Соло - Валерий Бардаш

В горах пропала четверка студентов-первокурсников, отправившаяся в этот район неделю назад. Прибывшие были спасательным отрядом. Захваченный врасплох хорошо знакомым чувством, он сразу догадался, о какой четверке идет речь, и рассказал о своей встрече пять дней назад. Спасатели подтвердили, что группа намеревалась пройти популярный в летнее время гребневой маршрут, как раз в тех местах, позади главной вершины. Многодневный маршрут начинается в дальнем углу их ущелья и заканчивается в соседнем ущелье. По расчетам, шторм застал группу во второй половине пути.

Спасатели попали в незавидное положение. Неопытная четверка – двое ребят и две девушки – уже слишком долго находилась среди стихии. По сведениям, полученным от родителей и друзей, их снаряжение состояло из старой палатки, тонких спальных мешков и обыкновенной зимней одежды. Ситуация по всем признакам становилась критической и требовала решительных действий, однако возможности для действий были ограниченны. Лавиноопасные снега надолго закрыли доступ к маршруту, как и ко всему району. Прогноз погоды на ближайшие несколько дней оставался неблагоприятным, исключая возможность использования вертолетов.

Гости заметно оживились за быстро приготовленным Круглолицей ужином. После ужина Солдат, руководитель группы, энергично поделился своим планом. Он предлагал взойти на главную вершину и через нее перейти на маршрут четверки по соединяющему их гребню. Длинный, но технически несложный гребень наверняка был в хорошем состоянии, потому что снег практически не накапливается на открытых ветрам острых скалах. Оставалась надежда, что четверка укрывается от непогоды в одном из гротов на маршруте. В самом большом из гротов всегда можно найти запас бензина и консервов, оставленный предыдущими группами.

Гребневая часть плана Солдата представлялась относительно несложной, чего нельзя было сказать о восхождении на главную вершину. Все простые маршруты на вершину, засыпанные снегом, оставались непроходимыми и опасными. Солдат предлагал взойти на нее по возвышающейся в центральном кулуаре пятисотметровой главной стене. До стены около часа ходьбы от хижины, по глубокому снегу, может, на час больше, зато благодаря своей крутизне она стоит свободная от снега в любую непогоду и ведет прямо к вершине.

Выражения лиц спасателей во время изложения стенной части плана были красноречивы. По стене проложены одни из самых сложных маршрутов в районе. В верхней части она немного нависает. Отлично подготовленной двойке в хороших условиях иногда удается пройти ее за длинный летний день. Учитывая погодные условия, шестерка не могла надеяться преодолеть стену меньше чем за два полных дня, с висячей ночевкой где-нибудь в середине. Неудивительно, что такое приключение в такую погоду не вызывало энтузиазма у многоопытной группы. Становилось понятным, почему Солдат привез их прямо в хижину, а не на спасательную станцию. Группа нуждалась в чрезвычайной помощи. С этой помощью Солдат надеялся взобраться на стену за один, завтрашний день и заночевать наверху. К концу второго дня, после преодоления гребневой части, он рассчитывал проверить все гроты.

Солдат закончил говорить, и за столом наступила тишина. Круглолицая позволила себе сделать заметным выражение неодобрения на ее лице. Несмотря на их опыт и класс, план был рискованный даже для такой отчаянной группы восходителей, не раз участвовавших в спасении людей в экстремальных условиях гор. Больше всего ему не нравились первые два часа плана – подход под стену под лавиноопасными склонами. Об отказе не могло быть речи. Они договорились выйти в пять часов утра, после чего спасатели, за исключением Солдата, уехали ночевать на станцию.

Утром, в назначенный час, было еще темно, продолжал сыпать мелкий снег. Они энергично вышли в направлении стены, освещая путь фонарями. Глубина снега достигала местами уровня груди. Продвигались обычным в таких условиях порядком. Первый в группе пробивался как мог сквозь свежий снег, остальные шли по следам, каждым шагом стараясь улучшить их для идущего сзади. Поработав немного, первый отступал в сторону, пропускал всех вперед и становился в конец. Группа исключила его из ротации, он шел все время последним, сохраняя силы для своей главной работы. В темноте легче было не думать о готовых вот-вот сойти вниз больших массах снега на окружающих склонах. Шестерка работала интенсивно, несмотря на нагруженные до отказа рюкзаки. Помимо всего прочего, в рюкзаках лежали десять пятидесятиметровых веревок, которые ему предстояло навесить на стене для облегчения подъема группы.

Темнота отступила, когда, разгоряченные и потные, они достигли стены, вытоптали небольшую площадку в снегу и начали готовиться к подъему. Порядок передвижения не требовал долгого обсуждения. Он выбрал самый левый, более крутой, но ”чистый” маршрут, чтобы, растянутые по стене, они не скидывали друг на друга случайные камни. Группа молча наблюдала за его приготовлениями. Он вынул из своего рюкзака почти все, кроме пуховой куртки и теплых рукавиц, освободив место для двух веревок, небольшой связки крючьев, петель, карабинов и скального молотка. Солдат тщательно загрузил в свой рюкзак оставшееся снаряжения.

Он закончил приготовления, привязавшись к концу лежащей на снегу веревки, и осмотрелся вокруг. Большая часть стены скрывалась в пелене падающего снега. От ее верха их отделяли часы напряженной работы. На обветренных лицах его партнеров лежала тень озабоченности. Он читал их мысли без труда. Ни холод, ни снегопад не причиняли ему серьезного беспокойства. Он поправил тонкие перчатки на руках, обстучал ботинки и негромко сообщил о своей готовности.

На первую веревку он затратил не более десяти минут, чем вызвал сильное оживление внизу. Солдату понадобилось немногим больше, чтобы подняться к нему. К прибытию Солдата он уже достал из своего рюкзака следующую веревку, и они так же быстро преодолели еще пятьдесят метров. Их нагруженные партнеры без задержки начали подъем. Воодушевленная необычной скоростью продвижения, группа набрала полные обороты и вскоре растянулась по стене. Знакомый блеск в глазах Солдата неожиданно приятно грел и добавлял энергии и ему.

На верх стены они вышли с запасом в несколько часов светлого времени и, несмотря на усталость, решили этим воспользоваться. Навешенные веревки, кроме последних двух, остались на маршруте. Они перераспределили груз – Солдат и он получили обратно свою часть – и не теряя времени двинулись вперед. Сильный и холодный гребневой ветер вскоре заставил их встать на ночлег. Палатки разбили в удобном, защищенном месте. Согретая горячим ужином и чаем, усталая группа быстро отошла ко сну. Справа от него затихли Солдат и третий по палатке. Он долго прислушивался к шуму ветра и безуспешно отгонял тревожные мысли.

К первому гроту они подошли во второй половине следующего дня и не обнаружили никаких следов четверки. Наибольшая надежда возлагалась на третий, самый большой грот, но и в нем нашелся лишь нетронутый запас бензина и еды, как обычно. Они решили продолжить поиск по гребню до наступления темноты.

Много позже, от одного из родителей, посетивших его хижину, он узнал, что четверка была неразлучна с ранних, школьных лет. Они не оставили друг друга до самого конца и приняли смерть, прижавшись друг к другу под небольшой скалой. Он не знал ничего о них тогда, но картина четырех сплетенных тел не выходила из его головы. Он находил в ней неожиданное облегчение, когда вместе со своими немногословными партнерами разъединял замерзших друзей, заворачивал их в палатки и тащил к гроту. Надежно укрыв тела от хищников (четверке пришлось еще немного подождать хорошей погоды и вертолета), они отправились назад. Спускались без задержки, по своим веревкам. Погода заметно улучшалась.

Круглолицей было достаточно одного взгляда на него. Она помогла ему освободиться от промерзшей верхней одежды, сырых ботинок и развесить все сушиться, не произнеся ни слова. Горячая вода и ужин были уже готовы. Он долго окатывал себя теплыми струями за перегородкой, затем добрался до кровати и с облегчением растянулся на ней во весь рост. Есть не хотелось, он лежал неподвижно на спине и прислушивался к негромким звукам, исходящим от заканчивающей приготовления к ночи Круглолицей.

Кровать прогнулась под тяжестью ее тела. Он продолжал лежать неподвижно, с прикрытыми глазами, желая быть оставленным в покое, когда вдруг ощутил прикосновение ее груди. Без тени сомнения грудь расположилась на его лице. Под ее приятной тяжестью лицо постепенно оттаяло в легкой улыбке. Тепло груди растекалось по всему телу, принося желанное расслабление. Немного спустя пришел свежий запах Круглолицей, затем щекочущее ощущение от ее волос. По-прежнему не открывая глаз, он подумал о ее изогнутом над ним обнаженном теле, о светящихся в темноте гладких бедрах. Желание овладело им. Он опрокинул податливую Круглолицую на спину и вошел в нее, придавив собой. Их телам потребовалось несколько мгновений, чтобы принять положение наибольшего наслаждения. В ту ночь он впервые подумал о том времени, когда Круглолицая отправится в город на учебу.