Серая Орда - Сергей Фомичев

— Может быть, не стоит спешить? — спрашивал гость. — Я же не могу покупать, не глянув какие здесь земли, какой урожай… Давай лучше по осени всё путём сделаем…

— Мне нужны деньги, — произнёс простуженным голосом хозяин. — Стал бы я продавать село за бесценок, если бы не нуждался. Кабы мог ждать до следующей осени, так и цена была бы вчетверо. А вернее всего и вовсе продавать бы не стал.

— Вчетверо? — удивился наместник. — Не дорого просишь?

— А ты как думал, — прохрипел хозяин. — Здесь земля не урожай родит, а изобилие райское. Воткнёшь в землю прутик, глядь, а он уже и листьями покрылся, а через год яблоки сможешь собирать. А зверья в лесу, что клёцок в княжеской миске — стрелу наугад пустишь, а без добычи не останешься…

Гость, не слишком доверяя сказкам, поглядывал на собеседника с недоверием. Тот поймал взгляд и улыбнулся.

— Не веришь? Считаешь, что цену набиваю? — прохрипел он с задором. — И правильно. Не всякому в наше время верить можно. Но чтобы не было между нами недоговорённости, открою тебе и один недостаток…

— ?

— Вурды в здешних лесах водятся, — понизив голос, поведал хозяин. — В голодное время и на село пойти могут. Так что мы все здесь под богом ходим…

— Ну, вурды, это безделица, — отмахнулся наместник. — Для малых детей страшилка…

— Не скажи, — возразил хозяин. — Тут одному без хорошего отряда не выстоять. На здешних мужиков-то надежды не больно много. Немощные они какие-то, не то, что бабы…

Как бы в подтверждение его слов, дверь отворилась, и писаная красавица внесла в горницу большой горшок с варёной бараниной. Разложив похлёбку по мискам, она удалилась на свою половину.

— Хозяйка? — спросил, подмигнув, наместник

— Нет, девка селянская. Надоела уже. Хочу себе покрасивей найти. Здесь такие бабы водятся, что о-го-го, только держись, заездят.

— И что, так вот и ходят к тебе, без принуждения?

— А то! — гордо воскликнул хозяин. — Народ-то здесь дикий, пням поклоняется. Я для них вроде духа. Как скажу, так и сделают.

Настроения у гостя переменилось. Он провожал красавицу взглядом всякий раз, когда та подносила что-нибудь к столу. Теперь он готов был поверить хозяину…

Хоть это и не по обычаю, но ударили по рукам глубоко за полночь.

— Покупаю! — сказал наместник и зашуршал дорогой кожей.

Составили купчую, справили грамоту на получение денег из московской казны.

— Получишь по ней у печатника босоволковского, хоть завтра получишь… — заверил наместник.

— Босоволковского? — удивился хозяин.

— Поменялся у нас тысяцкий, — кивнул гость. — Вельяминов теперь в опале. Год как уже. Возвысился больно над прочими, власти загрёб немерено, вот князь его и отставил.

— Надо же… — сказал хозяин. — Как до нас новости-то поздно доходят. Одно слово — медвежий угол.

На следующее утро московский гость убыл с подписанной хозяином купчей. Дельце было не просто выгодным, а сулило баснословный барыш. Но самое главное, князь, желавший расширения московских владений, такую затею непременно одобрит.

Как только сани наместника скрылись за поворотом, в избе стали лихорадочно собирать вещи.

— Вяжи постели в узлы, да скатерть, скатерть не забудь!

— Эх, Ромка, всё тебе покою нет, засыпимся как-нибудь…

— Ты, Кулёк, лучше лошадей запрягай. Тогда и не засыпимся.

— Да ладно, куда спешить, наместник, чай до весны и не сунется в эти края. Ходу не ближний свет…

— Бережёного — бог бережёт… Наталья, ларец-то кому оставила? Князю московскому?

По весне, когда стаял снег, наместник приехал в село в сопровождении своего дружка тысяцкого и большого отряда кметей. Они добирались сюда целый день, сильно устали, но предвкушали обещанную новым хозяином славную попойку, да большое число пригожих, покладистых девок.

Но добравшись, наконец, до села не нашли они ни девок, ни людей вообще, ни скотины, ничего… Да и само село наместник узнал с трудом.

— Ты боярин, чего купил-то? — спросил тысяцкий, даже не слезая с коня.

Наместник сорвал с головы шапку и с досадой швырнул её оземь.

— Паскуда! — завыл он. — Рыжий чёрт!

Вместо заснеженных полей глазам открылась топкая, подозрительно напоминающая трясину, земля. Хижины, наспех срубленные из сырого леса, теперь частью погрузились в зыбун, частью осели и перекосились. Всё описанное в купчей поместье представляло собой большое, но совершенно ненужное никому болото.

Эпилог 2

Выехав за город, Заруба придержал коня, и пустил его дальше свободным шагом. Гнедку что — хоть и вовсе никуда не ехать — поплёлся еле-еле, поглядывая по сторонам.

А вокруг горело многоцветие осеннего леса. Природа догуливала последние деньки до наступления холодов и зажгла по такому случаю свои лучшие краски…

Всё это великолепие и прежде не слишком занимало воеводу, а теперь он желал любоваться красотами ещё меньше. Предстоящая встреча одновременно и радовала и вселяла тревогу. Мысли разбредались, а чувства переполняли старого воина.

Она ждала в условленном месте — на берегу маленькой лесной речки, что мерно текла под густыми сводами деревьев, старательно огибая возвышенности и неспешно подтапливая рыхлые берега. Проехав через полянку, воевода спрыгнул с седла; хлопнул по крупу, отпуская коня.

— Ты, однако, не слишком спешил, Малк, — улыбнулась Эрвела, шагнув навстречу.

— Я не спал всю ночь, — ответил Заруба. — Но выехал из города и вдруг испугался…

— Испугался? — рассмеялась Эрвела. — Но кого, или чего?

— Испугался, что не застану тебя… — сказал Заруба после заминки.

— Ну, если бы ещё помедлил, то может, и не застал бы.

Заброшенный охотничий домик на излучине реки зарос мхом по самую крышу. Прелый дух прогнившего сырого дерева стоял здесь, несмотря на открытое окно, проломленную кровлю и гуляющие сквозняки.

Они стояли друг против друга, не решаясь сделать последний шаг, способный поглотить то малое расстояние, которое ещё сохранилось между ними. Старый седой воин и вечно юная лесная дева стояли в полном смятении.

Ошалевшая ласточка, неведомо как задержавшаяся в этих краях, вдруг влетела в окно и заметалась вдоль стен. Заруба еле заметно вздрогнул, повернул голову, наблюдая за птицей. Ласточка, облетев несколько раз комнату, уселась под потолком.

Примета верная — к покойнику. Следовало бы поймать глупую птицу, да оторвать то чем думает, приговаривая, мол, на свою голову прилетела. Только так, по поверью, и можно избежать смерти. Но Заруба стоял как вкопанный.

Владычица знала приметы людей и оценила поступок воеводы.