Игра с огнем - Анна Джейн

Дэн согласился, что мы такие, и мигом переодел серебряный подарок на безымянный палец, взял меня ладонями за щеки и тихим шепотом поблагодарил.

– Откуда ты знала, как сделать мне приятное, а? Читала мои мысли? Ты нашла кольцо с ящеркой, ты просто плутовка. – Он коснулся губами моего носа. – Спасибо. Бурундучок подарила мне пару лишних тысяч тонн хорошего настроения. Да… У меня для тебя тоже кое-что есть. Ты просила это давно, а я сделал только сейчас. – С этими словами он очень аккуратно достал из рюкзака, перекинутого сейчас за плечи, а не оставленного на байке, небольшого пегаса из плотной светло-розовой бумаги.

Скейтер присвистнул.

Ничего особенного, но на миг у меня перехватило дыхание, к тому же еще я знала, что губы у меня слегка приоткрылись, а между бровей появилась морщинка – потому что я стала серьезной, польщенной и удивленной одновременно, а мимика не замедлила сообщить об этом всему свету.

– Это мне? Пегасик? Денис, спасибо, какой он прикольный. – Я обрадовалась не меньше, чем он. Оригами в виде крылатого гордого коня пришлось мне по сердцу и поселилось там, наверное, навечно. Кажется, у орла появилась мечта – купить упряжку или открытую карету. Чтобы впрясть в нее бумажного красавца и взлететь в небо уже без помощи своих крыльев. Ведь в мире орла пегас был вовсе не бумажным и неподвижным, а настоящим, резвым и очень красивым волшебным конем.

– Ты – чудо, – сказали мы вдруг и сами удивились тому, что одни и те же слова сорвались с наших губ почти одновременно. А потом так же вместе засмеялись.

– Черт, я аж умилен! Я умилен, держите меня семеро и убирайте прочь всех красивых девушек! – испортил романтику весельчак-скейтер, все еще крутившийся рядом и разговаривая, по-моему, со всеми подряд. А людей вокруг, кстати, становилось все больше и больше, особенно подростков: старшеклассников и студентов в неформальной одежде, хотя были тут и те, кому можно было дать под тридцать и больше, и компании глазастых любопытных пацанов лет по десять. Все они спешили к скейт-парку, создавая кучу шума. У многих были скейты.

Я закатила глаза.

– О, кстати, у нас сегодня кульный контест[8] скоро начнется, хотите посмотреть? – предложил вдруг компанейский скейтер.

– Crash June Jam? – заинтересовался вдруг Дэн, явно что-то знавший о мире скейтбордистов. Как потом оказалось, один из его тех самых близких друзей, отсутствующих в городе, увлекался именно скейтбордом.

– Он самый. Последний этап, – подтвердил наш новый назойливый знакомый.

– Отлично. Чип, желаешь взглянуть?

Чип конечно же желала. Чип обожала доски, будь то скейты или сноуборды.

– А я в джэме участвую, – хвастливо заявил скейтер. – Болейте за меня, и я стану про![9] Когда-нибудь… Но точно! И, да, меня зовут Джимми!

Он вскочил на ярко-красную доску и, оглядываясь на нас, повел к месту проведения соревнований. Crash June Jam являлся самым крупным состязанием скейт-культуры не только в городе, но и в округе. Его финансировали какие-то крутые компании-спонсоры. Как сказал Джимми, Crash June Jam – предвестник летнего фестиваля неформальной музыки Crash-bym, который в этом году, совсем скоро, пройдет около нашего города.

Мы болели, как и просил господин Джимми, и еще добрых полтора часа смотрели на джэм-сессию – первую дисциплину соревнований, в которой скейтеров разбили на группы по четыре человека. По расчерченной граффити площадке катались настоящие профи, у которых доска явно была третьей ногой, а не спортивным инвентарем. Я не знала, как называются многие трюки, что они выполняли под громкий панк-рок, но была в восторге. Свидание в скейт-парке, на лучших соревнованиях года, в ореоле заряда позитива, драйва, веселья и желания победить во что бы то ни стало, – что может быть круче? Вообще-то много чего, но в это время я так не думала. Просто наслаждалась моментом, стоя около радостного парня, подарившего мне что-то вроде любви.

Джимми, непонятно с чего решивший, что я и Дэн стали его лучшими друзьями, занял в джэме второе место, набрал какие-то там баллы в личном рейтинге и, кажется, в рейтинге своей команды, и был счастливым-пресчастливым. После оглашения результатов вдоволь пообнимался со всеми друзьями, с Дэном, дал «пять» мне и пригласил нас на «мега-пати», обменявшись аськами и телефонами, а после исчез в неизвестном направлении – смотреть дальше вторую дисциплину, где катали его друзья. Я тоже хотела смотреть дальше, к тому же должны были выступать и девчонки, но Смерчинский уверенно увел меня из скейт-парка. Иногда он посматривал на часы и поднимал голову вверх, как будто бы ждал оттуда падения гуманитарной помощи.

– Я тоже теперь хочу скейт! – восторженно блестели у меня глаза. – Я буду катать! На нем не только зимой можно, а вообще круглый год.

– Да не за что, – спокойно ответил Денис. – Я тебе не разрешаю.

– А я тебя и не спрашиваю, – мигом рассердилась я.

– Боюсь, после того, как ты захотела за меня выйти и вручила кольцо, мне придется о тебе заботиться с большой силой. По-моему, ты из тех людей, которые влипают в неприятности, Чип, да?

– Балда. Ты у меня сам его забрал, кольцо! Эй, может быть, еще вернемся туда, еще посмотрим? – И я кивнула в сторону скейт-парка, где по-прежнему бушевали музыка и вопли зрителей.

Денис, сегодня решивший явно стать самым ласковым (вина, наверное, давала о себе знать), обнял меня, чмокнул в щеку и, отстранившись, посмотрел картинно на часы.

– Знаешь, кажется, пора по домам.

– Что? – не поверила я, потому что время было далеко еще не позднее, а расставаться с парнем я не планировала ближайшие несколько часов. – Уже?!

– Ну да.

– И это все наше свидание, про которое ты говорил, что оно запомнится мне навею жизнь? Не, скейт-парк – это, конечно, классно, очень классно, но нас туда вообще случайно позвали…

– Ага. А не ты ли просила меня по телефону ничего экстраординарного не предпринимать? – невозмутимость с лица Смерча никак не хотела убираться, а глаза нагло ржали – будь у них ноги, они бы ими от смеха точно задрыгали! – Или ты все-таки хочешь что-нибудь необычное?

– Ну да. Было бы неплохо, – нехотя призналась я. – Ты и банальность – вещи несовместимые.

– Прости, я ничего не придумал. Я отвезу тебя домой. – И парень подал мне шлем.

– Не хочу домой, – надулась я и сложила руки на груди.

– Уже поздно, скоро начнет темнеть, – тоном заботливой мамочки сообщил Смерчик.

– И что? Или ты забыл о том, что вообще-то я на тебя злюсь?

– Ах, точно, – хлопнул парень себя по лбу. – Ладно. Ты меня уговорила. Чип, тебе все равно придется ехать со мной, так что надевай, – и он все равно вручил мне черный интеграл. – Приедем как раз к назначенному времени.

– Что еще за назначенное время? Куда мы?

– Это сюрприз. Ты же хотела сюрприз? Садись и крепко держись.

Следующие пару часов головастики дружно восклицали: «Ях-х-хоу!!!» и больше ничего не могли вымолвить от восторга.

Мы вновь оказались на мотоцикле. Держаться за человека, который тебе небезразличен, – это клево, нереально клево! Восхитительно. Потому что знаешь, что сейчас держаться за него нужно не только в фигуральном, психологическом смысле – чтобы не потерять, но и в физическом – чтобы не грохнуться наземь! И вскоре уехали за город, туда, где, оказывается, располагался частный аэродром. Я не знаю, откуда Дэн брал свои гениальные идеи о том, как сделать свидание необычным, но у его задумки всегда получались яркими. Воистину, у него котелок варит не так, как у большинства.

Когда мы оказались на территории аэродрома, где то и дело слышался в отдалении шум моторов то ли вертолетов, то ли самолетов, я сначала только головой вертела, не понимая, что задумал мой – наверное, мой, правда? – парень. Увидела ветроуказатель и заулыбалась – так было приятно и неожиданно.

– Мы что, с парашютом будем прыгать? – спросила я, глядя на диспетчерскую будку.

С парашютом я не прыгала никогда, только хотела и знала, что когда-нибудь я сделаю это. Точно так же я с детства мечтала прыгнуть с тарзанки, и моя мечта исполнилась – между прочим, прошлой осенью. Мы с одногруппниками специально поехали ее исполнять в один из парков, в котором был специальный кран, располагающийся над небольшим водоемом. Это было здорово! Чувство, когда страх вдруг перебивается свободой, – неописуемо. Тогда мне казалось, что полет – это освобождение. Правда, не все были со мной согласны. Лида, как и многие мои другие одногруппницы, прыгать наотрез отказалась, но согласилась Маринка, и после этого стала сильно бояться высоты – ее организм не оценил всю прелесть полета. Димка тоже прыгал, а потом, кажется, еще пару раз ездил в это место с какими-то друзьями. Меня с собой брать отказывался, балбес, хотя я была бы не прочь еще раз совершить это маленькое безумство… Да, прыжок с тарзанки в тридцать пять метров – мой единственный экстремальный поступок, который заставил мои надпочечники выработать годовую норму адреналина за несколько минут. Конечно, сноуборд – это тоже экстремальный вид спорта, который помимо классных минут, дарил еще и минуты падений и боли, но поскольку я не делала сложных трюков и не катала на скорости по склонам, то и особенного адреналина не ощущала.