Тайна Лоэнгрина - Елена Васильевна Ленёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Во-первых, это моя работа. Вы хоть и немец, но русский, – Шлоссер тепло улыбнулся. Лицо сразу стало детским… хорошая у него улыбка. – А немцы – «дойче ас дойчланд»!13 – привыкли доводить дела до конца. Во-вторых, если я найду заказчика преступления (а я могу предположить, что не одно убийство на его совести), то по окончании получу звание полковника и повышение по службе. А там и до генерала недалеко. – Он отвечал шутливо: не разберешь – вправду он так думал или просто подтрунивал над Сильвой. – В-третьих, у меня к этому Гансу свои счеты.
– И какие?
– Его банда убила моего племянника.
– Простите. Сожалею… – тихо сказал Сильва и посмотрел на Йозефа с сочувствием. – Почему они это сделали? Вашего племянника тоже… заказали?
– Нет. Дэвид был полицейским. Отличным полицейским. Его убили в перестрелке. Поэтому я и хочу всех наказать. И исполнителей, и заказчиков. И в-четвертых! – громко произнес Шлоссер и сделал многозначительную паузу. – Я считаю, что убийство вашего отца будет непросто распутать. Прошло много лет. Но знаете, есть преступления, которые для следователя… как бы это сказать… – он подбирал слова, – раскрытие таких преступлений становится для настоящего сыскаря вопросом репутации и авторитета. А мы ведь самые что ни есть сыщики, разве нет? Но не только для коллег я должен доказать свой профессионализм, а, что важнее, для себя самого. Это интересное дело с множеством неизвестных. И решить его – моя задача. Очень надеюсь, что вы мне поможете.
– Я помогу! Рассчитывайте на меня, Йозеф.
– Отлично.
Он привстал и подал руку Сильве. Тот крепко ее пожал.
– А теперь я могу задавать вопросы? – снова улыбнулся Шлоссер.
– Начните с меня, мой мальчик, – обратилась к нему Грета.
Ее снисходительный тон ничуть не смутил следователя.
– Фрау Генриетта, вспомните, пожалуйста, как вы узнали о существовании Вольфа и, по возможности, расскажите подробнее о встрече с ним.
– Я готовилась к вашему приезду, подполковник.
Сильва ухмыльнулся: в один момент Шлоссер из «мальчика» дорос до «подполковника». Шлоссер кашлянул – скрыл улыбку.
– В тот день мне позвонили мои дальние родственницы Эльза и Агнет и сообщили, что у них в гостях сидит человек по фамилии Эппенштейн, о существовании которого они не имели представления до этой встречи. Ни о нем, ни о его семье. Эльза говорила взволнованно. Я поняла, что они были удивлены и обрадованы появлению Вольфа. Сказали, что я непременно должна с ним познакомиться. Я ответила, что готова встретиться с Вольфом в любой момент, хоть сейчас. Помню, что они передали ему трубку. Мы договорились, что он возьмет такси и приедет в Швангау после обеда. Это неблизко, почти сто тридцать километров, и недешево. Но Вольф подтвердил, что приедет. Он выехал в два часа. И действительно, около четырех он прибыл в Шаттен.
– Вы часто общались с Эльзой и Агнет?
– Нечасто. Поздравляли друг друга с праздниками. Но в тот год, буквально за месяц до появления Вольфа, тети отмечали восьмидесятилетие. Съехались многие родственники. Я тоже была на юбилее. Так сложилось, что этот юбилей нас сблизил, мы стали чаще созваниваться. Они были забавные, тетушки.
– А почему они Вам позвонили? Вы ведь не прямая родственница Вольфу, можно даже сказать, что очень и очень дальняя. Разве нет кого-то… м-м… поближе?
– У Эльзы есть сын Генрих. Не знаю, почему она ему не позвонила. А может, и звонила, я не интересовалась. Генрих был на юбилее, но мне показалось, что отношения с матерью у него не складывались.
– О! Генрих тоже Эппенштейн? – спросил Сильва.
– Нет, его зовут Генрих фон цу Аурих.
– Значит, Эльза Эппенштейн была замужем?
– Э-э… Я могу лишь рассказать то, что мне известно. С отцом Генриха Эльза была помолвлена. Брак заключен не был. Не забывайте, какое было время. Они оба были молоды, когда… м-м… фюрер напал на Россию. – Грета говорила медленно, подбирая слова. – Генрих родился во время той войны. Мы с ним одногодки, кстати. Отец его воевал на восточном фронте. Насколько я знаю, его отпустили в отпуск на несколько дней. Когда у него родился сын, Карл официально объявил об отцовстве ребенка и отбыл на фронт. Он погиб в начале сорок пятого года. Так что Генрих никогда не видел своего отца. Но он носит его имя.
– Вы поддерживаете отношения с Генрихом? – задал вопрос Шлоссер.
– Мы видимся крайне редко. После смерти Эльзы раза три-четыре.
– Почему?
– Не знаю. Так случилось. Честно говоря, даже не задумывалась на этот счет. Это далекое родство.
Сильва решил, что в этом есть некая странность. Ведь Генрих ей гораздо ближе по родству, чем, например, он – Сильва; а с ним Грета поддерживала связь на протяжении двадцати лет. Он хотел спросить, почему так произошло, но не решился. Как-нибудь в другой раз он обязательно задаст Грете этот вопрос, но не сейчас.
– Если Эльза не меняла фамилию и осталась Эппенштейн, значит, она никогда не выходила замуж? – спросил Сильва. – У нее один сын?
– Она не выходила замуж, это правда. И Генрих – единственный ребенок. У него трое детей: два сына и дочь.
– А другая тетя, Агнет? У нее были мужья, дети? – снова задал вопрос Сильва.
– У нее был жених. Он также погиб во время войны. И она осталась одна. Так сложилось, что сестры жили вместе. Они были близняшки, вы знаете. Очень были похожи внешне и характером. Умерли тоже одна за другой. Эльза первая. Когда она умерла, тетя Агнет сказала, что не протянет и месяца без сестры. Три недели спустя она ушла. Обеим было по восемьдесят пять лет. Эльза умерла от перитонита, врачи не успели диагностировать аппендицит. А Агнет ничем не болела. Просто ушла. Наверное, близнецы не могут долго жить друг без друга.
– Фрау Генриетта, я понимаю, что прошло много лет с момента встречи с Вольфом. Я ознакомился с вашими показаниями. Но сейчас стало известно, что за вашим гостем следили. Не вспомните ли вы чего-то необычного?
– Нет. Столько времени прошло. Но если бы меня что-то насторожило, я бы рассказала полиции тогда, двадцать лет назад.
– А кто-то из ваших
