Тайна Лоэнгрина - Елена Васильевна Ленёва

Он прошелся по основной улице и свернул на дорогу, ведущую к усадьбе. И в третий раз он заметил своего «знакомого»: тот усаживался в черный «Мерседес» на пассажирское сиденье. Машина тут же отъехала.

Дорога, по которой шел Сильва, связывала Швангау с отдельно стоящими усадьбами и небольшими деревеньками-хуторами, расположенными выше, на холме. За домом Греты дорога делала петлю и снова шла вниз, огибая холм, затем присоединялась к национальной трассе, которая позже раздваивалась: одна магистраль продолжалась по Германии, вторая сворачивала в Австрию. Получалось, что от дома Греты до австрийской границы километров восемь, а там, за границей, – австрийский Тироль. Все отели и туристические места расположены внизу, в Швангау, а «бауэнхофы», «дорфы» или «айнфамильенхаусы»10 разбросаны по холмам в радиусе трех-пяти километров от города.

Сначала Сильва шел по равнинной местности, потом начинался подъем. Подъем пологий; дорога огибала широким серпантином холмы. Идти было довольно легко. Тротуара для пешеходов не было, Сильва шел по велодорожке, отделенной разделительной полосой от проезжей части. Иногда сворачивал с велосипедной полосы на обочину, но по обочине идти было не совсем комфортно: несмотря на то, что снег уже сошел, земля оставалась пропитанной влагой. В общем, дорога не предназначалась для пешеходов. И действительно, кому взбредет в голову плестись пешком? Местные жители спускаются в город на машинах или велосипедах, туристы также редко забредают сюда: все достопримечательности находятся в Швангау, а самые красивые снимки обычно получаются либо со стороны замков, либо с горы Тегельберг.

Когда начался подъем, Сильва забеспокоился. Он шел по левой стороне, то есть по стороне встречных, спускающихся, машин. Левая сторона проезжей части была отделена дорожным ограждением. Справа – холмистый лес.

Отчего возникла эта тревога? Предчувствие опасности… И откуда эта опасность исходила: из леса? с проезжей части? Вроде нет никаких оснований для паники. Из-за поворотов? Водитель, не ожидая увидеть на проезжей части пешехода, может не справиться с управлением? Но ведь утром, когда он бодро спускался по этой же дороге в Швангау, он никакого беспокойства не испытывал.

Сильва пару раз обернулся. Нет, снизу ему вряд ли угрожают машины, а вот сверху… Сверху – да, возможно. На изгибе дороги машину может занести. Странные мысли.

Его насторожило рычание мощного двигателя. Сильва инстинктивно сгруппировался. И да, сверху, из-за поворота, несся автомобиль. Он мчался прямиком на него, заехав на велодорожку. Сильва враз перескочил через ограждение и отпрянул от него подальше. И вовремя! Черный «Мерседес» занесло как раз на место, где Сильва находился секунду назад. Характерный звук – автомобиль зацепил ограждение – дополнил жутковатую картину. Водитель притормозил (был слышен скрежет тормозов), но не остановился, а рванул дальше.

Сердце лихорадочно стучало.

– Придурок. На такой скорости на повороте. Идиот! – Сильва закричал ему вслед.

Да, он испугался. И было от чего. Если бы не его реакция (столько лет занятий спортом и тренерская работа – реакция дай Бог каждому!), он мог бы попасть под колеса.

Но не только этот несостоявшийся наезд его испугал. Было еще нечто… Да-да, желтое пятно! Желтое пятно на пассажирском сиденье. Снова этот желтый шарф! Неужели это тот самый приезжий, с кем он перебросился парой фраз у озера и потом еще дважды сталкивался в городе? Очень странно. Его «Мерседес» останавливался внизу… А теперь он ехал сверху. Нет, конечно, времени подняться и спуститься было предостаточно; они, вероятно, заблудились. Но зачем они так мчали? Они ведь реально могли его убить! И сами погибнуть! Что за ерунда? А может, ему привиделось это желтое пятно? В глазах сверкнуло… Да, в глазах сверкнуло, конечно. Однако и желтый шарф был!

Идиоты… Кто так ездит? И машину им не жалко, зацепили же. М-да, странная ситуация.

Сильва выбрался из-за ограждения. Пока шел к дому, пытался успокоиться. Уже зайдя на территорию усадьбы, вздохнул с облегчением. Подошел к двери, глянул в окно. Теодор уткнулся в стекло, он ждал Сильву. И от этого в груди потеплело.

Нет, Грете о случае на дороге он рассказывать не будет. Зачем ее расстраивать? А с котом, пожалуй, можно поделиться.

* * *

До прихода следователя Шлоссера оставалось какое-то время, и, отобедав, Сильва и Грета решили разыграть партию в шашки. Тетушка Грета играла потрясающе. Прошло совсем немного времени, и ее шашка превратилась в дамку. Выиграв первый бой, Грета раскраснелась от удовольствия. Лицо преобразилось.

Для своего возраста Генриетта фон дер Сакс выглядела отлично: сухощавая седая женщина, достаточно высокая, всегда стильно причесана. Ходила она, держа прямо голову: в осанке, лице, манерах чувствовалось достоинство. Хотя Сильва замечал, что иногда ей хотелось опереться на трость или просто расслабленно посидеть в кресле, но она усилием воли заставляла себя выглядеть царственно. Ее светло-голубые глаза несколько поблекли, но не утратили живости и смотрели на собеседника пытливо и сосредоточенно. В доме Грета ходила в одежде, подчеркивающей ее подтянутую фигуру: надевала разного цвета свитера и брюки. На ногах легкие изящные туфли с небольшим каблучком. Аристократка. Нельзя сказать, что она выглядела моложе в свои семьдесят пять, но она выглядела великолепно для своих лет.

«Зря я надеялся на легкий выигрыш, – подумал Сильва. – Легко не получится. Попробую отыграться».

Кот лежал у него на коленях. Дремал, урчал, сопел.

– Мне мешает Теодор, – рассмеялся Сильва, проигрывая и вторую партию. – Он расслабляет, не настраивает на игру.

Довольная Грета шутливо погрозила пальцем:

– Он выполняет мое задание. Усыпляет бдительность противника.

– Должен признаться, Грета, ты играешь профессионально.

– Тогда и я кое в чем признаюсь… Мой отец, барон Шпонгейм, состоял в Международной федерации шашек. Так что мы – я и брат – учились у профи! И к тому же… – Грета кокетливо улыбнулась и покачала головой, – я три раза участвовала в чемпионатах мира по шашкам. Первый раз в семьдесят третьем году в Амстердаме; в том году, наконец, стал проводиться чемпионат мира среди женщин. В Амстердаме тогда выиграла Елена Михайловская из Советского Союза. Вообще, ваша русская шашечная школа очень сильная. Так что, Сильвестр, я и есть профессионал. И я была далеко не последней на международных турнирах.

– Это нечестно! – Сильва смеялся. – Я изначально был введен в заблуждение и играл с более сильным противником. Тео, – он погладил кота, – ты ни при чем. Виновата твоя хозяйка. Она слишком хорошо играет в шашки.

Шум автомобиля прервал их легкую пикировку. Машина остановилась у дома; приехал Шлоссер. Теодор тут же посеменил к входной двери, фрау Урсула