Запретные желания - Софи Джордан

Брайар жила на втором этаже, и два года назад, когда она сюда вселялась, ей это не нравилось. Точнее, это не понравилось ее зятю, поскольку именно ему и его брату пришлось затаскивать сюда мебель. Брайар и в голову не пришло бы обратиться за помощью к отцу. Ей ничего от него не нужно.

Когда девушка искала в сумочке ключ, дверь напротив распахнулась и до нее донеслись детские голоса.

– Давай, Ноа, надевай свои шлепки! – скомандовала Шелли пятилетнему сынишке, держа за руку трехлетнего малыша. – Нет, это шлепанцы твоего брата. Тебе кажется, что они тебе подходят? Надень другие.

Шелли подняла голову и заметила Брайар.

– Привет. Как прошел день? Мы идем перекусить. Мне хочется начо[3]. Присоединяйся.

Брайар покачала головой:

– Нет сил. Может, в следующий раз.

Ноа наконец-то вышел в коридор в шлепанцах нужного размера, и Шелли заперла дверь.

– Биби!

Малыш Тайлер неожиданно бросился к Брайар и обнял ее, обхватив пухлыми ручонками за ноги. Девушка покачнулась и чуть не упала.

Она погладила мальчика по голове.

– Привет, милый.

– Эй, Тайлер, осторожнее! Ты чуть не сбил Брайар с ног.

Малыш поднял голову и посмотрел на соседку. Его пухлое личико расплылось в широкой улыбке. Шелли снова взяла сына за руку.

– Пойдем, дружище. Нам нужно поужинать. – Она встретилась взглядом с Брайар и сделала шаг к ней, прежде чем Ноа успел увлечь ее за собой. – Я хочу услышать подробный рассказ о рабочем дне, проведенном в тюрьме. Уверена, это увлекательнее любого шоу.

Брайар закатила глаза:

– Моя жизнь не такая уж интересная.

Ей вдруг вспомнился Нокс Каллаган. Она ознакомилась с записями в его медицинской карточке. Ему было двадцать восемь лет. Рост шесть футов два дюйма. Вес двести фунтов. Здоров. Что удивляло, если учитывать то, сколько раз он побывал в медпункте. После драк.

– Можешь мне поверить, это было ничуть не похоже на «Побег из Шоушенка».

– Это интереснее, чем чистить людям зубы.

Шелли была стоматологом-гигиенистом. Ее бывший муж был ее коллегой. Это порождало множество интересных историй.

Уже направляясь к лестнице вместе с детьми, Шелли многозначительно указала на Брайар пальцем:

– Я не отстану. Ты мне все расскажешь.

– Поболтаем на выходных, – пообещала Брайар.

Войдя в квартиру, девушка бросила сумочку и ключи на столик и направилась в душ.

Смыв с себя усталость, она скользнула в просторную футболку, а затем, захватив ло-мейн, устроилась перед телевизором и целый час смотрела бессмысленные телевизионные программы.

Когда позвонила Лорел, Брайар не ответила: ей не хотелось снова оправдываться и объяснять, почему она вызвалась работать в «Девилс Рок». Кроме того, сестра начала бы расспрашивать ее о событиях минувшего дня, а Брайар была не в настроении ей что-либо рассказывать. Она решила, что завтра сможет предложить ей сокращенный вариант событий.

Что касается Шелли, то с ней сокращения были не нужны. Соседка могла переварить все подробности… включая признание Брайар в том, как скверно она чувствовала себя в тюрьме. Особенно ее беспокоило общение с одним синеглазым заключенным. Ты ни хрена не знаешь об этом месте. У Брайар даже щеки вспыхнули от этого воспоминания, и она содрогнулась. Ага. Если бы она поделилась с сестрой этой милой подробностью, у той наверняка сорвало бы крышу. Шелли всегда слушала не осуждая. Но Лорел… она реагировала совершенно по-другому.

В десять часов Брайар забралась в постель. Дважды проверив, заведен ли будильник, она опустила голову на подушку, и ее мысли снова вернулись к Ноксу Каллагану. Она перебирала в памяти большие и маленькие шрамы, испещрявшие его мускулистое тело. Это в скольких же драках нужно было принять участие, чтобы заработать столько ран? Уже в который раз девушка задалась вопросом, за какое преступление он угодил в «Девилс Рок».

Брайар посмотрела в противоположный угол спальни, где на письменном столе стоял ее ноутбук. Наверняка информация об этом была в интернете. Короткий онлайн-запрос мог бы удовлетворить ее любопытство.

Она приподнялась было на матрасе, но вдруг замерла. Снова опустившись на постель, девушка повернулась на другой бок, чтобы не видеть ноутбука. Существовало кое-что, о чем ей совершенно незачем было знать.

Брайар смотрела на темную стену спальни, удивляясь тому, что ей абсолютно не хочется спать, и продолжая размышлять обо всем, что произошло за день. Что толкает мужчин на ужасные поступки, за которые их арестовывают и отправляют за решетку? Даже если этих людей не беспокоит боль, причиняемая другим, неужели их не пугает перспектива жизни в неволе?

Наконец ее мозг, а затем и мышцы расслабились. Брайар погрузилась в беспокойный сон – только для того, чтобы проснуться, задыхаясь, в предрассветном полумраке. Каждый прерывистый вдох, казалось, причинял ей боль. Девушка провела ладонью по липкому от пота лицу.

Ей снилось, что она бежит по темному бесконечному тоннелю мимо клеток с чудовищами, а они рычат на нее сквозь решетку. Наконец тоннель закончился и она оказалась перед цементной стеной. Дальше пути не было. Как и спасения. Брайар развернулась, прижавшись спиной к холодной стене. Собственное дыхание ревом отдавалось у нее в ушах.

К ней приближалась чья-то огромная грозная тень. Лицо преследователя было скрыто во тьме, но длинные ноги быстро преодолевали разделяющее их расстояние. Ломая ногти, Брайар впивалась пальцами в стену у себя за спиной. Преследователь дотянулся до нее и схватил за плечи, накрыв их твердыми ладонями. Он наклонился так близко, что Брайар наконец его увидела. Он пожирал ее жадным взглядом кобальтовых глаз…

К счастью, она проснулась, прежде чем успело произойти что-либо еще. Но девушка помнила сон так отчетливо, что продолжала ощущать во рту привкус страха. И было кое-что еще. Какое-то чувство, у которого не было названия. Все это было очень странно. Брайар редко помнила свои сны.

Встав с кровати, она начала собираться на работу, стараясь забыть эти глаза и прикосновение этих рук к ее телу.

Она старалась забыть, что в тот момент ей совсем не хотелось закричать. Ей хотелось чего-то иного.

Глава 5

Она вернулась.

Накануне Нокс краем уха услышал разговор, из которого следовало, что медсестра и врач должны были приезжать в «Девилс Рок» только по четвергам. И то лишь до тех пор, пока в тюрьме не появится новый врач. То, что они вернулись уже на следующий день, должно быть, было инициативой доктора, потому что медсестра явилась сюда без особого желания.

Чтобы понять это, Ноксу хватило одного взгляда на ее заострившееся лицо. Помогая врачу принимать бесконечный поток пациентов, девушка ни разу не взглянула в сторону Нокса. Он не сомневался: это указывает на то, что она остро ощущает его присутствие. Находясь несколько часов в одном помещении, было бы совершенно естественно время от времени поглядывать друг на друга.

Что касается самого Нокса, то он не отказывал себе в удовольствии смотреть на нее. Он осознавал, что, возможно, стоило бы воздержаться от этого, но ему просто больше нечего было делать. Нокс пытался сосчитать оттенки ее волос и остановился на семи. Ему хотелось узнать, как они выглядят, если высвободить их из этого тугого хвостика, какие они на ощупь. Ее кожа также подстегивала его воображение. Щеки девушки были такими свежими и нежными, что напоминали Ноксу персик, и это усиливало ощущение невинности, которое от нее исходило. Он еще не видел в стенах тюрьмы ничего подобного.

Мартинес подошел к Ноксу, чтобы осмотреть его и отдать поднос с едой. Обрадовавшись возможности отвлечься, заключенный сосредоточил внимание на медбрате. Этот парень ему нравился, потому что был совершенно не похож на тюремных надзирателей.

– Может быть, даже шрама не останется… – заметил Мартинес, разглядывая лоб пациента.

Нокс фыркнул, доедая завтрак. Он был уверен в том, что медбрат пошутил. Неужели он и вправду считает, что его волнуют какие-то шрамы? Нокс не собирался участвовать в конкурсах красоты.

Забрав у заключенного пустой поднос, Мартинес снова оставил его в одиночестве. Нокс решил, что довольно следить за медсестрой взглядом голодного пса, и попытался задремать. Однако всякий раз, когда он начинал проваливаться в сон, она проходила совсем рядом с ним, обдавая его сладким ароматом, и Нокс просыпался.

Он окончательно отказался от надежды уснуть, когда медсестра подошла к его кровати, везя за собой тележку, колеса которой громко жужжали на цементном полу.

– Мне очень жаль, – произнесла девушка, глядя на Нокса сверху вниз.

Он приоткрыл глаза.

На нее действительно было жалко смотреть. Ее волосы были туго затянуты. Судя по выражению ее лица, она предпочла бы находиться в любой точке мира, только не здесь. Не в тюрьме и не рядом с ним.

– Доктор Уокер хочет, чтобы я записала некоторые данные. – Девушка указала на монитор, как будто предъявляя доказательства того, что она пришла не просто поболтать, а выполняла работу. – Вы не могли бы сесть?