Морель и госпожа Смерть (СИ) - Любавин Лео

Лиза вздохнула и пошла на огонек. Едва заметное мерцание то становилось чуть ярче, то исчезало совсем.

Это была одинокая свеча в массивном серебряном подсвечнике, сделанном в виде черепа осла или лошади. Лиза не слишком хорошо разбиралась в черепах. Пораженная, она остановилась на пороге новой комнаты. Увиденное одновременно пугало и притягивало! Вокруг серебряного черепа были разложены фрукты и колосья, стояла чаша с вином. Гирлянда белых роз увивала все это. Поверх роз, сминая их нежные бутоны, лежал раскрытый скрипичный футляр. Скрипки в нем не было. Лиза услышала музыку и пошла на звук. Еще одна комната открылась ей. Там не было света, но сияла мелодия! Звуки светились. На скрипке играл Морель, ничего более прекрасного Лиза в жизни не слышала и не видела. Силуэт мага на фоне призрачного света, движение руки со смычком… Музыка завораживала, проникала в душу. Лиза начала различать слова. Они возникали в сиянии, рассыпались бликами. Лиза боялась пропустить хоть одно! Прекрасный женский голос произносил их.

'Душа моя в его воле…

Мы не можем жить друг без друга. Я давно принадлежу ему, а он мне.

Кажется, мы вместе от начала мира, или даже раньше.

Люди думают он маг, но в его прикосновениях нет волшебства — только любовь. Нежные руки, чуткие пальцы и сердце, способное услышать меня истинную.

Он приходит, когда ему одиноко, когда холод вечности подступает слишком близко. Лоран прижимается щекой к моей груди, закрывает глаза…

Тогда я говорю с ним, пою, рассказываю все, что знаю.

Раннее утро в лесу, верхушки сосен едва тронуты солнцем.

Вечнозеленая сосна прекрасна во все времена года.

Красный клен царственно алеет в горах, осенью, ему нет равных, легкокрылые феи живут в раскидистых ветвях.

Эбеновое дерево цветом напоминает юные тела африканских красавиц, а зеленью листвы — изумруды.

Волнистые гривы арабских лошадей развеваются на ветру. Звонкие копыта высекают искры из каменистых дорог.

Об этом и о многом другом я пою, когда Лоран желает меня.

О восходах и закатах, горах и море, о первых весенних цветах.

О пробуждении и беспробудном сне, кустах жасмина на старом кладбище.

О рождении и угасании. О вечности.

О любви, что сильнее смерти… О моей любви к Нему…

Единственному, кто дотрагивается до меня в тишине ночи.

Однажды Лоран уехал далеко-далеко, а меня с собой не взял.

Сказал на прощанье:

— Это слишком опасно, любовь моя. К тому же тебе может повредить сырой климат Клеронских болот. Жди меня дома, отдыхай. Я наведу на тебя зачарованный сон, и ты не будешь скучать. Во сне ты увидишь меня, почувствуешь всю мою любовь. Нежность. Страсть…

И я спала, в теплом полумраке, на мягких подушках, под бархатным покровом.

Во сне я видела прекрасные руки моего господина, и мне хотелось плакать, но я не могла. Душа моя звучит, лишь когда Лоран Морель касается её.

Мой смех и слезы в его воле.

Я его Скрипка, Он — мой Скрипач…'

Музыка прекратилась внезапно, Морель опустил смычок.

Лиза перестала видеть силуэт скрипача, линии света над ним и рядом с ним. Стало светло! Кабинет Мореля, вот стол и кресло и бумаги на столе. Никаких признаков пожара. И ничто не напоминает о потопе.

Лоран пишет, как будто и не замечает Лизу. Она осмотрела себя. Мягкий махровый халат не исчез, значит, все это правда? Не сон? На столе поверх бумаг лежит в раскрытом футляре скрипка. Божественная музыка звучала только что… Нет, скорее дьявольская! И каждое слово было понятно.

— Я слышала её голос!

— Вероятно. — Морель не отрывается от бумаг. В комнату входит девушка, направляется к столу, протягивает руки к Лорану и исчезает, футляр со скрипкой захлопывается сам собой.

— Что это было? Кто она? Я слышала её голос?

— Как много вопросов. — Лоран болезненно хмурится. — Вы меня отвлекаете, а я должен закончить мысль. Ежегодный доклад на собрании Малого Капитула — это серьезное испытание.

— Кто она? За то время, что я нахожусь у вас, ни на один вопрос вы мне не ответили!

— Потому что они несущественны. Ничего не меняют. Когда вы зададите главный — я отвечу.

— Вы бестактны!

Его слова чуть не довели Лизу до слез, но она не показала этого, вздернула подбородок и отвернулась к окну, всем своим видом демонстрируя возмущение и нежелание иметь дело с грубияном. Да как он смеет! Только что рассыпался в любезностях, а теперь и внимания не обращает. И почему это кажется так обидно? Не имеет значения, как Лоран относится к ней, главное, домой вернуться.

— Вы когда-нибудь слышали о фамильярах? — Лоран бросил ручку и отодвинул от себя бумаги.

— Нет.

Лиза пыталась вспомнить. Слово знакомое, но что оно означает?

— Фамильяр — магическая сущность, воплощенная в мифическом животном. Феникс, химера, единорог, саламандра, но, случается, и обычные коты принимают на себя эту миссию. Фамильяры есть у всех магов и ведьм. Это давно изучено и описано. Но есть и обратная связь. Причем, как у одушевленных, так и неодушевленных сущностей.

— Что такое неодушевленные сущности?

— Например, скрипка. Она сделана из трех пород дерева, струны из металла, смычок из конского волоса. Но у неё есть фамильяр в человеческом облике, как и у всех предметов.

— Удивительно!

— Это не столь удивительно, а вот то, что вы слышали её… — Звонок в дверь прервал их беседу, и Лоран поднялся из-за стола. — Надо открыть. Должно быть, это соседи снизу…

— Так мы все-таки затопили их?

— К несчастью. Мне удалось подвинуть время только на нашем уровне, а этажом ниже оно течет в обычном русле и низвергается вниз, например, в виде воды. Соседи в полной мере ощутили последствия вашего неудачного магического эксперимента.

— Не было никакого эксперимента!

— Это еще хуже, бесконтрольная природная магия создает большие проблемы… С вашего позволения, я открою? Иначе они начнут стучать. На редкость эмоциональные соседи…

Морель вышел из комнаты. Лиза не хотела оставаться одна, она боялась — теперь уже всего! Магия, фамильяры… Нет, лучше уж пойти за Лораном. Безопаснее. Она оказалась в прихожей в тот самый момент, когда Морель широко раскрыл входную дверь.

На пороге стояла бабушка Тамара, живая и разъяренная. Лиза застыла, как соляной столб, свою бабушку она знала слишком хорошо, ошибиться не могла.

Бабушка Тамара вошла и, с угрозой наступая на Лорана, изрекла вместо приветствия:

— Лоран Морель, вы провели с моей внучкой целые сутки. Девушка оставалась в вашем доме. Вы скомпрометировали её и ответите за это перед судом присяжных Ведьм! Мы не позволим попирать права женщин Параллельного Мира! Свидетели, что вы там мнетесь на пороге? — Она оглянулась на вход. — Подойдите.

Вошли двое. Можно сказать мужчин. Только один со звероподобным лицом, которое за исключением носа и губ покрывала короткая светлая шерсть. Седые космы длинных волос, вытянутый вперед крупный нос и выступающие из-под верхней губы клыки наводили на мысль о волколаке. Облачен он был в черную кожаную куртку с заклепками и черные же кожаные брюки. От него несло псиной! Второй вроде и обычный человек. Если бы не идеальная женоподобная красота и заостренные кверху уши — светлые прямые волосы не скрывали эту визитную карточку эльфа. Одет он был во все белое и пахло от него свежестью утреннего луга. Волколак с эльфом недружелюбно уставились на Лорана, судя по всему им хватило бы малейшего знака Лесной Ведьмы, чтобы броситься на него.

— Бабушка Тамара, — очнулась Лиза, — ничего не было!

Старая ведьма покосилась на халат и с осуждением поджала губы.

— Твоя одежда доказывает, что скорее было, чем не было! Суд разберется.

Пришел черед хмуриться Морелю. Такой поворот не входил в его планы.

— Мы можем обойтись без присяжных Ведьм? — попробовал он вступить в переговоры.

— Можем, — милостиво кивнула бабушка Тамара и взглядом приказала свидетелям выйти, — если будет заключен законный брак. Заключен и осуществлен!