Море Мечты - Александр Лаврентьевич Колпаков

На берегу уже кипела жизнь. Ранее прибывшие сюда планетографы, закончив воздушную съемку, кропотливо составляли цветную фотокарту побережья. Биологи, неуклюже переваливаясь в своих скафандpax, охотились за небольшими ящероподобными существами, быстро убегавшими от них вдоль опушки леса.

Наташа обосновалась в выдвижной башенке атомохода и воинственно нацеливалась телефотоаппаратом то на фиолетовую даль моря, то на сплошную стену прибрежных джунглей, то на диковинных рыб, высовывавших из воды свои пучеглазые морды; вероятно, это были двоякодышащие. Ей было дано задание снять научно-документальный фильм о природе планеты.

Геологи деловито орудовали инструментами у желтоватых скал, венчавших мыс в двухстах метрах от атомохода. Кто-то брал пробы воды и грунта. Ботаники заваливали кузов местными цветами и растениями. Варен вместе с физиками и астрономами установил целую батарею приборов. Часть из них была направлена на Альфу, определяя, видимо, состав ее излучения. Другие аппараты исследовали атмосферу, океан, горные породы.

…Прошло несколько дней. Атомоход дважды привозил в «Палладу» образцы и пробы. Экспедиция медленно перемещалась вдоль побережья, следуя изгибу подножия плато, на котором впоследствии решено было строить первый город землян. Алексею тоже не приходилось скучать: Варен поручил ему готовить предварительные данные для программирования обратного маршрута.

Однажды, когда экспедиция заканчивала изучение побережья, Алексей, периодически наблюдавший за ней в планетовизор, вдруг обратил внимание на необычный вид океана: его зеркало покрылось странными конусовидными холмами; беспорядочно танцуя, они сливались в гигантские тяжелые валы, светившиеся изнутри вспышками голубых разрядов. В звуковых приемниках Алексея стал нарастать какой-то зловещий мрачный реквием. «Ураган, что ли, собирается?»— подумал он, тревожно всматриваясь в экран. Космонавты на побережье продолжали работу, Алексей включил передатчик:

— Алло, Варен! Ты видишь это?

— Еще бы, — последовал спокойный ответ.

— Кажется, ураган?

— Ну и что?

Внезапно возросший гул океана заставил Варена обернуться. Где-то у горизонта стал подниматься громадный вал. Искрясь голубыми молниями и непрерывно меняя свой цвет, он начал движение к побережью.

— Я давно ждал этого! — кричал Варен. — Океан до предела насыщен электричеством! Возможно, это… — Его голос потонул в нарастающем грохоте прибоя. Он махнул рукой и кинулся к приборам. Одновременно он дал команду товарищам собираться к вездеходу. Фиолетовый вал все выше вздымался над океаном. «Неужели цунами?» — подумал Алексей. Исследователи не спеша брели к атомоходу: их, видимо, тоже не пугал этот надвигающийся водяной вал, ведь они были в защитной одежде. Сквозь пластик башенки Алексей смутно различал лицо Наташи, возившейся с киноаппаратом. Она тем более находилась в безопасности.

Десятисаженный искрящийся вал обрушился на побережье.

— Берегитесь, ребята! — невольно вскрикнул Алексей.

Сплошной ураган голубовато-фиолетовых разрядов накрыл людей, машины, приборы. Сквозь эту мглу Алексей увидел, как несколько человек судорожными рывками ползут к атомоходу. Затем последовала новая пульсация океана. Гравиплан с планетографами, успевший подняться до уровня крон высоких деревьев, вдруг как-то странно замер в воздухе, потом накренился и упал вниз. Еще раз побережье окутало пульсирующее переливающееся всеми цветами моря громадное облако… По скафандрам космонавтов зазмеились голубые звездочки. Конт и с ним еще трое успели добежать до машины, но так и не смогли забраться в кабину…

Алексей бросился надевать скафандр. Он понял, что произошло несчастье. Размышлять было некогда. Спустя несколько минут он уже мчался по тропе, проложенной атомоходом. Алексей бежал, не чувствуя ни усталости, ни резких ударов ветвей, откидывая в стороны толстые стебли трав, сминая пышные шапки невиданных цветов. Иногда он падал, зацепившись за корягу или ствол поверженного атомоходом дерева, и некоторое время лежал, не имея сил подняться. В первобытном лесу было невероятно жарко: электронный термометр, вмонтированный в обшлаг скафандра, показывал шестьдесят градусов выше нуля. Лицо Алексея залил пот. Он вынужден был остановиться, чтобы до отказа включить регулятор охлаждения воздуха в скафандре.

Двадцать километров, отделяющих место катастрофы от «Паллады», задыхающийся Алексей пробежал за два часа. Когда он достиг побережья, океан уже успокоился, а от загадочных пульсаций осталась лишь крутая зыбь. Космонавты, пораженные неведомым излучением, лежали в самых разнообразных позах.

Ближе всех к воде находился Варен. Опрокинувшись навзничь, он широко и свободно раскинул руки, будто намереваясь поспать на этом перламутровом галечном берегу, где так убаюкивающе рокотал прибой. Алексей увидел его лицо, тронутое мгновенным страданьем, плотно сжатый рот…

Он лихорадочно осматривал других, еще надеясь на чудо… Впервые его ужаснула мысль о полном одиночестве. Когда он, двигаясь от берега к атомоходу, осмотрел последнего космонавта, итог был ужасный: все были мертвы! Тихий звук над головой заставил Алексея вздрогнуть и посмотреть вверх: «альбатрос» продолжал безучастно кружить над побережьем, с бесстрастной точностью автомата посылая на экран «Паллады» цветные объемные изображения. Он вспомнил, что не возвратил телепередатчик на корабль.

«Как же это? Что делать? — проносилось в его мозгу. — Совсем один, и до Земли сорок три парсека!»

Он подошел к башенке, где находилась Наташа, и открыл люк. Наташа сидела в кресле оператора, уронив голову на грудь и безвольно свесив руки. «И она тоже! Но что же это за излучения, если они проникли даже в башню?» Алексей наклонился над девушкой, пристально взглядываясь в шкалу энергомера, укрепленного у нее на груди. Цветной шарик индикатора медленно колебался над синей буквой «ню». «Вот оно что! Нейтрино. Очень мощный поток нейтрино».

Алексей покинул башню и побежал к приборам, с которыми работал Варен, быстро отыскал сумматор. Тот показывал громадную мощность — несколько тысяч киловатт. Только высокотемпературное зеленое светило могло породить на этой планете удивительный океан — аккумулятор нейтринной энергии. А пульсации океана были своеобразной формой сброса ее излишков. Потом Алексей стал вспоминать все, что знал о нейтрино, и постепенно в его сознание проникла оптимистическая мысль. «Не может быть, чтобы смертельно! Просто тяжелый шок». Перед его глазами встало сферическое здание института космических травм, расположенного на северо-восточной окраине Города Вечности. Там излечивали и не такое… Да, но ведь он совершенно один, и до Города Вечности сто сорок световых лет.

Нет, он не имеет права поддаваться отчаянию. Нужно действовать! Необходимо прежде всего защитить космонавтов от пламенных лучей зеленого солнца… Оступаясь на шуршащей гальке, он торопливо перебегал от одного тела к другому, выводя регуляторы охлаждения на скафандре каждого, чтобы обеспечить внутри нулевую температуру. Затем он начал переносить их к атомоходу, поскольку гравиплан разбился при падении.

Альфа Эридана прошла зенит и стала медленно клониться к западу, когда он, еле двигаясь от усталости, сел, наконец, за руль машины и включил двигатель. Однако вместо знакомого пения реактора ощутил пугающую звонкую тишину. Он еще раз нажал кнопку самопуска — снова тишина.