Ректор на выданье - Лидия Миленина

меня найдут самборийцы и кто-нибудь распознает другую ауру, я пополз под самым мощным пологом невидимости, что мог поставить в том обессиленном состоянии. К счастью, рядом были предгорные леса. Там я закатился за куст и долго отлеживался, лечил себя, вернее, свое новое тело, как мог. Вылечил. Спустя двое суток я был на ногах. И нужно было понять, что делать… Но тогда же я начал понимать то, что меняло все планы. Я хотел вернуться к тебе, Магрит, рассказать обо всем. Потом отправиться к королю, получить помощь спецслужб и, возможно, проникнуть как шпион в стан врага. Либо жить с тобой, прикрывшись личиной своего прежнего облика. Но Божья воля была другой… Я начал ощущать, что забываю себя. А когда пытался зафиксировать свою память, то начинал терять силы и чувствовал, что умру. Дело в том – прежде я не знал об этом, – что память души как бы дублируется в структурах мозга. Воспоминания записываются в нашем материальном разуме. Там создаются особые связи между отдельными его частями. Так, я мельком вспоминал то, что было записано в мозге Гадора: всплывали картинки, я наблюдал их. А когда мой дух овладел тем телом, то эти связи начали рваться, на их месте пытались сформироваться новые – соответствующие моей памяти. Но во взрослом возрасте это невозможно. Это означает разрушение мозга при противоборстве старых и новых связей в нем. У меня оставался один выбор – либо отпустить процесс и позволить себе забыть все, либо умереть… Несложно догадаться, что я выбрал. Ведь я все еще надеялся сыграть свою роль в грядущем катаклизме и вернуться к тебе, Магрит.

Родвер замолчал. Мы тоже молчали. Да, драма, выпавшая на долю Роджера, была сильнее всех остальных. Я думала, что, горюя о погибшем муже, пережила величайшую боль. Но нет. Больше всего досталось именно Роджеру, поставленному перед выбором: потерять себя или умереть.

Он выбрал то, что было важнее для всего мира.

– Да-а, нелегко тебе пришлось, – сказал наконец Бар непринужденно, чтобы разрушить гнетущее молчание.

– Это было непросто… – согласился Родвер. Он взял себя в руки, и его лицо опять казалось невозмутимым. – В общем, мне опять нужно было быстро принимать решение. И я сделал все что мог, чтобы подготовить почву для своего «воскрешения» в будущем. Прежде, чем совсем утратил память, я выбрался на дорогу, ведущую в столицу. Там было пусто, но я знал, что вскоре проедет королевский патруль. В кармане у меня был набор подложных документов, в силу своей работы и предчувствуя возможные варианты развития событий, я всегда держал их при себе. Вписал туда имя Родвера Гайнориса – так я оставил подсказку самому себе или тому, кто будет в состоянии разгадать тайну в будущем. Родвер – заменил одну букву в своем имени. Гайнорис – намек на древнего дракона, который спал во мне. Вот, собственно, и все… И если бы ты, Барлор, не разгадал эту головоломку, мы бы так и не узнали о моей драконьей природе.

– Да ладно, – усмехнулся Бар. – Мы все отличились.

И вновь воцарилось молчание. Мы просто не знали, что сказать. Столько сложного, невыносимого было в прошлом. И теперь не верилось, что эта фантастическая ситуация так хорошо разрешилась. А мне до конца не верилось, что я опять обрела своего Роджера.

Я встала, подошла и обняла его за плечи.

– Но в итоге мы вместе, какой бы путь тебе ни пришлось пройти, – сказала я. – По Божьей милости ты воскрес в полной мере.

– Пожалуй, да, – улыбнулся Родвер, накрывая рукой мою ладонь у себя на плече. – Лишь крылья мне не даны. Остальное вернулось или родилось заново.

Посреди ночи я опять проснулась. Сколько же раз за это время я просыпалась вот так. Никак не удается спокойно выспаться на груди любимого, подумалось мне.

Непонятный, властный зов заставил меня высвободиться из-под руки Родвера и встать с кровати. Кто-то неумолимо тянул меня в коридор, заставлял двигаться, как марионетку. И это даже не пугало. Я просто знала, что должна подчиниться.

Тихонько, чтобы не разбудить Родвера, я проскользнула в коридор. Там стоял Бар. С другой, нежели обычно, осанкой, с непривычным выражением лица. Он посмотрел на меня сверху вниз, и я увидела… глаза Гендарата. Проклятый дракон все же захватил тело нашего Бара, а мы и не заметили, поняла я.

Я заорала, ведь больше ничего не могла, только подчиняться этому древнему жестокому существу.

– Магрит, любовь моя! – Я распахнула глаза, выныривая из кошмара. Встретилась глазами со встревоженным взглядом Родвера. – Что же это такое… Стоило мне отойти на минутку, и у тебя уже кошмар…

Он сгреб меня в охапку, прижал к груди и невесомо целовал мои волосы, как когда-то, когда я орала после кошмара, пережитого в подземелье с лже-Колбиным. Я постепенно успокаивалась.

– Что приснилось-то? – мягко улыбнулся Родвер.

Я обняла его в ответ, уткнулась носом в шею:

– Что Гендарат в теле Бара. Скажи, а вдруг… ему все же удалось и теперь он притворяется Баром?! Вдруг мы утопили нашего друга?!

Мне вновь стало страшно. Да, несомненно, прошедшим днем подле нас был Бар. С его аурой, с его особыми интонациями, с его взглядом. Но вдруг древний дракон может так хорошо маскироваться?

Родвер погладил меня по голове и рассмеялся:

– Ну что ты, милая! Во-первых, ты ведь чувствуешь душой, что это наш хвостатый друг. Как он есть – со всем его ехидством и огнем. А во-вторых… Знаешь, я ведь многое вижу, чего не видят молодые драконы. Твоя подруга Алис – несомненно, его истинная пара. Именно Бара. И будь на его месте другая душа, она никогда бы не приняла его. Связь не сработала бы. Так что Алис – прекрасный индикатор, что рядом с нами наш друг, хотя это и так понятно.

Я постепенно успокаивалась и снова начала засыпать. На этот раз надеялась, что высплюсь, главное, чтобы Родвер был рядом, пока все пережитое не отпустит нас обоих.

На следующее утро мы завтракали вчетвером. С шутками и прибаутками. Все кошмары были позади, и страсть наших мужчин подначивать друг друга, иронизировать и этим очень развлекать себя и нас с Алис раскрылась в полной мере. Но стоило нам перейти к кохве, как идиллия разрушилась.

Пришел управляющий и сообщил, что нам пришло срочное послание от короля. На конверте с королевскими вензелями в виде короны, были написаны три имени: Родвера, мое и Бара. То есть всех участников операции по устранению огненного духа и его хозяина.

Родвер вскрыл