Адептус Астартес: Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

+ Истафил. +

+ Истафил. +

+ Истафил. +

Где-то там, за пределами времени и надежды…

Я слышу их.

Дэвид Эннендейл

Истинное имя

Поначалу Гаред не был уверен в том, что услышал шепот. Тот был слишком тихим, куда ниже того диапазона, что могло засечь его ухо Лимана. Он был уверен, что не слышал его. И все же шепот настойчиво вонзался в его сознание словно стилет ассасина.

«Я знаю тебя».

Эпистолярий Серых Рыцарей вскинул голову, когда в дверях его кельи для медитаций появился юстикар Стайер.

— Прошу прощения, брат, — сказал он. — Я не хотел потревожить тебя.

— Ничего страшного, юстикар, но позволь узнать — это ты говорил сейчас?

— Нет, я ничего не говорил.

— И ничего не слышал, когда подошел?

— Нет. — Стайер нахмурился и сменил позу, приготовившись схватиться за оружие при первом же признаке нарушителя. — Что именно ты слышал?

— Голос. Он кажется беззвучным, но я его слышал.

— Он где-то рядом, на борту?

— Не думаю. То, что я ощутил, было слишком слабым.

— Даже слабое может нести угрозу.

— Согласен.

Ни отделение, ни ударный крейсер «Тиндарис» не были в хорошем состоянии. Борьба с орками и демонами в Святом Пределе оказалась на редкость тяжелой, и двигатели корабля только недавно снова стали работоспособными. Серые Рыцари же были истощены. Они сразились с Ку’Гатом Чумным Отцом на борту судна Инквизиции «Свет Очищения», висевшего на орбите Покоя Оруженосца. Изгнание высшего демона из материума было нелегким делом. В конце концов, они смогли вывести Ку’Гата из строя на достаточный срок, чтобы тот попал в ловушку катастрофического взрыва варп-двигателя «Света Очищения». Серые Рыцари телепортировались на «Тиндарис» за считанные секунды до взрыва. Гаред, управляя рыцарем-дредноутом, вложил большую часть своей сущности в удар, изранивший материальное воплощение демона, и чувствовал, что состояние «Тиндариса» отражает его собственное. Он исцелялся телом и духом, но до полного восстановления было ещё далеко.

— Атака уже началась, или ещё только набирает силу? — спросил Стайер.

Гаред призадумался. В тишине между вопросом Стайера и его ответом вновь вернулся беззвучный шепот.

«Я знаю тебя».

Он стал чуть сильнее и настойчивее. Он проник глубже в его сознание, словно цепляясь за него крючьями и когтями.

— Да, — ответил Гаред. — Оно уже происходит. — Также был и ещё один звук, отдаленное жужжание, которое он сперва принял за поврежденный когитатор. — Брат-юстикар, ты всё ещё ничего не чувствуешь?

— Нет. А ты — да? Прямо сейчас?

Гаред кивнул.

— Кажется, целью являюсь я.

— Кто наш враг?

— Пока не могу сказать. — Но образ шепота был ему знаком. Несомненно, Гаред уже сталкивался с ним, но в другой форме.

— Ты многим пожертвовал, — сказал Стайер, — но всё ещё не обрел покоя.

— Я не усомнюсь в своем долге.

— Знаю, что нет. Однако обстоятельства вынуждают меня отдать приказы, которые вполне могут сделать твою борьбу ещё сложнее. Мы должны покинуть Святой Предел. «Тиндарис» не переживет ещё одного столкновения с большим флотом орков, а авгуры обнаружили большое количество кораблей, направляющихся к Покою Оруженосца. Также мы получили известие с Титана. Требуется наше вмешательство на Корзуне. Наш брат нуждается в помощи.

— Мы готовы погрузиться в варп?

— Капитан корабля Саалфранк считает, что да. Но мне он показался неуверенным.

— Есть какие-то проблемы с полем Геллера?

— Именно.

Гаред принял это к сведению. Если поле даст слабину, корабль и все находящиеся на его борту станут уязвимы для атак сущностей варпа, пока они будут в имматериуме. Если же оно выйдет из строя полностью… Он отмахнулся от предположения. Ничто не сможет повлиять на его долг и волю к борьбе.

— Считай, что я предупрежден, брат-юстикар, — сказал он. — Я готов.

— Ты уверен, что тебе безопасно оставаться одному?

— На данный момент противник слаб. Медитация укрепит мою защиту.

— Очень хорошо, я буду на мостике.

Стайер вышел. Гаред снова направил свой взор вглубь кельи, на святыню, занимавшую заднюю стену. Он сосредоточился на расположенном в центре золотом черепе — образе смерти и символе силы — и начал возводить психическую стену. Он не станет легкой добычей для этого шептуна.

Гаред едва успел начать, когда в его сознание ворвался образ. Удар был не столько в его содержании, сколько в силе. Серый Рыцарь стоял на скалистой поверхности планеты с редкой коричневой растительностью. В небе висели четыре луны, свет которых обратил ночь в яркие глубокие сумерки. Он стоял на дне узкого ущелья. Холодный ветер с воем впивался в его память. Слева от него неслась темная река, с грохотом падая со скал. Видение казалось настоящим, однако вид был неправильным. Он видел землю гораздо ближе, чем обычно, более чем на метр ближе.

Гаред поморщился. Это воспоминание было таким же четким, как если бы он стоял здесь всего час назад. Но оно было бессвязным, отделенным от всех остальных. Он не знал, что это был за мир.

Он ничего не помнил об этом месте.

Тем не менее, реальность его была столь же неоспоримой, как и реальность стен «Тиндариса» вокруг Серого Рыцаря.

Гаред попытался выбросить образ из головы. Тот стал сопротивляться. Эпистоярий увеличил усилия, приводя в порядок свое внимание и концентрируясь на настоящем, на нуждах борьбы. Ибо стало понятно — бой уже начался.

«Я знаю тебя», — сказал шепот. Он стал ещё сильнее и отчетливее, как будто сознание Гареда подпитывало его. И ещё он стал более знакомым. — «Твой путь намечен. Твой конец известен. Твои действия определили их».

Эпистолярий схватился за рукоять своего психосилового меча Немезиды и обнажил его. Клинок потрескивал энергией, изголодавшись по врагу. Теперь Гаред узнал голос. Он был искаженным, прогнившим и жужжал крыльями мух, но Серый Рыцарь всё-таки узнал его. Голос принадлежал ему самому. Враг сказал, что знает его. И он не лгал. Ему каким-то образом удалось частично использовать в своей атаке самого Гареда.

В считанные минуты отдаленная и смутная угроза стала крайне серьезной.

Гаред выскочил из своей кельи и помчался через залы «Тиндариса» к мостику. Он думал, что в одиночестве ему будет проще возвести свою психическую крепость. Он ошибался. Ему не стоило оставаться одному. Атака оказалась слишком коварной. Он не мог доверять своим ощущениям.

Шептания преследовали его, сжимая на нем свою хватку и разрывая ясность, его голос всё глубже и глубже вплетался в гобелен атаки.

«Чего ты надеешься достичь? Твои действия лишь приближают нас к тебе».

Намек заставил его остановиться как вкопанного. Каждое действие Серых Рыцарей в Святом Пределе содействовало высвобождению Ку’Гата. Их прибытие лишь ускорило демоническое вторжение, которое они надеялись предотвратить. Перед лицом этой темной истины Стайер не поддался фатализму, а поклялся найти решение. И раз вторжение неизбежно, то Серые Рыцари должны изменить обстоятельства в свою пользу. Что, если то же самое происходило здесь снова?

Он не мог знать этого точно. И здесь не было прогностикаров, с которыми можно было бы посоветоваться.

Но шептания точно пытались его удержать. Так что он проигнорировал их и побежал дальше.

Голос возмущенно отреагировал на это. Он впивался в него когтями. Угрожал. Смеялся.

«Ты бежишь навстречу своей смерти. Я освежую твой труп. Он станет трофеем твоей неудачи. А твоя душа будет пиром даров».

«Даров?» — подумал Гаред. В этой угрозе было что-то необычное. Она отличалась от остальных. Она что-то значила.

«Я знаю тебя», — неустанно продолжал голос. — «Я знаю тебя. Я знаю тебя».

Шептания продолжали становиться сильнее. Они множились и сплетались друг с другом, желая одолеть его. Они стали ковром из червей, извивающихся в его сознании. Из-за их омерзительных воплей Гаред с трудом воспринимал происходящее и почти не помнил, как добрался до мостика. Ему казалось, что некоторые фрагменты времени выпали из памяти, но он не мог сказать, сколько именно. В чем же состояли действия врага? Ни одно отродье варпа не проникло на корабль. Гаред не стал для них проводником. Значит, у атак была другая цель. Они откалывали от него частички его сущности.

Деятельность на мостике была напряженной — близился прыжок в варп. Гудение сигналов тревоги прорезалось через шептания. Увидев своих боевых братьев в стратегиуме, где они вместе с инквизитором Хадрианной Фурией наблюдали за мостиком, Гаред сумел собраться с силами и обрести ясность. Серебристо-серая раскраска их брони стала для него путеводным маяком, цветом святости и истины. Летающий контрфорс поддерживал выступающую над мостиком кафедру. Стайер стоял там, сжимая руками железную раму кафедры, выполненную в форме аквилы. Он перегнулся через неё, глядя на Гареда.