Апокалиптическая фантастика - Майк Эшли

Иногда я думаю, что Па преувеличивает и представляет все в слишком мрачном свете. Он иногда сердится на нас и, возможно, раньше сердился и на других людей. Однако в старых журналах я прочитал такие ужасные истории… Так что, может быть, он и прав.

Черная звезда, продолжал Па, приблизилась довольно быстро и не дала времени подготовиться. Сначала ее появление скрывали от людей, а потом правда открылась сама, пришли землетрясения и потопы — подумать только, океаны незамерзшей воды! — и люди видели, как по ночам что-то закрывало звезды. Сначала все думали, что черная звезда врежется в Солнце, затем — в Землю. Началась паника, и все бросились в Китай, потому что надеялись, что звезда ударит по другому полушарию. Но оказалось, что она пройдет в непосредственной близости от Земли.

Другие планеты в это время находились за Солнцем, и появление черной звезды не повлияло на их движение.

Солнце и пришелица некоторое время боролись за Землю, тянули ее в разные стороны, как две собаки, дерущиеся за одну кость, — на этот раз Па предложил такое сравнение, — но черная звезда победила и утащила нас с собой. Правда, в последний момент Солнце успело получить утешительный приз — в последний момент ухватило Луну.

Тогда же произошли чудовищные землетрясения и наводнения, в двадцать раз хуже, чем прежде, и наша планета полетела вдогонку за черной звездой. Па называет это время «Большим рывком», потому что Землю резко дернули, совсем как Па раз или два дергал меня. Я спрашивал Па, дернулась ли Земля, как дергаюсь я, когда он хватает меня за шиворот, если я сажусь далеко от огня. Па покачал головой и ответил, что гравитация действует иначе. Тоже как толчок, но его никто не чувствует. Как я понял, будто тебя дернули за шиворот во сне.

Видите ли, темная звезда двигалась сквозь космос быстрее, чем Солнце, и в противоположном направлении, поэтому ей пришлось как следует тряхнуть наш мир, прежде чем прихватить с собой.

«Большой рывок» длился недолго и закончился, как только Земля перешла на орбиту вокруг черной звезды. Но, пока он продолжался, с Землей творилось что-то ужасное. Горы и здания рушились, океаны гигантскими волнами накатывали на берег, болота и песчаные пустыни наползали на окружающие земли. Земля также лишилась части атмосферы, и в некоторых местах воздух становился таким разреженным, что люди падали и теряли сознание. И землетрясения сбивали их с ног, ломали им руки и ноги, пробивали головы.

Мы часто спрашивали Па, как вели себя люди в это время: испугались, держались мужественно, сходили с ума или впадали в апатию, — но он обычно отнекивался, как и в этот день. Он говорит, что был слишком занят, чтобы обращать на людей внимание.

Па и его друзья, ученые, предположили заранее, что должно случиться, и вычислили, что наша планета уйдет от Солнца и воздух замерзнет. Поэтому они работали как бешеные, готовя убежище с герметичными стенами и теплоизоляцией, а внутри создавали большие запасы продуктов, топлива и воды. Но во время последних землетрясений убежище разрушилось, а друзья Па погибли. Поэтому ему пришлось начать все сначала и быстренько соорудить Гнездо из того, что оказалось под рукой.

Предполагаю, он не грешит против истины, когда говорит, что не смотрел на других людей ни тогда, ни при наступлении Большого Мороза. А наступил Большой Мороз очень быстро, знаете ли, потому что черная звезда утаскивала нас все дальше от Солнца и вращение Земли замедлилось, а потому ночи стали в десять раз длиннее.

Однако я могу представить себе, что происходило. Потому что видел замерзших людей: в других комнатах этого здания или у очагов в подвалах, когда мы ходим за углем.

В одной комнате старик сидит на стуле, его нога и рука в гипсе. В другой мужчина и женщина лежат в кровати под горой одеял. Видны только их головы, близко друг к другу. В третьей прекрасная молодая леди сидит, натянув на себя разную одежду, и с надеждой смотрит на дверь, словно ждет человека, ушедшего за теплом и едой. Они неподвижные, твердые, как статуи, но выглядят как живые.

Па однажды показал мне их, направив луч фонаря, когда батареек еще хватало и мы могли часть заряда тратить попусту. Они сильно испугали меня и заставили учащенно биться сердце, особенно молодая леди.

Па в какой уж рассказывал эту историю, чтобы отвлечь нас от другого страха, а я вдруг подумал об этих замерзших людях. Внезапно в голове сверкнула мысль, жутко меня испугавшая. Видите ли, я вспомнил лицо молодой леди, которую, как мне показалось, видел в окне. Я забыл его, потому что не хотел говорить об этом видении остальным.

А что, спросил я себя, если замороженные люди ожили? Может, они обрели новую форму жизни и теперь ползут к теплу, как гелий, хотя мы думали, что они замерзли и не могут пошевелиться? Или как электричество, которое при таких низких температурах не хочет рассеиваться? Что, если холод пробудил этих замерзших людей к жизни? Не теплокровной жизни, а какой-то ледяной и ужасной?

Это куда как хуже, чем если бы к нам заявились обитатели черной звезды.

А может, обе идеи правильные? Что-то спустилось с черной звезды и оживило замороженных людей, чтобы использовать их в своих целях. Тогда становится понятным, почему я видел и прекрасную молодую леди, и движущийся звездный свет.

Замороженные люди, управляемые разумом пришельцев с черной звезды, бредущие, ползущие, нацелившиеся на тепло Гнезда.

Говорю вам, мысль эта сильно меня напугала, и я очень хотел рассказать остальным о своих страхах, но потом вспомнил просьбу Па, сжал зубы и не заговорил.

Мы сидели очень тихо, даже огонь горел беззвучно. Слышался лишь голос Па и тиканье часов. Но тут мне померещилось, что где-то за одеялами раздался шорох, и по коже у меня побежали мурашки. А Па рассказывал о первых днях жизни в Гнезде и подходил к месту, где обычно принимался философствовать.

— И я спросил себя: какой смысл тянуть еще несколько лет? Зачем продлевать существование, обреченное на тяжелую работу, холод и одиночество? С человечеством покончено. С Землей покончено. «Почему мы не сдаемся?» — спросил я себя и неожиданно получил ответ.

Снова послышался шорох, на этот раз громче и ближе. Что-то вроде бы зашуршало. У меня перехватило дыхание.

— Жизнь — это постоянный труд и борьба с холодом.

Земля всегда была одинока, находясь за миллионы миль от ближайшей планеты. И как долго ни существовала бы цивилизация, все равно пришел бы конец. Но это не имеет значения. Главное, что жить — хорошо. Жизнь — очень нежная, как густой мед или лепестки цветов, вы, дети, никогда не видели их, но знаете наши ледяные цветы. Или как язычки пламени, которые никогда не повторяются. Жизнь стоит того, чтобы ее прожить. И это так же верно для последнего представителя человечества, как и для первого.

А шорох приближался, и мне показалось, что заколыхался последний слой одеял.

— И хотя обстоятельства изменились, — продолжал Па (теперь я не сомневался, что он тоже слышал шорох и говорил громче, чтобы заглушить его), — я сказал себе, что надо продолжать жить так, будто впереди у нас целая вечность. У меня будут дети, и я научу их всему, что знаю сам. Я дам им возможность читать книги. Я буду планировать наше будущее и постараюсь увеличить Гнездо и улучшить его изоляцию. Я приложу все силы, чтобы мои дети росли и учились видеть прекрасное. И я сохраню в себе веру в чудеса, несмотря на холод, темноту и далекие звезды.

Тут одеяло дернулось и начало подниматься, а за ним показался яркий свет. Голос Па смолк, и его рука тянулась к молотку, пока крепко не схватилась за рукоятку. Наши взгляды устремились на щель между одеялами.

И в Гнездо вошла та самая прекрасная молодая леди. Она стояла, изумленно глядя на нас и держа в руке что-то яркое. А за ее плечами показались два мужских лица, побледневших, с выпученными от изумления глазами.

Прошло несколько секунд, и сердце мое пропустило не больше четырех или пяти ударов, прежде чем я понял, что она в костюме и шлеме — таких же, как сделал нам Па, только лучше, и мужчины тоже в шлемах, а замерзшие люди определенно их не носили бы. И яркое пятно у нее в руке — переносной фонарь.

Ма тихо вздохнула и упала в обморок. Некоторое время стояла мертвая тишина, и я успел несколько раз проглотить слюну, а потом поднялся невероятный шум.

Они оказались обыкновенными людьми. Как выяснилось, выжили не только мы одни. Мы лишь думали, что это так. Эти трое тоже выжили, и еще многие другие. А когда мы узнали, как они пережили катастрофу, Па издал громкий радостный вопль.

Они прилетели из Лос-Аламоса, и им помогла выжить атомная энергия — уран и плутоний, которые собирались использовать для атомных бомб. И их могло хватить на тысячи лет. Они построили небольшой городок с теплоизоляцией и воздушными шлюзами для входа и выхода.