Девушка, которая играла с огнем - Стиг Ларссон

Создавалось впечатление, что некто, имевший доступ к полицейским архивам, делился сведениями со средствами массовой информации, но по какой-то неведомой причине решил оставить Весь Этот Кошмар во мраке неизвестности. Это очень удивило Лисбет. Ведь если полиция хотела подчеркнуть ее склонность к применению грубой силы, то факты того расследования могли бы прекрасно этому способствовать: ведь именно они послужили непосредственным поводом для ее отправки в Уппсалу, в больницу Святого Стефана, и далеко превосходили те пустяки, которые случились на школьном дворе.

В Пасхальное воскресенье Лисбет занялась изучением хода следствия. Средства массовой информации помогли ей составить довольно отчетливое представление об участниках следственной группы. Она отметила, что прокурор Экстрём является начальником предварительного следствия и что именно он, как правило, выступает на пресс-конференциях, практически же руководит расследованием инспектор криминальной полиции Ян Бублански – полноватый мужчина в плохо сидящем костюме, который во время пресс-конференций иногда устраивается сбоку от Экстрёма.

Через несколько дней она уже знала про Соню Мудиг, единственную женщину в группе полицейских, которая первой обнаружила тело адвоката Бьюрмана. Она отметила имена Ханса Фасте и Курта Свенссона, но не узнала про Йеркера Хольмберга, имя которого не упоминалось ни в одном из репортажей. Для каждого из этих людей она завела отдельный файл в своем компьютере и начала заполнять их информацией.

Ход полицейского расследования, конечно же, описывался в материалах, которые члены следственной группы хранили в своих компьютерах, а их базы данных содержались на полицейском сервере. Проникновение во внутреннюю Сеть полиции было связано с исключительными трудностями, однако не являлось невозможным, и Лисбет уже случалось это делать.

В связи с одним заданием, которое она четыре года тому назад выполняла для Драгана Арманского, она ознакомилась со структурой полицейской Сети и придумала, каким образом можно для своих нужд войти в полицейский регистр. При попытке проникнуть в Сеть извне она потерпела полную неудачу: та была слишком хорошо защищена и снабжена неожиданными ловушками, которые могли привлечь к взломщику нежелательное внимание.

Внутренняя полицейская Сеть была выстроена по всем правилам искусства: там имелась отдельная система кабелей, защита от внешних подключений и Интернета. Таким образом, здесь требовалось либо содействие настоящего полицейского, имеющего право доступа в Сеть, либо способ притвориться «своим человеком» для внутренней полицейской Сети. В этом отношении ей повезло, так как именно тут в системах защиты зияла огромная брешь. По всей стране имелось множество полицейских участков, подсоединенных к Сети. Некоторые из них представляли собой крошечные отделения без ночных дежурных, они не были оборудованы сигнализацией и на ночь оставались без охраны. Ближайший полицейский участок в Лонгвике неподалеку от Вестероса был как раз одним из таких отделений. Оно занимало помещение примерно в сто тридцать квадратных метров в одном здании с местной библиотекой и страховой кассой, в дневное время там находились трое полицейских.

В тот раз, четыре года назад, Лисбет Саландер не удалось проникнуть в Сеть, но она решила, что было бы неплохо потратить немного времени и сил на то, чтобы обеспечить себе доступ на всякий случай на будущее. Прикинув свои возможности, она нанялась на лето уборщицей в библиотеку Лонгвика. Обрабатывая полы с помощью тряпки и щетки, она попутно за десять минут успела изучить в строительной конторе города план помещений. У нее были ключи от здания, но не было ключей от полицейского участка. Зато она обнаружила, что может без особого труда забраться туда через окно расположенной на втором этаже ванной комнаты, которое из-за летней жары оставляли на ночь приоткрытым. Полицейский участок охранялся только одним сторожем, делавшим обход несколько раз за ночь. Это было просто смехотворно!

Ей потребовалось всего около пяти минут, чтобы найти на столе у начальника имя пользователя и пароль. Затем одна ночь ушла на то, чтобы путем нескольких экспериментов установить структуру Сети и выяснить, каким он обладал доступом и какие еще существовали степени секретности, недоступные для представителей местной полиции. В качестве бонуса она нашла еще и имена двух пользователей из числа служащих местной полиции и их пароли. В компьютере одного из них, тридцатидвухлетней женщины-полицейского Марии Оттоссон, Лисбет нашла информацию о том, что эта женщина подала заявление на вакантное место в стокгольмской полиции и была принята туда в качестве следователя в отдел борьбы с мошенничеством. Об Оттоссон Лисбет узнала все, что только можно, так как та оставила свой лэптоп в незапертом ящике стола. Итак, сотрудница полиции Мария Оттоссон имела персональный компьютер, которым пользовалась на работе. Великолепно! Лисбет ввела в него свой CD-диск с программой «Асфиксия 1.0» – самой первой версией своей шпионской программы. Она разместила программное обеспечение в двух местах: в качестве активной интегрированной части «Майкрософт Эксплорера» и как бэкап68 в адресной книге Марии Оттоссон. Лисбет рассчитывала на то, что если даже Оттоссон купит совершенно новый компьютер, она перенесет на него свою адресную книгу, причем был очень велик шанс того, что она сделает это на своем новом рабочем месте – в стокгольмском отделении по борьбе с мошенничеством, где ей предстояло обосноваться уже через несколько недель.

Лисбет разместила также программное обеспечение в настольных компьютерах полицейских, которое позволяло бы ей получать из них информацию, а позаимствовав их идентификацию, она могла сама входить в полицейский регистр. Однако тут требовалось соблюдать величайшую осторожность, чтобы ее вторжение оставалось незамеченным. Так, например, отдел безопасности полиции имел особую тревожную сигнализацию, которая реагировала на вход в систему в нерабочее время или на резкий рост числа запросов. Эта же сигнализация сработала бы при попытке добыть информацию о расследованиях, к которым местная полиция не имела касательства.

Весь следующий год Лисбет в паре с коллегой-хакером Чумой работала над тем, чтобы добиться контроля над полицейской Сетью. Столкнувшись со слишком большими трудностями, через некоторое время они забросили этот проект, но в ходе работы успели собрать около ста идентификаций, которыми теперь могли при необходимости воспользоваться.

Наконец Чума совершил прорыв, хакнув домашний компьютер начальника полицейского отдела по обеспечению информационной безопасности. Это был вольнонаемный экономист, не обладавший глубокими познаниями в области компьютерной техники, хотя в его лэптопе хранилось огромное количество информации. Таким образом Лисбет и Чума избавлялись от необходимости запускать в Сеть вредоносные вирусы, которые могли полностью нарушить работу полицейских компьютеров, что совсем не отвечало их собственным интересам. Они были хакерами, а не диверсантами и хотели получить доступ к функционирующей Сети, а вовсе не разрушить ее.

Теперь Лисбет Саландер проверила свой список и установила, что никто из тех, чью идентификацию она когда-то украла, не был причастен к расследованию тройного убийства. Впрочем, на такую удачу она и не рассчитывала. Зато она имела возможность без особенного труда заходить в полицейскую Сеть и знакомиться с подробностями всешведского розыска, включая новейшие данные, добытые следствием о ней самой. Она узнала, что ее видели и пытались искать в Уппсале, Норчёпинге, Гётеборге, Мальме, Хаслехольме и Кальмаре и что было разослано улучшенное секретное графическое изображение ее внешности.

В условиях повышенного внимания средств массовой информации на руку Лисбет играло то, что ее портретов имелось очень мало. Кроме паспортной фотографии четырехлетней давности, использованной также на ее водительских правах, и фотографии в полицейском регистре, изображавшей восемнадцатилетнюю Лисбет (совершенно не похожей на себя), нашлось только несколько случайных снимков из старых школьных альбомов, в частности фотография, сделанная одной из учительниц во время школьной экскурсии в заповедник Накка. На этом снимке можно было разглядеть неясную фигурку двенадцатилетней Лисбет Саландер, сидящей в стороне.

Плохо было то, что паспортная фотография – лицо с застывшим взглядом исподлобья и сжатыми в ниточку губами – подкрепляла представление о ней как об умственно отсталой, асоциальной личности и убийце, и средства массовой информации растиражировали этот образ. Зато этот снимок обладал одним важным достоинством – он имел разительное несходство с настоящей Лисбет и не давал никакой возможности узнать ее при встрече.