Пепел и пыль (СИ) - Усович Анастасия "nastiel"

— Ну да, удобнее ведь не попытаться найти способ остановить Власа, а закинуть себя на сто с хреном лет назад, — прыскает Бен. — А, главное, безопаснее!

Я догадывалась, что реакция на мою идею будет неоднозначной, но думала, что возмущаться как раз будет Ваня, а Бен поддержит.

Качаю головой. Даже если есть чёртов способ, даже если Влас нам соврал: убьём его, так едва ли будем лучше самого Христофа, использующего всех вокруг ради «высшей цели».

Бен разводит руками.

— Ты не хочешь убивать Власа, но готова переместиться в прошлое и расправиться с Христофом?

— Во-первых, я никого убивать не собираюсь. Слыхал про эффект бабочки?

— Фильм фашистский. Они собаку подожгли!

— Слава имеет в виду теорию о том, что при перемещении в прошлое его даже незначительное изменение может иметь непредсказуемые последствия, — говорит Ваня.

— Пофигу, — отмахивается Бен. Затем добавляет, облизав губы и выдохнув: — Ладно, поясняйте.

— Мы не будем никого убивать, потому что это может изменить будущее, — говорю я. — Мы просто весь план Христофа объясним Авелю ещё до его выполнения. Наверняка Христоф захочет переместиться в период до сражения на Правобережье.

— В этом есть смысл, — подключается Ваня. — К тому же, скорее всего, Влас вам не соврал.

Пока я рассказывала, Ваня выглядел так, словно уже слышал эту историю раньше. А теперь стоит, нахмурившись, и разглядывает собственные ботинки.

— Как мы поняли по рассказам Славы со слов Христофа, он и Влас имеют схожую ДНК. И это похоже на кровное проклятье, завязанное на дублировании генов. Тот самый амулет может быть не только фамильяром, но и переносчиком проклятья, рассчитанного на появление в семейном древе потомка Христофа с таким же резусом и группой крови, с таким же уровнем гормонов — с чем угодно, в общем. Это объясняет тот факт, что до Власа никто не интересовался прошлыми успехами своего родственника и это же может защищать Власа от любых внешних угроз. Христоф был первым внуком Авеля, что значит, он был невероятно силён — ген стража, эхно, у первого, второго и третьего поколения напоминала энергию атомной бомбы, заключённой в теле человека. Представьте, что будет, если она рванёт.

— Хочешь сказать, Влас у нас жертва? — спрашивает Бен, кривя губы.

— Вот. Именно, — отчеканиваю я.

— Благодаря амулету, для Власа подчинение остаточной энергии своего дядюшки может быть запрограммировано на уровне инстинктов, — присоединяется Ваня. — Он понимает, что поступает неправильно, но препятствовать этому никак не может.

— Инстинкты, типа есть, самореализовываться, размножаться?

— Да, только в нашем случае: есть, самореализовываться, продолжать дело помешанного на генетических экспериментах дядюшки, — говорю я.

Бен щёлкает пальцами, удовлетворённо реагируя на мою шутку. Я, в свою очередь, гляжу на Ваню. Сейчас на него вся надежда. Ведь я рассказала ему всё не только потому, что доверяю, но и потому, что он владеет достаточными знания, чтобы точно сказать — можем ли мы что-то придумать.

— Ну, так что скажешь? — спрашиваю я.

Ваня неоднозначно жмёт плечами. Складывает руки на груди и некоторое время глядит на Лукаса и Зоула за моей спиной.

— Полагаю, раз вы с Власом договорились, что ты всё-таки принесёшь ему Нити, нападения прекратятся, — наконец говорит он. — Он будет ждать дня передачи, а значит, у нас есть время на подготовку к путешествию во времени.

— И сколько его нужно?

— День, может два. Но проблема не в этом…

— Так у нас ещё и проблема есть? — Бен хлопает себя по бёдрам. — Как обычно!

— Чтобы провернуть магию такой силы, понадобиться помощь ведьмы или ведьмака.

— Лия? Или кто-то из поселения?

— Ты сейчас серьёзно? — усмехается Ваня. — Нам ведь нужно в прошлое отправиться, а не наколдовать избавление от простуды!

То, с какой интонацией он это произносит, заставляет меня одновременно и почувствовать обиду за Лию и заволноваться не на шутку. Похоже, я сама не предполагала, как многого прошу.

— Было бы неплохо иметь в команде выпускника Академии, — говорит Ваня, потирая ладони, словно они у него замёрзли.

Но на улице температура как всегда высокая, у меня уже даже струйка пота по спине бежит. А это его движение — всего лишь попытка скрыть волнение.

— Единственная выпускница, которую мы все знаем, скорее всего мертва, — говорит Бен.

Он имеет в виду Соню. Мы и правда ничего не слышали о сёстрах после того, как поселение, где мы их встретили, было стёрто. Вероятность их спасения так же мала, как и вероятность нашего успеха.

— Допустим, что у нас есть кто-то достаточно сильный, чтобы всё это провернуть, — прикидываю я. — Что дальше?

— Мы наведём на Нити чары Памяти и, прежде чем отдать их Власу, оставим себе небольшую часть. Так, когда Влас пропитает Нити кровью и прочитает заклинание для переноса, оно сработает и на тот кусок, который есть у нас.

— И мы перенесёмся в прошлое вместе с Христофом?

Ваня запускает пальцы в волосы и ерошит их.

— Теоретически, — произносит он.

— Теоретически, — с гигантской долей сарказма повторяет Бен. — Обожаю продуманные планы со стопроцентным результатом!

В этот раз, когда он стремительно проходит мимо меня, я его не удерживаю. Пусть успокоится, пока окончательно не взорвался.

— Почему он так бесится? — спрашиваю я у Вани, не переставая следить за тем, как Бен, поднимая пыль, быстро идёт к дому.

Доходя до крыльца, он со злостью пинает одну из железяк, которую Лукас и Зоул ещё не успели превратить в фигуру. Старший сын Доурины, на счастье Бена, совершенно не реагирует на это, продолжая уделять всё внимание своему брату.

— В смысле, как делал бы любой нормальный человек? — уточняет Ваня.

Поворачиваюсь на него и взглядом требую ответа.

— Задумайся на секунду, что ты предлагаешь. Путешествия во времени это тебе не со взбесившимися сиренами разобраться. Это в сто раз опаснее и…

— Но почему тогда ты относительно спокоен?

Ваня пожимает плечами.

— Ну, во-первых, я знаю, что другого выхода у нас нет, иначе давно бы предложил альтернативу. А во-вторых, это может быть наследственное. Тебе стоило видеть, в какие приключения ввязывался отец, когда ещё не был директором…

Смена эмоций на лице Вани вводит меня в ступор: сначала он криво улыбается, затем, когда до него доходит, что именно он сказал, на смену улыбке приходит растерянность и сожаление.

И вот через мгновение я уже слежу и за его исчезающей в доме спиной.

На следующий день наутро я, пропуская завтрак, хватаю нарукавник и бегу к облюбованному выступу. Даня оставил уже три пропущенных, а мне не хочется заставлять его лишнее время проводить в штабе, ведь наверняка ему самому это не по душе. Быстро запрыгиваю на ровную поверхность, попутно царапая голень. Боль проходит так же быстро, как и наступает, а потому я не обращаю на неё внимания, лишь стряхиваю оставшуюся на ноге каменную крошку.

Стоит только нажать на кнопку вызова, как на экране появляется лицо Дани:

— Чего так долго? — недовольно спрашивает он.

— У нас вообще-то утро, — говорю я, усаживаясь удобнее.

— А, извиняюсь тогда. Ну, рассказывай, как дела?

Несколько секунд я молчу, уставившись на брата, а потом выкладываю всё как есть.

— Ээээ, — выпятив челюсть, протягивает Даня, когда я замолкаю. — Мне нечего сказать. Серьёзно, что за чёрт у вас там происходит? Путешествия во времени? Такое вообще реально? Хотя, видал я тут у вас одного парня по имени Тай, так он в волка превращается за секунду…

— Дань, тебе вроде, нечего сказать было, — напоминаю я.

— Да, да, — кивает он. — Я просто немного шокирован твоими новостями.

— Не ты один, — говорю я.

— Надеюсь, сама ты ни в какие временные путешествия отправляться не собираешься?

Я жму плечами. Не знаю, увидел ли это Даня, но он явно всё ещё ждёт моего ответа.

— Дань, а ты как думаешь, если это моя идея? Жалко будет лавры гения кому-то другому передавать…