Автономный человек - Арсен Даллан

По началу, конечно, было тошно и Олег три раза писал заявление. Но все время останавливался на половине.

А что я буду делать, куда пойду? Это как-никак крупнейшее предприятие. Если не здесь, то, где я смогу запустить Carobo.

От одного только слово «Carobo» у Олега учащается пульс и расширяются зрачки.

Это мечта! Одних только чертежей на 2 террабайта. А еще 3-d модели, ролики и, конечно, сами прототипы. В течение 10 лет под прикрытием вялого вице- президента, он разрабатывал своей супер кар: car + robot = автомобиль полностью управляемый программой, не требующий ручного вмешательства человека. Когда-то это казалось фантастикой, а сегодня он может поставить его на конвейер.

Вернее не может. Все, на что хватило его полномочий – это собрать команду талантливых инженеров, оккупировать экспериментальный цех и втихаря направлять туда бюджет, которого едва хватало на разработки, не то, чтобы на запуск линии. Ни члены правления, ни совет директор и слушать не хотели о новом проекте, требующем средств, которые по балансу еле сходились в ноль.

В кабинете Олега на всю стену висел плакат последней модификации Carobo ХR

Белый авто, с плавными мускулистыми линями, он как будто сошел с фильмов про третье тысячелетие. Рядом на стойке в стеклянных кубах стояли модельки всей линейки LN – пятидверный седан, RV —полноприводный хетчбек и спортивный родстер – RRO

Полноразмерные оригиналы ютились на нулевом этаже в экспериментальном цехе.

Все они уже пробежали по 20 тыс миль на испытательном полигоне и по ночным улицам Москвы, где успели навести ажиотаж и наплодили кучу роликов на Ютюбе. За что Олегу прилетела вполне внятная директива от Совета Директоров: не высовывайся!

Поэтому в газеты сделали вброс, с объяснением о происхождении фаталистичных болидов – мол снимали фильм. Так Каробо стали мертворождённой легендой.

Но не для Олега. Чем больше времени проходило, тем сильнее зацикливался непризнанный изобретатель. На десятом году тайной работы, он превратился в параноика.

Фотка Carobo на обоях в компе, планшете, телефоне. Изображение Carobo заменило его юзерпик в соц сетях. Бывало, даже он подписывался под статьями, как Олег Carobo

неудивительно, что в ящике его стола лежало три незаконченных заявления с оборванной фразой «Прошу уволить меня по собственному жел…»

Желания увольняться не было. Это ложь, было желание построить завод беспилотных автомобилей и с провозгласить о новой эре в индустрии.

Уйти сейчас – значит выкинуть 10 лет жизни.

Но не только Carobo держало Олега в компании. К этому времени он уже был связан Эвелиной, за одну только мысль об увольнении ему грозила тонна лекций о мотивации. Эвелина – красотка, умница. Пепельная блондинка со сделанной в спортзале идеальной фигурой, на которую когда-то так наивно повелся Олег. Кто знал, что миловидная секси-куколка окажется леди с железной хваткой, бизнес тренером и коучем. Олег хотел поиграть в покровителя, но красотка сама могла научить жизни кого угодно. Что в общем-то и делала на своих крусах «как быть успешным и счастливым одновременно»,

«как быть эффективным и бодрым», “ как притянуть к себе нужных людей» – в общем, Олег и раньше обманывался внешностью, но чтобы так жестоко – это впервые.

Не удивительно, что Эвелина успела забеременеть до того, как он занес ногу для пинка под зад. Так достала тирания знаний. Но умничка все сделала во время и теперь сынок Платоша не только живой щит, но и золотая рыбка. После рождения сына, они поженились и милая особа из Твери прописалась в 5 комнатной квартире в Хамовниках.

Не проходило и недели, как он не швырял в нее чем-то что бьющимся. Скука на работе компенсировалась драмой дома. Унылый баланс.

Когда-то Евгений Леонов сказал, что счастье – это когда утром хочется на работу, а вечером домой. Олег жил по пародийной формуле: утром ему хотелось уйти из дома, а вечером с работы. Время в дороге и было его счастье. Он слушал музыку, стоял в пробке, иногда заезжал в Макдональдс и покупал себе мороженое. Совсем редко сворачивал на набережную у Котельников, и стоя на аварийках любовался облаками в стеклянном потолке Эскалейда.

Не так уж это и мало час —полтора счастья в день. Или нет?

Олег начал поправляться снизу и худеть сверху. В отличии от своего отца, он и в молодости не хвастал атлетизмом. Был на голову ниже, уже в плечах, с торчащей вперед неразвитой шеей.

Только густые черные волосы и искрящиеся угли в глазах подверждали принадлежность к Веровым.

Вечно подтянутая Эвелина не могла смириться с таким положением и записала мужа на фитнесс, заставляла бегать вместе с ней по утрам, в общем не давала Олегу жить.

Больше всего бесило – ее правота.

Она была права во всем и это делало ее неправой, в принципе.

Часто в пробке, Олег залазил в телефоне в Dropbox, открывал папку «старые фотки»

и любовался Лейлой. Иногда смелости хватало на письмо. Бывшая жена отвечала.

Каждый имейл Олег сохранял и иногда перечитывал.

На ее старичке в Фейсбуке – каждую неделю новая фотка, на ней: она и два симпатичных парня. Одному за сорок, другому -двенадцать. Лейла вышла за вдовца с сыном. Своих так и не родила.

Может Олег и хотел ее вернуть, но как? Она на своем месте, это он – заусенец.

Попытки Эвелины взбодрить мужа не оправдались. Но она была не из тех женщин, кто принимает любимых такими какие они есть. Честно говоря, она вообще не понимала этой фразы. «Как что-то можно принимать таким, какое оно есть, если все можно улучшить. Прямо таки требует. Даже закат выглядит симпатичнее, если наложить на него специальный фильтр».

Наступил тот день, когда она решила улучшить свою жизнь. и ушла от Олега, ведь с Олегом она улучшению не поддавалась. Уход Эвелина обставила в свойственном ей манере: за столом, с листочком и с ручкой в руках. Она нарисовала причины за и против их брака. Столбики как штанины у криворукого портного.

По-настоящему важным аргументом «за» она называла только Платона. И тут же котрагументровала:

– Ему 15, психика уже сформирована. Дальше- институт и взрослая жизнь. Мама дома ни к чему. А понадоблюсь – я всегда рядом.

Перечислять пункты « против» значит тратить время читателя на описание и так всем понятных обстоятельств.

Олег прислушался к себе, что же он испытывает? Вроде и рад освобождению, но и обида есть. Не он же уходит.

– К кому хоть?

– Ни к кому, одна побыть хочу – врала Эвелина.

В арендованной, на деньги мужа квартире, рядом с метро Преображенская площадь, дожидался 20-летний симпатяга из Донецка, чье миролюбие и коммерческий расчет заставили сбежать от войны в Москву.

Понятно – эго успокоилось. Докапываться Олег не стал.

Конечно, есть другой. Но это неважно, главное, что она им не кичится, значит, не хочет унизить. Решила идти – пусть идет. Всем лучше.

– Но Платона я тебе не отдам.

– Хорошо, я ведь буду приходить.

Знал бы Олег во что превратятся эти посещения, то поберег свой строгий тон для липовых совещаний и ни за чтобы не согласился на такие условия.

Конец первой части

Часть 2. Олег

Прошел год и наступил тот самый вечер, который было суждено изменить жизни троих мужчин: сына, отца и деда. Три ветки в шторм. Притерлись, заскрипели, застонали.

Только начался июнь. Москва приготовлилась очаровывать. На деревьях – изумрудились листочки, дороги вымыты, парки вылизаны. Девушки в платьях чувстуют тепло и от солнца, и от асфальта, и от парней. На улице нет ненарядного человека, надето все самое любимое – летнее.

Этим вечером Олег находился в скверном расположении духа. Он только вернулся домой с презентации электрокара, впервые выпущенным на их заводе.

Презентация прошла как нельзя лучше, инвестор был в восторге.

Но почему же Олег скрипел зубами?

Все потому, что около года назад в компании сменился генеральный директор. На смену старому пришел молодой 40-летний Петр Регатов. Тогда номинальной перемене никто не придал значение. Но вдруг господин Регатов начал чудить. Уволил старичков, гревших кресла с начала времен. Пригласил молодых. Те поувольняли инженеров, менеджеров и даже охранников. Изменения происходили плавно и незаметно. Но где —то полгода назад произошло событие, заставившее Олега насторожиться. Иосифа Родионовича, известного предпринимателя, входящего в совет директоров «Электрокары России» закрыли под домашним арестом. Велись тяжбы о незаконной приватизации им нефтяного завода.

– Как же так! Он же неприкосновенный – воскликнул Олег на собрании.

– Все так думали – развел руками круглый стол.

А потом появился он. Ваня Пряморуков. Новый заместитель генерального по маркетингу. Эффективный менеджер, выпрыгивающий из штанов в своем старании выслужиться.