Седьмой Круг. Свой Путь (СИ) - Великолепный Дмитрий

– Бастион Скорби, – провозгласил Аркрайн ледяным голосом. – Сколько же темных тайн покоится в недрах твоих…

– Что это за место? – с беспокойным вздохом спросил Леонард. Тело его звенело дрожью. – Зачем мы здесь?

– Ты забыл, о чем мы условились? – холодной укоризной кольнул вопрос Аркрайна. – Времени болтать нет.

До стены было неблизко. Часовые на ней стояли кучно, каждый лишь в паре шагов от следующего. Не меньше, чем с полсотни бегло насчитал их Лео. И ещё те, что следили с башен…

– Мы собираемся пробраться внутрь?! – не верил в происходящее Лео. – Но как?..

– Идем, – Джек и остальные пропустили мимо ушей его вопросы.

– Созывай Черную Охоту, комендант. Всех, кого только сможешь, – ректор Школы Рассветной Росы бесцеремонно вторгся в кабинет Сенда. – Твои опасения оказались верны. Бастион пал. Я отправляюсь с вами.

– Невозможно! – Сенд до крови прокусил остатки губы. – Безумие…

Для старика он двигался поразительно прытко: перепрыгивал через ступеньки, когда спускался по замку. За ним поспевал комендант и тридцать девять его охотников. Остальные – из палат Трибунала Мордаграда – выдвинулись уже в сторону Бастиона Скорби.

– Как удалось им так быстро пробить оборону? – справлялся Сенд по пути. – Крепость способна держать осаду годами! Как патрули могли упустить из виду столь могучую армию?

– Никакой армии не было, – не оборачиваясь ответил ректор. – На волю вырвалось нечто страшное. Бастион разрывается изнутри.

– А Трибунал? Вы посылали им прошение?..

– Да. Вчера. Сразу же за нашим разговором. Но новым войскам добираться туда не меньше трех дней. Нам, в лучшем случае, потребуется пять. Повезет, если на почтовых пунктах лошадей хватит на всех, – ректор помедлил. – Надеюсь, стражи сделают всё, чтоб сдержать его в это время…

Сенд не понимал, о ком или о чем идёт речь.

Они вырвались из замка стаей остервенелых воронов и взобрались на лошадей. Путь предстоял нелегкий, каждая минута была на счету. Но приходилось держать себя в руках, чтоб не загнать скакунов раньше времени. И с каждой новой проделанной милей становилось всё тяжелей на сердце и ум трепетал сильней.

Миру грозила опасность гораздо страшнее нелепой войны.

Ворота им открыли и встретили, как почетных гостей. Леонард не верил своим глазам.

Тайком они подобрались к стенам, проскользнули вдоль них ко входу, а там Аркрайн завораживающим мановением руки извлек из воздуха потусторонний меч и принялся бормотать над его лезвием. Вскоре после этого распахнулись железные створки и наружу вышел сам главный надсмотрщик. Изрытое глубокими морщинами лицо его заливалось радостной улыбкой, будто бы увидел он перед собой старого, доброго друга впервые за долгое время.

Он провёл их мимо стражи, мимо каменных казарм, забитых войнами, мимо постов и караулов и проводил прямиком к подземельям, где таилось нечто невообразимое разуму простых смертных. Им удалось миновать целую армию жестоких и жестких солдат, оттачивающих свои навыки даже среди ночи. Большая часть их бодрствовала: наученные жить совсем почти без сна, они непрестанно наблюдали, принюхивались, вслушивались, подозревали и точили свои клинки, и целую вечность готовы были стеречь ужас, упрятанный глубоко под землями не существующей на картах горной долины.

Главный надзиратель вёл прибывших через просторный двор, а с ними с кандалами на руках шли четверо, от которых так и разило смертью. Давно уже солдатам не приходилось наблюдать пополнения зловещих экспонатов, запрятанных в недрах крепости. И все они, как один, насторожились и внимательно провожали взглядами эту процессию. В их умах то были Черные Охотники, избавившие мир от очередных мерзких последствий Черного Слова.

На семь замков надзиратель запер за ними заговоренную дверь, целиком отлитую из чародейной стали, с выщербленными на ней колдовскими запретами на магическом наречии.

Пока щелкали засовы, цокали запоры и трещали механизмы, Лео не отрываясь смотрел на Аркрайна. Зубы царя стучали и скрипели друг о друга; казалось, будто держит он перед собой на протянутых руках нечто неимоверной тяжести, и вот-вот уже сорвется, выронит и сам рухнет без сил. И когда управляющий бастионом развернулся, завершив свой долгий ритуал, Аркрайн безмолвно обратился к одному из убийц, судорожно проведя большим пальцем чуть ниже подбородка. Тот сориентировался в мгновенье и перерезал горло не нужного больше проводника.

– Карта. Она должна быть у него, – выдохнул с облегчением Аркрайн и плечом оперся на стену. – Могучий ублюдок. Честь тебе. Давно я не видел такой крепкой воли.

Один из убийц обшарил труп и нашел во внутренних карманах мундира сложенное полотно. Расправив его, он убедился, что там черными красками изображена подробная схема подземелий. Запутанная и сложная, но Джек пообещал с ней побыстрее разобраться.

Пока он с трудом разглядывал карту остальные снимали со стен нетронутые ещё, густо промасленные факела. Их сложили полукругом и другой из убийц принялся кремнем и кресалом высекать над ними искры.

За третьей попыткой пламенем озарился коридор.

Джек пошел впереди. Рядом с ним следовал кто-то из неживых, и твердой рукой держал светило над полотном. Поначалу двигались бодро и без заминок, но, когда ветвистые, переплетающиеся, точно корни вековых древ, коридоры стали оканчиваться лестницами, Джек всё чаще и чаще останавливался на месте и принимался подолгу думать.

Сложно было сказать, сколько прошло времени к тому моменту, как Джек заплутал. Лоб его покрылся испариной, руки содрогались. Не он один заметил, что этим местом прошли они уже ни раз. И ориентиры – яркие, белые знаки на исписанных колдовскими словами стенах – наставляли теперь не так, как прежде.

На перепутье они остановились. Шесть коридоров сходились здесь. Джек явно устал. Леонарду чудилось, будто бы слышит он биение его сердца. И лишь тогда Аркрайн догадался, что карта сплошь пропитана ядовитым дурманом чар и тот, кто смотрит на неё слишком долго, теряет способность мыслить ясно и увядает, точно пораненный отравленным кинжалом. Читать её могли лишь те, кто подолгу закалял себя подобной магией. Те, кто годами учился переносить её плен. А Джек всё путался, едва способный держать руки поднятыми, белел на глазах и одержимо лепетал себе под нос невесть чего.

– Отдай это, – приказал царь, потянув за край полотна. – Ты совсем плох.

– Нет, нет, мой господин! Ещё лишь момент! Я уже определил, где мы находимся, – вымокший от пота, он, обезумев, умолял своего царя. – Я не подведу. Я уже разгадал её секрет. Нам нужно двигаться вон туда, мой повелитель. Доверьтесь мне, я…

– Я убью тебя сейчас же, если ты не повинуешься, – попытался убедить его Аркрайн. – Джек. Ты должен слушать меня.

– Я слушаю. Всегда слушал, но позвольте мне только… Я ведь…

Один из убийц уложил его вздремнуть молниеносным, точным ударом куда-то под ухо. Джека перетащили к стене и облокотили на неё. Карта перешла Аркрайну.

– Мне потребуется некоторое время, – объявило царь.

– Я мог бы помочь вам с… – вызвался безымянный убийца.

– Нет. Дремучая ворожба творилась над ней, – остановил того Аркрайн. – Мне не очистить карту. Символы на стенах не позволят. Их слишком много.

И они стали ждать, когда их царь разберется с тем, как выйти отсюда. Точнее, как пробраться к тому, за чем они сюда явились.

Устроили небольшой привал.

Лео слушал тишину и изучал темноту проходов. Как капли воды, они совсем почти не отличались друг от друга, и молчали, не желая открывать своих древних секретов. Но вдруг, до мага словно бы донеслось невнятное шевеление неподалеку и сварливый бубнеж, еле слышный. Он вёл по одному из коридоров.

Вытянув перед собой факел, Лео осторожно пробрался глубже, во мрак. Никто не придал этому особенного значения: Аркрайн занимался расчетами, а остальным до Леонарда не было никакого дела. Маг сделал ещё один шаг. И ещё. И ещё… И по левую руку, наконец, заметил он стальную дверь в стене. Массивную и тяжелую, с маленьким решетчатым оконцем посредине.