Мечтают ли андроиды об электроовцах - Филип Дик

Рейсс еще раз перечитал текст на суперобложке книги. “Этот оборотень забаррикадировался высоко в замке. Дураков нет. Попав туда, можно и не вернуться назад.

Может, все это ребячество? Ведь книга уже напечатана, сейчас уже поздно. И эта контролируемая японцами территория, эти желтые малютки поднимут ужасный шум.

И все следовало бы провернуть половчее, только бы как следует взяться”.

И тут неожиданно, резко Рейсс почувствовал, что у него от бешенства кружится голова.

Он сделал пометку в своем еженедельнике о необходимости обсудить этот вопрос с генералом СС Отто Скорцени или еще лучше — с полковником Олендорфом, который возглавлял эйнзатцгруппу Д.

“Я думал, что все это прошло, — недоумевал консул. — Неужели это будет длиться вечно? Война закончилась много лет назад. Мы считали, что тогда все и кончилось. Но это фиаско в Африке, безумный Зейсс-Инкварт, воплощающий в жизнь проекты Розенберга!.. Герр Хоуп прав с этой своей шуткой о Марсе, населенном евреями. Мы бы наверняка увидели их там, даже если бы у них было две головы и стояли бы они на одной ноге”.

“Но мне хватает обычных неотложных дел, — опомнился консул. — У меня нет времени на эти безрассудные авантюры, на эту операцию эйнзатцгруппы с целью захвата Абендштейна. С меня достаточно приветствий немецких моряков и ответов на шифрованные телеграммы. Пусть уж кто-нибудь повыше возьмет на себя инициативу осуществления подобной операции, это их дело. В любом случае, — решил он, — если бы даже я и затеял это дело и оно привело бы к нежелательным результатам, можно только гадать, где бы я очутился: под Защитной Опекой где-нибудь в Восточном генерал-губернаторстве, или в камере, куда напустят газа “Циклон-Б”.

Потянувшись, Рейсс тщательно вычеркнул пометку из еженедельника. Этого ему показалось недостаточно, и он сжег эту бумагу в керамической пепельнице.

Раздался стук, дверь в кабинет отворилась, и вошел секретарь с ворохом бумаг.

— Речь доктора Геббельса во всей своей полноте.

Пфердхоф разложил листы на столе.

— Вы должны ее прочесть. Очень хороша. Пожалуй, одна из лучших его речей.

Закурив еще одну сигарету “Саймон Артц”, Гуго Рейсс сосредоточился на речи доктора Геббельса.

Глава 9

После двух недель непрестанной работы фирма “Эд-Френк” наконец выпустила первую партию своих товаров. Изделия лежали на двух листах фанеры, оклеенных черным бархатом. Рядом стояли квадратные плетеные корзинки японского производства. Кроме этого, Эд Мак-Карти и Френк Фринк изготовили визитные карточки.

Для этого они использовали ластик из искусственной резины, на котором вырезали свои фамилии. Затем они сделали отпечаток красного цвета на бумаге для высококачественных рождественских открыток с помощью простого типографского пресса, найденного среди разного хлама. Эффект был потрясаюшим.

Самая тщательная проверка их ювелирных изделий, этикеток и упаковок свидетельствовала об отсутствии чисто любительского подхода. Френк Фринк подумал, что иначе и быть не могло, ведь они всегда были профессиональными умельцами, если не в ювелирном деле, то в производстве разных подделок и высокосложных деталей.

На фанерных стендах покоились самые разнообразные вещи.

Здесь были браслеты из меди, бронзы, латуни, даже из искусно обработанного железа. Кулоны, подвески, в основном из меди с небольшим количеством серебра. Серебряные серый, заколки из меди и серебра. Серебро им обходилось далеко не дешево. Даже серебряный припой резко увеличивал себестоимость изделий.

Они купили несколько полудрагоценных камней для того, чтобы вставить их в булавки: причудливые жемчужины, нефриты, осколки огненного опала. А если дела пойдут в гору, они попробуют изготовить что-нибудь из золота с небольшими бриллиантами.

Только золото могло обеспечить им настоящую прибыль. Они уже начали поиски источника золотого лома — старинных предметов, украшений не имеющих художественной ценности. Их переплавка обошлась бы намного дешевле, чем покупка слитков золота.

Но даже в этом случае требовались громадные средства. Тем не менее одна золотая булавка могла принести доход больший, чем сорок латунных. Они могли бы назначить практически любую цену за оригинальную по форме и современную по исполнению золотую булавку, при условии, как подчеркнул Френк, что их изделия вообще станут покупать.

Пока они еще не делали попыток продавать свой товар. Они разделались с тем, что, как им казалось, являлось главными техническими проблемами: у них был верстак с электрическим проводом, навивочный станок, набор шлифовальных и полирующих кругов. По существу, у них был полный комплект доводочных инструментов, начиная от жестких стальных щеток и кончая полировочными ремнями из различных материалов. И, конечно, у них имелся ацетиленовый сварочный аппарат с емкостями для карбида, шлангами, кислородными баллонами, горелками, темными очками, и разумеется, они приобрели прекрасный набор ювелирных инструментов: щипцы из Германии и Франции, микрометры, алмазные сверла, ножовочные полотна, клещи, пинцеты, паяльники, тиски, фетровые круги, ножницы, небольшие молоточки, откованные вручную, всякого рода точный инструмент.

В качестве сырья они приобрели различные металлические прутья, листы, проволоку, цепочки, заколки, замочки.

Уже была истрачена добрая половина из имевшихся у них двух тысяч долларов. На банковском счету фирмы “Эд-Френк” оставалось всего двести пятьдесят долларов, но зато они устроили мастерскую на законных основаниях.

Они даже приобрели лицензию на продажу на территории ТША. Осталось только одно — реализация изделий.

Френк подумал, что ни один розничный торговец, приобретая коллекцию ювелирных изделий, не станет столь скрупулезно изучать их продукцию, как они сами. А вещи и в самом деле выглядели здорово. Их собственный контроль качества был намного жестче, чем у платных оценщиков, работавших в различных металлообрабатывающих мастерских. Было достаточно ничтожного помутнения поверхности или царапины от металлической щетки для того, чтобы изделие вновь возвращалось на верстак. “Мы не можем себе позволить показывать грубую или неоконченную работу: одна оставшаяся незамеченной черная крапинка на серебряном ожерелье — и все наши труды пойдут прахом”.

Магазин Роберта Чилдана значился первым в их списке. Но только Эд мог пойти туда: хозяин магазина, безусловно, хорошо запомнил Френка.

— Фактически продавать придется в основном тебе, — предупредил Эд.