Ардагаст и его враги - Дмитрий Дудко (Баринов)

   Обнажив акинак с вытравленным на клинке змеем, он одним умелым ударом заколол быка. Трое быстро и сноровисто содрали шкуру и покрыли ею черное изваяние. Связанный парень зашептал молитву. Жрец драконов презрительно произнес:

  -- Раб, неуч, ты призываешь Михра в такую ночь? Этот обряд соединяет силы двух могучих зверобогов, врагов Солнца: Черного Быка и Змея Глубин. Я открыл тебе эту священную тайну, поскольку ты, тупая деревенщина, ее все равно не поймешь... и уже никому не выдашь!

   Схватив парня за волосы, чернобородый повалил его на соседнее изваяние, и всадил акинак в горло. Алая кровь потоком хлынула на черный базальт. Простирая окровавленные руки к озеру, жрец-убийца воззвал теперь уже на древнем языке мидян:

  -- Аждахи, предки и родичи мои! Ответьте: долго ли еще будет оставаться не отомщенным наш род? Когда постигнет лютая кара царя Арташеса, сына его Артавазда и колдунов из Братства Солнца? Когда сбросит оковы и выйдет из недр Демавенда трехглавый царь Аждахак, достойный владеть миром? Какое страшное, невиданное дело должен свершить для этого я, князь Аграм Мурацани?

   Взволновалась, забурлила вода в озере, и из его темных глубин поднялась огромная рыбья голова на толстой змеиной шее. Красным огнем полыхнули глаза, открылась зубастая пасть, и оттуда раздался громкий шипящий голос:

  -- Не одного Трехглавого Царя держат в оковах трусливые боги, что зовут себя светлыми. Освободи скованного на вершине Эльбруса, он освободит других, и тогда мир содрогнется! Зови на помощь чародея с семью перстнями. Но берегись златоволосого царя с солнечной чашей в руке. Орда его уже идет с севера.

   Трое в черных бурках подняли тело парня и, раскачав, швырнули в озеро. Широкая, словно у громадного сома, пасть вишапа на лету схватила жертву и чудовище скрылось в воде. Низко поклонившись ему, четверо служителей вишапов пошли к дому смотрителя. Чернобородого ждали там шашлык с индийским перцем, лучшие армянские и иверские вина, но на его угрюмом лице не было веселья - лишь злая, жестокая радость хищника, почуявшего наконец добычу.

   Еще недавно князь Аграм Мурацани был беззаботным молодым гулякой, грозой армянских и греческих красавиц, непревзойденным охотником и игроком в човган. Жестоким его не считали даже собственные рабы. Щедрые дары судьбы он воспринимал как должное, ибо гордился своим древним родом. Шесть веков назад они, потомки царя-дракона, столь отважно сражались на стороне последнего царя Мидии Астиага, что победители - персидский Солнце-Царь Кир и Тигран армянский - лишь переселили их из Мидии в Армению, на изобильные земли к северу от Вольного Масиса.

   Да, их род был вторым в Армении после царского. Глава рода, седовласый Аргаван, на пирах восседал рядом с царем на собственном троне, ел на золоте, пил из золотой чаши. Да ведь он, вместе с хитрым Сумбатом, и сделал Арташеса царем. Без их дружин не помогла бы пришельцу выстоять против легионов даже хваленая парфянская конница. Темные поселяне в страхе рассказывали о жутких ночных обрядах в честь вишапов на склонах Масиса и берегах Гарни... и сами же тайком приводили животных, а то и людей для этих обрядов. Тщетно жрецы Михра проклинали драконий род и увещевали трусливых мужиков. Сильнейшим князьям Армении закон не был писан, как не был он писан для буйных, могучих вишапов - хозяев Вольного Масиса и Вольной Гарни.

   Так было, пока на пиру во дворце Мурацани князь-колдун Мгер не обвинил драконий род в заговоре для захвата царской власти. Наглый Артавазд вырвал Аргавану седую бороду. Оскорбленные потомки вишапов схватились за оружие и, если бы не лихие аланы Сатеник, Арташес не вышел бы из дворца живым. Это они, отчаянные степняки, не боявшиеся никаких древних чудовищ, зарились на богатства Мурацани. А потом на владения рода обрушилась рать Артавазда и аланские конники. Не было пощады никому, имевшему хоть каплю благородной драконьей крови, даже детям, прижитым с рабынями. Им царевич, возомнивший себя Вахагном-драконоборцем, разбивал головы палицей, а матерям их отсекал руки и ноги, приговаривая: "Змеиные подстилки, станьте сами, как змеи".

   Одним из немногих уцелевших в той резне был Аграм. С тех пор он вел опасную жизнь бродячего воина и лазутчика. Угрюм и жесток сделался прежний баловень судьбы. Одиночество и жажда мести пробудили в нем дух и магические силы его предков-вишапов. Его боялись и ненавидели, но часто звали на помощь для самых темных и кровавых дел. Если что, во всем повинен Аграм Вишап - так его отныне звали, пугая его именем детей. Римляне, которым он служил, называли его Драконидом.

   Что ж, он хотя бы не знал нищеты и мог тратиться по-княжески. Об этом заботились вездесущие иудейские купцы, не простившие Арташесу и отступнику Сумбату свержение Тиграна Пятого, достойного правнука Ирода Великого и верного слуги Рима. Посвященный в Братство Тьмы, Аграм хорошо знал колдуна с семью перстнями. Это его магический халцедон был вставлен в родовой амулет князя. Перед тем, как войти в дом, князь поднес амулет к виску, и сила Черного Всадника, архонта Сатурна, подхватила злую мысль Драконида и понесла ее на запад, в лагерь кесаря, где в особом шатре бодрствовал над магическими папирусами и головами мумий некромант в черной с серебром хламиде.

   Между грядой невысоких гор и морем простиралась полынная степь. У подножия гор аккуратными рядами стояли палатки, окруженные четырехугольным валом и рвом. В отдалении паслись стада джейранов. Осторожные животные не подходили близко к лагерю пришельцев. Где-то в степи ревел лев. Сами горы поднимались невероятным нагромождением скал и камней, обильно покрытых древними рисунками. Горные козлы, львы, всадники, пляшущие воины, ладьи со знаками Солнца на носу... Между скал белели кости жертв, принесенных пастухами. Это место было священным еще несколько тысяч лет назад, когда лучники с каменными стрелами пешком гонялись за козерогами и джейранами.

   Среди этого каменного хаоса стоял, опираясь о скалу, Валерий Рубрий. Свежий ветер с Каспия приятно бодрил тело, а вид уходящей за горизонт морской глади наполнял душу гордой радостью покорителя мира. Свершилось! Великий поход на Восток начался, и в авангарде этого похода шел его, Рубрия, Двенадцатый Молниеносный легион. За какие-то полтора месяца он прошел от Евфрата и Понта до Каспия, куда не доходили даже легионы Помпея Великого. Царьки Колхиды, Иверии, Албании склонились перед позолоченным орлом и бюстом Господина и Бога. Только что легион разбил и покорил Албании приморских кочевников-каспиев. Придет время, и эти владыки будут рады поменять свои диадемы на виллы под Римом и Неаполем.