1356 (ЛП) (др.перевод) - Бернард Корнуэлл

Ступай с богом и сражайся как дьявол.

Обаятельный герой и погоня за мистическим мечом - таков замечательный новый роман искусного рассказчика из Британии, действие которого достигает кульминации во время битвы при Пуатье [1]в 1356 г.

Продолжает бушевать Столетняя война [2]и в самых кровавых битвах ещё предстоит сразиться.

По всей Франции закрываются врата городов, горят посевы, страна замерла в тревожном ожидании грозы.

Снова под предводительством Чёрного Принца вторглась английская армия, победившая в битве при Креси, и французы гонятся за ней.

Томасу из Хуктона, английскому лучнику по прозвищу «Бастард» велено разыскать утерянный меч Святого Петра, оружие, которое по слухам дарует любому своему владельцу неизменную победу.

Когда превосходящие силы противника устраивают английской армии ловушку близ города Пуатье, Томас, его люди и его заклятые враги встречаются в небывалом противостоянии, которое перерастает в одну из величайших битв в истории.

Перевод:группа “Исторический роман“, 2014 год.

Над переводом работали:Sam1980, gojungle, Oigene, Elena_Panteleeva, madey_tt, ink0909, WorthlessMen, tamika, georgestaunton, Alsenok, musegirl, SpStray и virigor.

Редакция:gojungle, Oigene, Elena_Panteleeva и Sam1980.

Домашняя страница группы В Контакте: http://vk.com/translators_historicalnovel

Огромное спасибо gojungle за её незаменимый вклад в развитие проекта! Без неё перевод не был бы реализован.

Посвящается моему внуку, Оскару Корнуэллу, с любовью.

"Никому не ведомо, куда поскакали англичане".

Предупреждение, которым напутствовали во Франции XIV века. Его процитировала Энн Роу в книге "Глупец и его деньги" [3].

Пролог: Каркассон

Он опоздал.

Уже стемнело, а у него не было светильника, но огненное зарево городских пожаров проникало вглубь церкви и давало как раз столько света, чтобы были видны каменные плиты в глубокой крипте [4], где человек бил в пол железным ломом.

Он бил по камню с высеченным на нём гербом, где был изображён кубок, обвитый застёгнутым на пряжку поясом, на котором было начертано «Чаша моя преисполнена». Из-за высеченных в граните лучей возникало чувство, будто чаша излучает свет. Время сгладило резной орнамент и надпись, и мужчина их почти не заметил, зато обратил внимание на вопли из переулков вокруг церквушки. То была ночь пламени и мук, и многочисленные крики заглушили шум, с которым человек ударял по краю каменной плиты, чтобы отколоть кусок, куда он мог бы просунуть длинный лом.

Он снова ударил по плите своим железным ломом, потом услышал смех и шаги в церкви над головой и замер. Съёжился за арочным проёмом как раз перед тем, как в крипту спустились двое мужчин. Они несли пылающий факел, который осветил длинное сводчатое пространство, дав понять, что в поле зрения нет легкой добычи. Простой каменный алтарь крипты не украшало ничего, кроме деревянного креста, даже подсвечника не было, и один из мужчин сказал что-то на чужом языке, а другой рассмеялся, и оба вернулись обратно к нефу, где огни с улиц освещали стены с росписями и осквернённые алтари.

Человек с железным ломом был облачен в черный плащ с капюшоном. Под тяжелым плащом он носил белую робу, испачканную грязью и подпоясанную веревкой с тремя узлами. Он был черным монахом, доминиканцем, хотя в эту ночь данное обстоятельство не обещало ему никакой защиты от армии, которая обрушилась на Каркассон. Он был высоким и сильным, и прежде чем принять обет монаха, побывал воином. Он знал, как пронзать копьем, рубить мечом и убивать топором. Раньше его звали сир Фердинанд де Родес, а теперь просто брат Фердинанд.

Раньше он носил кольчугу и доспехи, участвовал в турнирах и кровавых битвах. После этого стал монахом - почти 15 лет замаливал грехи, надеясь на прощение. Теперь же он был стар, почти шестьдесят лет, но все еще был широк в плечах.

Он пришел в этот город пешком, но дожди замедлили его путь, потому что реки разлились и броды стали непроходимыми, поэтому он опоздал. Он опоздал и устал.

Он снова ударил по плите, опасаясь, что лом согнется, прежде чем разобьет камень, но внезапно раздался резкий скрежет, и гранитная плита приподнялась и соскользнула в сторону, открыв небольшой зазор.

Внутри было темно, потому что дьявольские огни горящего города не могли осветить могилу, так что монах встал на колени возле дыры, просунул туда руку и нащупал древесину, теперь ему снова пришлось воспользоваться ломом.

Удар, еще один, и древесина расщепилась, и он мысленно молился, чтобы внутри деревянного гроба не оказалось еще и свинцового ящика.

Он воспользовался ломом снова, в последний раз, затем вытащил куски древесины из зазора под плитой.

Свинцового гроба внутри не было. Его пальцы, уже проникшие вглубь гроба, нащупали ткань, которая тут же рассыпалась при прикосновении.

Потом он нащупал кости. Его пальцы исследовали сухие глазницы, шаткие зубы и добрались до ребра.

Он лег, чтобы засунуть руку еще глубже, и нащупал в темноте могилы нечто твердое, что не было костью. Но это было не то, что он ожидал найти, и имело совсем другие очертания.

Это было распятие. Голоса в церкви внезапно зазвучали громче. Мужчина смеялся, женщина рыдала. Монах же лежал неподвижно, прислушиваясь и молясь.

На мгновение им овладело отчаяние при мысли, что вещь, которую он искал, находится и не в этой гробнице, но как только он протянул руку так далеко, как только мог, пальцы его, наконец, коснулись чего-то завернутого в тонкую, но не рассыпающуюся ткань. Он пошарил в темноте рукой, ухватился за ткань и потянул.

В тонкую ткань был завернут какой-то предмет, что-то тяжелое, и он осторожно пробирался к нему, затем, крепко ухватившись, вытащил предмет из державших его пальцев скелета.

Он вытащил предмет из гроба и встал. Ему не нужно было его разворачивать.

Он понял, что нашел La Malice, Злобу [5], и в знак благодарности повернулся к незамысловатому алтарю в восточном углу крипты и перекрестился.

- Спасибо, Господи, - прошептал он, - спасибо тебе, Святой Пётр, спасибо, Святой Жуньен. А теперь храни меня.

Монаху действительно понадобилась бы божья помощь, чтобы оставаться в безопасности. Какое-то время он раздумывал, не спрятаться ли в крипте, пока армия захватчиков не покинет Каркассон, но это могло продлиться много дней, и кроме того, в поисках наживы солдаты могли бы открыть гробницы в крипте, они искали кольца, распятия - всё, что имело хоть какую-нибудь ценность.