1356 (ЛП) (др.перевод) - Бернард Корнуэлл

- Снимите с нее эту эмблему, - приказал граф своим воинам, показывая на золотого сокола, вышитого на платье его жены, и двое мужчин, чьи кольчуги звенели, а сапоги тяжело ступали по плитам пола, взобрались на помост и схватили графиню.

Она пыталась сопротивляться, вскрикнула, но потом покорилась, как только один из мужчин заломил ей руки за спину и вытащил широкий нож из-за пояса.

Брат Майкл инстинктивно сдвинулся с места, чтобы прийти ей на помощь, но Сэм остановил его одной рукой.

- Она жена графа, брат, - тихо произнес лучник, - то есть его собственность. Он может делать с ней, что хочет, а если ты вмешаешься, то вспорет тебе живот.

- Я не..., - начал брат Майкл, но потом предпочел замолчать, чтобы не солгать, потому что он собирался вмешаться, или по меньшей мере запротестовать, но теперь он просто наблюдал, как воин разрезал дорогую ткань, отрывая золотые нити от алой ткани, и лиф платья упал на талию графини, а воин в конце концов оторвал вышитого сокола и бросил его к ногам своего господина.

Графиня, высвободившись из рук второго воина, скорчилась и прижала остатки платья к груди.

- Вийон! - скомандовал граф. - Посмотри на меня!

Человек, удерживаемый двумя солдатами Бастарда, неохотно взглянул на своего врага. Он был молод, привлекателен как сокол и еще час назад был правителем этих мест, лордом земель и владельцем крестьян, но теперь он стал никем.

Он был в кольчуге, нагрудном панцире и поножах, и пятно крови в его темных волосах указывало, что он дрался с осаждающими, но теперь он находился в их руках и был вынужден смотреть, как жирный граф шарит по его кольчуге.

Никто в зале не пошевелился и не заговорил, все просто наблюдали, как граф срывает кожу и сталь, а потом с улыбкой на лице мочится на сокола, вырванного из платья жены.

У него был мочевой пузырь как у буйвола, и моча лилась очень долго. Где-то в замке закричал человек, и крик все не прекращался, но, к счастью, в конце концов затих.

В это же время закончил и граф, затем протянул руку к своему оруженосцу, который дал ему небольшой нож с жутким изогнутым лезвием.

- Видишь это, Вийон? - граф поднял нож, так что лезвие сверкнуло в огнях. - Знаешь, что это?

Вийон, удерживаемый двумя воинами, промолчал.

- Это для тебя, - сказал граф. - Она, - он указал ножом на графиню, - отправится обратно в Лабруйяд, и ты тоже, но сначала мы тебя порежем.

Люди в бело-зеленых ливреях ухмыльнулись, предвкушая предстоящую боль и удовольствие. Нож, чье лезвие было ржавым, а ручка - лишь куском обветшалой древесины, был ножом для кастрации, которым оскопляли баранов, телят или мальчиков, предназначенных для хоров больших церквей.

- Разденьте его, - приказал граф своим людям.

- О Господи! - пробормотал брат Майкл.

- Недостаточно крепкий желудок для такого, брат? - спросил Сэм.

- Он хорошо сражался, - вмешался новый голос, и монах увидел, что Бастард подошел к краю помоста. - Он храбро сражался и заслуживает умереть как мужчина.

Некоторые из воинов графа положили руки на рукояти мечей, но епископ успокоил их.

- Он преступил закон Божий и человеческий, - заявил он Бастарду, - и поставил себя вне рыцарского кодекса.

- Это мой с ним спор, а не твой, - огрызнулся граф на Бастарда.

- Он мой пленник, - сказал Бастард.

- Когда я тебя нанял, - продолжил епископ, - мы договорились, что все пленники будут принадлежать нам с графом, вне зависимости от того, кто их захватил. - Разве это не так?

Бастард поколебался, но было очевидно, что епископ сказал правду. Высокий человек в черных доспехах оглядел комнату, но люди епископа и графа превосходили числом воинов Бастарда. - Тогда я взываю к тебе, - сказал он епископу, - позволь ему отправиться к Господу как мужчина.

- Он прелюбодей и грешник, - ответил епископ, - так что я отдаю его графу, и пусть делает с ним, что захочет. А я напомню тебе, что твоя оплата зависит от повиновения всем нашим разумным приказам.

- Этот - неразумный, - настаивал Бастард.

- Приказ сделать шаг назад - вполне разумный, - заявил епископ, - и я даю его тебе.

Воины графа ударили щитами об пол в знак одобрения, и Бастард, зная, что проиграл спор, а противник превосходит его числом, пожал плечами и отступил.

Брат Майкл увидел, как воин взял нож для кастрации и, не в силах вынести то, что вот-вот должно было случиться, выбежал по лестнице из башни и вдохнул дымный ночной воздух.

Он хотел бежать дальше, но кто-то из людей графа нашел в конюшнях замка быка и теперь они мучили животное, тыкая его копьями и мечами и отскакивая, когда бык неуклюже поворачивался, чтобы напасть на них, и не смея попробовать проложить себе путь через поле этой жестокой игры. Потом в замке снова послышались крики.

На его плечо легла рука, и он оглянулся, подняв тяжелый посох, но увидел лишь священника, старика, который предложил монаху мех с вином.

- Кажется, - сказал старик, - ты не одобряешь то, что делает граф?

- А ты одобряешь?

Священник пожал плечами.

- Вийон забрал жену графа, так чего же он ожидал? А наша церковь благословляет месть графа, и на то есть причины. Вийон - презренный человек.

- А граф нет? - брат Майкл решил, что ненавидит жирного графа, с его сальными волосами и тяжелыми челюстями.

- Я его капеллан и духовник, - сказал старый священник, - так что я знаю, каков он, - его голос звучал холодно. - А ты, - спросил он монаха, - что привело тебя в это место?

- Я принес послание для Бастарда, - ответил брат Майкл.

- Какое послание?

Английский монах покачал головой.

- Я не читал его.

- Всегда следует читать послания, - произнес старик с улыбкой.

- Оно запечатано.

- Горячий нож с этим справится.

Брат Майкл нахмурился.

- Мне было велено не читать его.

- Кем?

- Графом Нортгемптоном. Он сказал, что оно срочное и тайное.

- Срочное?

Брат Майкл перекрестился.

- Он сказал, что принц Уэльский собирает очередную армию. Я думаю, Бастарду приказано присоединиться к ней, - он пожал плечами. - В любом случае, это звучит здраво.

- Да.

Разговор отвлек брата Майкла от жутких криков, что слышались внутри замка. Эти крики постепенно затихали, превращаясь в жалкое всхлипывание, и только тогда графский капеллан повел монаха обратно, к огням комнаты с колоннами.

Брат Майкл не смотрел на нечто обнаженное, лежавшее на окровавленном полу. Он остался в глубине зала, скрывшись от оскопленного мужчины за толпой солдат в кольчугах.

- Мы закончили, - сказал граф Лабруйяд Бастарду.