнес Платона на кровать и затянул ремнем повыше локтя. Мама чуть в сознании набирала 103. Все делали молча. Будто тренировались.

Пока ехала скорая Эвелина приводила сына в сознание нашатырем.

А отец поднимал медицинские справки. Вторая положительная. Отлично! Эта – не редкая. Он набрал номер лучшего друга:

– Рома, у тебя какая группа крови? – и не дав товарищу отшутиться, продолжил

У меня Платон вены вскрыл, много крови потерял – нужен донор.– говорил четко, сухо как полевой врач. Роман отреагировал по-солдатски:

– Ужас, сейчас посмотрю, перезвоню.

Через минуту раздался звонок – вторая положительная.

– То, что надо, – выдохнул отец – выручишь?

– Куда ехать?

***

С твоей жизнью явно что-то не так, если ты узнаешь о попытке самоубийства собственного шестнадцатилетнего сына благодаря жене ворвавшейся в ванну, чтобы смыть кровь, текущую со сломанного тобой носа и, которая, кстати сказать, ушла из дома год назад к двадцатилетнему хохлу, но почему-то регулярно приезжает, и контролирует как ты живешь. Да. Где-то явно затаилась проблемка.

Как ты до этого дошел, Олег? Ведь не к этому ты стремился. Не это было твоей целью.

Что же ты упустил? Как же ты оказался здесь? Ты ведь не чёртов капитан Америка и не замораживался во льдах на семьдесят лет, чтобы однажды очухаться в абсолютно незнакомой среде. Нет, ты оставался в сознании, постоянно жил и был внимателен, но бац, и оказался черт знает где.

Мне 36 – продолжал Олег про себя – я руководитель розницы в корпорации. Я не беден,

я еще не совсем жирдяй, у меня молодые любовницы, сын и жена.

Как бы жена.

Ну, была жена.

Когда-то.

Лет 5 назад, потом она превратилась в мегеру, потом ушла, но женой-то в паспорте числится.

И сын… Он есть. Все с ним будет хорошо. Он оклемается. Придет в себя

Работа, тоже есть. Меня, правда, в ней нет.

Что остаётся? Я не жирдяй. Но остроплечая рохля с пивным налетом. Хотя пиво и не пью, но это не мешает нависать жиру спасательным кругом, стоит мне затянуть ремень покрепче.

Что же пошло не так, и куда это меня ведет?

У японцев есть поговорка, если мы будем двигаться в одном направлении, то придем туда куда шли. Не поспоришь. Но в моей жизни она не сработала. Я шел в одном направлении, а пришел туда, куда не шел. Что же будет дальше, в шестьдесят?

****

Платона, слава богу, откачали. Рома спас. Теперь они лежат в соседних палатах.

Эвелина уехала домой. Антон закемарил на стуле в коридоре.

Но сон не принес покоя. Мысли бодрствовали. Почему сынок вскрыл вены? Все же хорошо. Мы жили дружно. Не очень весело, ничего не скажешь. Но дружно. Он не видел меня с другими женщинами, я никого не приводил. С Эвелиной мы перед ним давно не ругались. Наверное, года 3 уже как.

Точно, у него проблемы на улице! Он такой неуживчивый.

– Пап.

Наверняка к нему пристают хулиганы. Это всегда так болезненно для парня.

А может быть это из-за девушки? Точно. Он такой влюбчивый. Первый раз влюбился еще в садике. В воспитательницу. Там такая была. Я сам чуть не влюбился

– Папа.

А может это наркотики? Не дай бой, героин. Но вены у него чистые, хотя я и не обращал внимание. Но нееет, я б заметил. Нет, не наркотики, он не такой. Он не станет поддаваться общей моде. Скорее, наоборот- в протест. Хм. А в протест может.

Интересно, а как сейчас употребляют героин в протест или за компанию?

– Папа!

Олег открыл глаза. Платон стоял перед ним ослабив одну ногу.

– Ой сынок, ты чего встал. Тебе нельзя еще.

– Это ты чего сидишь тут. Езжай домой.

Олег сконфузился и впрямь, чего это он дежурит в коридоре. Все ж позади. Врачи сказали состояние стабильное. Нужен покой и отдых.

– Да-да, сейчас поеду. Как самочувствие, сынок?

Олег встал и оглянулся на стул, проверил ничего ли не выпало из карманов во время дрема.

– Ты зачем маму избил?

Вопрос задан в спину и поворачиваться не хотелось.

– Я не избивал. один раз ударил. Нечаянно.

Олег пожалел, что не уехал раньше.

– Эх, батя, за нечаянно бьют отчаянно.

Олег услышал шаркающие шаги. Звук становился все тише, и вскоре лампочка вернула себе соло. Можно поворачиваться.

Из палаты донеслось слабое:

– Ты поступил, как козел.

Быстрей, домой!

***

Кто может задать немой вопрос лучше, чем опустевшая квартира 36 летнего мужчины.

Олег приехал домой прямиком из больницы. Налил виски и приготовлялся ко сну.