Мать Лжи - Дэйв Дункан

Через три дня, две ночи и после еще двух женщин они увидели шпиль храма, который по словам Сесто стоял в Монтеголе. Командир фланга был похож на идиота — изо рта у него текла слюна, и он с трудом правил колесницей. Когда Салтайя велела остановиться, Чайзу пришлось орать во всю глотку, чтобы Сесто понял, что от него требуется. Он жевал пищу, только если ему приказывали. Но забывал ее проглатывать.

— Почему мы остановились, тетя? — спросил Чайз, не заметивший вокруг ничего интересного.

Поля, далекий храм, изгороди, кустарник и небольшая рощица. Деревья выглядели зловеще. Их искривленные стволы клонились к земле. Именно на них и указала Салтайя.

— Почему там не засевают поля?

— Я… не знаю, тетя.

— Наверняка эта земля проклята. Впрочем, выбора у нас все равно нет. Ты готов?

У Чайза пересохло в горле, а потому он лишь кивнул и с трудом отдал приказ Сесто, чтобы тот шел за ними. Земля в рощице заросла сорной травой, стволы деревьев были влажными от дождя. Чайз несколько раз спотыкался, а Сесто дважды упал.

— Здесь шло сражение, — сказала Салтайя, — пахнет злом.

Однако, когда они оказались в центре рощицы, она огляделась по сторонам и заметила вдали несколько домиков.

— Место не такое уединенное, как мне бы хотелось. Надо поторапливаться. Ты готов?

Чайза трясло, как пальмовую ветвь в шторм.

— Конечно, — прохрипел Чайз.

У него ведь нет выбора, так? В противном случае Салтайя перестанет ему верить и никогда его не отпустит. Она изуродует его разум, и Чайз станет таким же безмозглым, как Сесто.

Она ухмыльнулась, словно прочитав его мысли.

— Ты должен сделать это по собственной воле.

— О да! Я и правда хочу, тетя. — Разве не так? Власть, девушки…

— Ну, я уже объясняла тебе, что делать. Нож принес?

Он кивнул и начал раздеваться. Затем велел Сесто поступить так же и встать на колени. На несколько ужасных мгновений Чайзу показалось, что верист напуган, но потом он молча повиновался. Скоро все будут ему повиноваться!

Чайз встал у него за спиной и прошептал слова клятвы, которой научила его Салтайя, все эти страшные обещания кровью и рождением, смертью и холодной землей. Он слегка разрезал себе руку, и несколько капель его крови упали на холодную землю, а потом еще — чтобы показать, что это его собственная жертва. Он взял Сесто за волосы и приставил нож к его горлу.

Тот застонал и схватил Чайза за руку.

— Отпусти меня! — в панике крикнул Чайз. Сильные пальцы Сесто тут же выпустили его запястье. — А теперь не двигайся!

Нож оказался не таким острым, как хотелось бы. Пришлось пилить, а не резать. Когда Чайз наконец добрался до артерии, кровь брызнула с поразительной силой. Он закрыл глаза и не видел, как Сесто упал на землю у его ног. Что ж, дело сделано, но Чайз не почувствовал перемен, его лишь трясло и слегка тошнило.

Он повернулся к тете.

Та захихикала.

— Молодец, мой маленький герой! Ты сделал мудрый выбор.

Чайз не стал расспрашивать ее о своих новых способностях, а лишь заставил себя подойти к тетке и поцеловать ее в щеку.

— Благодарю. — Интересно, а теперь он может ее убить? Старая Богиня — Ксаран! Он в состоянии произносить ее имя. Ксаран будет рада получить сразу две жертвы. А потом Чайз отправится домой и скажет, что сбежал от Салтайи. Вот было бы здорово!

С другой стороны, ему нужно еще многому научиться.

— Пора уходить, тетя, — сказал он, выбрасывая нож и вытирая окровавленные руки о траву.

Он распряг двух гуанако и отпустил их на свободу — пусть порадуют какого-нибудь удачливого крестьянина. Затем посадил Избранную в колесницу — теперь он тоже Избранный! — и они отправились на поиски командира фланга Элигио и его фермы.

ГЛАВА 35

На закате Орлад Селебр и Ваэльс Борксон поели еще раз, хотя хозяин предупредил, чтобы надо беречь пищу. Потом он отвел их на пастбище.

— Там север. А это шпиль храма Храды в Монтеголе, он расположен почти на севере, видите? — Он указал в нужную сторону, хотя небо затянуло облаками и звезд почти не было. — Мы пойдем туда.

— Я понял, — сказал Ваэльс. — На север и на одну десятую на запад.

Они зашагали по пропитанным влагой полям и вышли к широкой реке, течение которой оказалось неожиданно быстрым для равнины.

— Это Пуиса. — Элигио показал вверх по течению. — Видите мост? Он будет вашей вехой. Это четвертый мост, ведущий в город.

«В боевой форме совсем непросто сосчитать до четырех», — подумал Орлад.

— А потом надо вернуться к тебе?

— На две пятых на восток. Следуйте за запахом гуанако.

— Мы можем вернуться по своему следу, — заметил Ваэльс. — Ноги Орлада пахнут так, что ни с чем не перепутаешь. — Он громко охнул, когда друг пихнул его локтем под ребра.

У Элигио чувство юмора явно отшибло.

— Когда вы доберетесь до водоема, — продолжал он, — то поймете, что город совсем рядом. Постарайтесь не привлекать к себе внимание. Река проходит через пять тоннелей под стеной. У входа в город она перегорожена решеткой, а течение там такое сильное, что только верист сможет удержаться на поверхности. Теперь понимаете, почему я не разрешил вашей сестре идти с вами, господин Орлад?

— Теперь я многое понимаю.

— Средняя часть решетки срезана. Представляете, чего нам это стоило? Нужно было нырнуть, пилить прутья, пока не закончится воздух, затем перейти в боевую форму, вернуться на поверхность, отдохнуть, а потом все повторить сначала. Снова и снова, всю ночь напролет. И так тридцать ночей. Вигелиане ничего не должны узнать!

— Храбрые люди. Ты был среди них?

— Нет. Однако там был мой друг — он утонул. А теперь слушайте внимательно! Средняя из пяти! У самого основания решетки! Вам придется изменить форму, поскольку проход очень узкий и с острыми краями, можно пораниться. Там вам куда больше потребуется голова, чем плавники. Мы не просто так зовем это место Вратами Героев. Когда вы проберетесь в город, то увидите тройной фонтан на правом берегу. Его легко заметить, он находится на территории дворца. Вы способны отличать правую сторону от левой в боевой форме?

— Не всегда, — ответил Орлад.

— Тогда лучше примите человеческий облик. Если ваш брат не оставит у фонтана одежду, лучше вернуться обратно тем же путем. Не пытайтесь уходить вниз по течению. Плотина утыкана ножами. Разбитый горшок у фонтана означает опасность. Вопросы?

— Сколько людей проникло в Селебру таким способом? — спросил Ваэльс.