Тайна Лоэнгрина - Елена Васильевна Ленёва

Именно тогда, в девяносто седьмом, Сильва и познакомился с тетей Гретой, в то время пятидесятитрехлетней фрау. Она пригласила Сильву и дядю Юрия в дом, искренне переживала о смерти Вольфа, хотя видела его всего однажды. Рассказала, как они познакомилась.

В то время не было социальных сетей и интернет только-только начал появляться (неужели это было совсем недавно?). Отец искал родственников в Германии. Оказывается, фамилия Эппенштейн достаточно редкая. Однажды он разговорился с коллегой по работе. Тот рассказал, что слышал о замке Эппенштейнов, который находился, по его представлениям, в Баварии. Тогда отец записался в университетскую библиотеку Оснабрюка и стал искать там сведения о своей фамилии. В Оснабрюке нашел частного детектива, поручил ему поиски родственников. Детектив обнаружил заброшенный замок Эппенштейнов в Австрии и отыскал двух стареньких фрау-близняшек с такой фамилией в Баварии. К ним отец и отправился. Фрау-близняшки очень удивились, когда русский Вольф Эппенштейн предстал перед ними. Они даже не знали о существовании «русской ветви» старинного рода. Фрау сообщили, что последний отпрыск по мужской линии умер два года назад. А тут объявляется Вольф! Было от чего разволноваться. Они же позвонили Грете, дальней племяннице, и сообщили о появлении Вольфа.

От тетушек отец на такси отправился к Грете (записку с адресом потом отыскали в кармане Вольфа полицейские). Грета, с ее слов, была очень рада знакомству с Вольфом. «Он был чудесный, веселый, большой и красивый», – говорила она. Собственно, общались они всего-то часа три, потом Вольф уехал, пообещав обязательно вернуться в ближайшие выходные. Он хотел успеть на вечерний поезд, который отходил из Мюнхена. Грета отвезла его на машине в Фюссен, где он сел на электричку до столицы Баварии.

К сожалению, что-то случилось с поездом на линии, и всех пассажиров попросили перейти в другую электричку на одной из станций. Вместе со всеми пассажирами Вольф вышел из вагона и направился по переходу на другую платформу. Но не дошел, получил удар ножом в сердце. Там, на этой станции, неизвестные молодые люди затеяли драку. Отец находился неподалеку от хулиганов и попал под раздачу. Возможно, его приняли за кого-то другого. В общем, непреднамеренное убийство. Так сказали полицейские, и все указывало именно на это.

Сильва тогда решил, что больше никогда не приедет в Германию. И он не приезжал. Однако отношения с тетей Гретой Сильва поддерживал: поначалу они друг другу писали письма, а с появлением социальных сетей общение стало более частым. Три года назад тетя Грета посетила Россию: была в Москве и в Волгограде, где живет мама. И конечно, она неоднократно приглашала «либэ неффе»7 в гости. Наконец, Сильва решился на поездку в Баварию, планировал посетить тетушку в июле-августе. Но обстоятельства сложились так, что Сильва оказался на вилле Schatten раньше намеченного срока.

Он оказался здесь не только потому, что Генриетта фон дер Сакс, шестиюродная тетя, пригласила его погостить в своем доме, расположенном в удивительно красивом месте неподалеку от замков Людвига Второго, но и потому, что немецкие полицейские нащупали нечто необычное в гибели Вольфа Рудольфовича Эппенштейна, отца Сильвы. У них появились сведения, что это убийство произошло отнюдь не случайно. Но, видит Бог, совершенно непонятно, кому мог помешать русский немец Вольф Эппенштейн?

* * *

Кот Теодор, породы немецкий рекс, подошел к Сильве, стал на задние лапы и потянулся к нему передними. Кончик узкого длинного хвоста подрагивал.

– Хочешь на ручки, Тео? – улыбнулся Сильва.

– Мау, – подтвердил кот.

Сильва поднял Тео на руки, а кот обнял человека и заурчал так громко и сладко, что Сильва задохнулся от нежности.

Теодор – котик небольшой (порода такая), веса в нем килограмма четыре, не больше. Вообще-то он вполне взрослый кот, ему два с половиной года. Он черного, вернее, темно-серого цвета; шерстка короткая и шелковистая с завитками. Мех у него мягкий, его так приятно гладить! У Тео прилично развита мускулатура; небольшая мордочка выдается вперед, взгляд пытливый, уши широко расставлены. Глаза тоже широко расставлены, золотистого окраса, правда, один глаз как бы затянут поволокой (Грета сказала, что у него в детстве была какая-то кошачья инфекция, и после этого глаз стал плохо видеть). Но несмотря на этот дефект, его взгляд был настолько выразителен, а эмоция так хорошо читалась, что Сильве не составляло труда понимать все, чего желает мистер Теодор. То есть герр Теодор.

Кот не отходил от гостя весь вчерашний день, а когда после обильного ужина Сильва ушел в свою комнату и прикрыл дверь, Тео закатил скандал: вопил под дверью так, что пришлось его впустить. С момента их знакомства кот не оставлял Сильву ни на минуту, шагу не давал ему ступить, был все время рядом. Что бы это значило?

Да и Сильва признавал, что эта живая душа ему необычайно дорога. Может, он пришел на смену Степки? После ухода Степки, бездомного пса, найденного на помойке в начале двухтысячных и ставшего верным другом Эппенштейнам на долгие пятнадцать лет, Сильва решил, что больше животных в дом брать не будет. К тому же новая работа предполагала много разъездов. Но Теодор, кажется, поколебал решимость Сильвы в отношении домашней живности.

Вчера, переступив порог особняка, Сильва услышал странные раскатистые звуки: по лестнице, ведущей с верхних этажей в прихожую, спускался кот. Сильва понял, что странные звуки издавало это чудное животное, и рассмеялся. Кот, наверное, услышал, что к дому подъехал автомобиль (Сильва добирался из Фюссена на такси), и таким неласковым поведением решил встретить гостя. Грета на него прикрикнула, но тот не обратил внимание на хозяйку. Он выгнул спину и медленно спускался к двери.

Сильва чуть наклонился, протянул ему руку. А дальше произошло невероятное. Котейка остановился и смотрел на гостя, не мигая, с минуту: то ли с испугом, то ли с обожанием. Потом заурчал и начал тереться о его ноги, чемодан, рюкзак.

– Это еще что такое? – удивилась Грета. – Он не любит чужих, прячется или обходит стороной. Даже мои внучатые племянники, которые приходят с кошачьими подарками, не удостаиваются такого внимания, как вы, Сильвестр. Вы первый человек, которого Теодор признал.

Сильва скривился. Он не любил, когда его называли Сильвестром. А между тем именно это имя значилось в его паспорте. Об этом мало кто знал, разве что представители официальных органов. Сильва Вольфич – так звали его дети (он тренер детской команды по плаванию), а друзья и родные – просто Сильва. Удивительно, но даже при знакомстве никто не спрашивал, откуда у него такое странное имя. И надо сказать, имя