Выстрел издалека - Стивен Лезер

Он поставил машину позади мотеля и почувствовал, как сердце колотится в груди. Обнаружив, что он забыл взять ключ, Бейли нетерпеливо постучал в дверь номера. Лицо его вытянулось, когда он увидел, что в комнате, помимо Мэри, находятся Карлос, Шолен и Ловелл. На Ловелле была белая майка с эмблемой «Фаррелл авиэйшн» – ястреб и пропеллер – на спине и нагрудном кармане. Мэри втащила Бейли внутрь и закрыла за ним дверь.

– Все о'кей? – спросила она.

Бейли кивнул.

– Самолет стоит в «Бейбридже», полностью заправленный. От города добираться полчаса. Когда мы туда приедем, на поле не будет ни души. Радаров там нет, поэтому, если сразу взять на юг, мы не попадем в балтиморскую зону действия систем управления.

Карлос кивнул и показал большой палец.

– Ключи будут у меня, Мэтью, – заявил он.

Бейли посмотрел на Мэри, и та согласно качнула головой. Он с неохотой отдал ключи Карлосу.

– Я говорила по телефону с Фарреллом, у него все в порядке, – сообщила Мэри. – Вчера вечером он телевизор не смотрел, и я не стала ничего ему рассказывать. Смотри не ляпни, когда будешь с ним общаться, я не хочу, чтобы он шарахался от нас, как от чумы.

– Понятно, – сказал Бейли.

Ему нестерпимо хотелось побыть с Мэри наедине, но это, похоже, было совершенно невозможно: на одной из кроватей, заложив руки за голову, лежал, глядя в потолок, Ловелл, а на туалетном столике сидел Карлос, вращая на указательном пальце ключи от «Центуриона». Мэри выглядела изумительно. Бейли вспомнил, какой гладкой и крепкой она была в постели, как ее ноги обнимали его, словно она ехала верхом на жеребце, погоняя и удерживая его, как возбуждающе она пахла мускусом, словно разогретое животное. Он ощутил восстающее в нем желание и замотал головой.

– Мэтью, ты не заболел? – спросила Мэри.

Бейли залился краской.

– Нет, я в порядке.

– Сейчас пройдем все в последний раз, – сказала она. – Ты будешь давать данные по скорости ветра, как если бы считывал их с компьютера. О'кей?

– Есть.

Шолен уже вытаскивал винтовку из футляра. Карлос посмотрел на Ловелла.

– Подключайся, Рик.

Ловелл спрыгнул с кровати и раскрыл футляр, где лежал его «барретт». Карлос взял винтовку Лены и проверил ее, пока Мэри доставала из сумки пять радиопередатчиков в черных кожаных футлярах с микронаушниками и крошечными микрофонами. Один она пристегнула Бейли, вставила ему в ухо наушник, а микрофон укрепила на воротнике рубашки.

Остальные сами приладили свои аппараты, и Мэри проверила их все на прием и передачу, вызывая каждого по отдельности. Когда рабочее состояние аппаратуры ее удовлетворило, трое снайперов разошлись по разным углам комнаты, глядя в одном направлении – на дверь. Бейли встал около ванной комнаты, а Мэри прислонилась к туалетному столику, скрестив руки на животе.

Снайперы приложили винтовки к плечам, не опуская палец на спусковой крючок.

Мэри дала им устроиться поудобнее и подождала, пока у них стабилизируется дыхание.

– Контроль один, – произнесла она.

– Контроль один, – повторил Ловелл.

– Контроль два, – вновь прозвучал голос Мэри.

– Контроль два, – откликнулся Шолен.

– Контроль три, – проговорила Мэри.

– Контроль три, – ответил Карлос.

– Контроль ветра, – сказала она.

– Двести пятнадцать на девять, – ответил Бейли.

Предполагаемый ветер дул с направления двести пятнадцать градусов со скоростью девять узлов. Снайперы в уме подсчитали поправку прицела.

– Двести пятнадцать на девять, – откликнулся Ловелл.

– Двести пятнадцать на девять, – повторил Шолен.

– Двести пятнадцать на девять, – сказал Карлос.

– Веду первого, – произнесла Мэри.

Ловелл поднес окуляр к глазу.

– Цель поймана, – сообщил он. – Начинаю отсчет. Пять, четыре, три, два, один. – Пальцем правой руки он сделал движение, как бы нажимая на спусковой крючок, а затем продолжил отсчет ровным, уверенным голосом: – Тысяча один, тысяча два. – Когда он произнес «два», то же стреляющее движение произвел Шолен. Ловелл продолжал считать. – Тысяча три. – Карлос приготовился стрелять. – Тысяча четыре. – Трое снайперов опустили ружья.

Мэри радостно закивала.

– Превосходно, – сказала она. – Если все так пойдет и во время операции, все три пули войдут в цель с промежутком в полсекунды. Есть вопросы?

Все отрицательно покачали головами. Снайперы отрабатывали эти действия сотни раз, и теперь они стали совершенно автоматическими.

Мэри посмотрела на часы.

– Мэтью, тебе с Риком пора ехать встречать Фаррелла. – Бейли насупился и собрался было протестовать, но Мэри подняла бровь, и он умолк. – Я встречу тебя на аэродроме в восемь.

Ловелл убрал винтовку и повесил футляр на плечо, а Бейли переоделся в такую же майку, какая была на Ловелле.

Бейли нестерпимо хотелось какого-нибудь физического контакта с Мэри – объятия или поцелуя, – но он понял, что в присутствии остальных об этом не может быть и речи. Придется ему подождать.

– О'кей, Мэри, – произнес он. – Увидимся позже.

Бейли вышел из комнаты, вслед за ним, подмигнув Шолену, направился Ловелл. Мэри взялась за сумку.

– Ты что, собралась встречаться с этой Армстронг? – спросил Карлос.

– Да, собралась, – ответила Мэри. – Она расскажет мне, о чем известно ФБР, и даст схему расстановки охраны на стадионе.

– Я хочу пойти с тобой.

– Нет, – резко ответила Мэри.

– Я хочу с ней поговорить.

Мэри поймала взгляд Шолена и кивком головы показала, чтобы он вышел из комнаты. Подождав, пока за ним закроется дверь, она напустилась на Карлоса.

– Ты что, с ума сошел? Келли, может, и готова помогать мне, но что, черт возьми, ты думаешь, она скажет, когда узнает о твоем участии? Господи, ты же Карлос Шакал! Ведь я ирландка, которой у нее есть причины помогать, а ты террорист!

Карлос уставился на Мэри, пораженный этой ее вспышкой, затем он улыбнулся, и вскоре улыбка перешла в хохот. Тут Мэри наконец осознала смысл сказанного ею и тоже расхохоталась.

– Прости, Ильич, – пробормотала она.

Карлос хохотал все громче, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

– Конечно, ты права, – наконец произнес он. – Если эта Армстронг увидит меня, она может изменить свое отношение. Ты должна идти одна. Только будь осторожна.

Мэри подалась вперед и нежно поцеловала его в щеку.

– Буду, – пообещала она. – Обернусь за час.

Карлос проводил ее взглядом, потом взялся за телефон, стоявший у кровати. Набрал номер, и через несколько секунд ему ответил мужской голос.

– Звоню в последний раз, – сказал Карлос.

– У вас проблемы, понимаю, – отозвался голос.

– Вы видели телепередачу?

– Думаю, ее видела большая часть Америки. Вы еще не отказались от своих планов?

– Проблемы преодолимы, – произнес Карлос. – Охрана будет усилена, но у нас есть связи, благодаря которым задача существенно упростится. Все пойдет, как планировалось.

– Насколько я понимаю, Рашид уже выбыла из команды.

Карлос глубоко вздохнул.

– Это так. – Человек на другом конце линии не сказал ничего, и Карлос понял, что тот ждет объяснений. – Ее место займу я.

– А вы сможете? – спросил голос.

– Смогу, – ответил Карлос.

– Сначала я должен на вас посмотреть.

– Прямо сейчас? – удивился Карлос.

– Прямо сейчас, – повторил человек.

Карлос не спорил. Он взял ручку и записал адрес.

Джокер лежал на больничной койке, вытянув руки вдоль туловища. Действие обезболивающих препаратов кончилось, и теперь он начинал испытывать беспокойство, пытаясь представить, насколько повреждено его тело в действительности: пулевое ранение в плечо ощущалось маленькой болезненной точкой, окруженной ноющей и тянущей болью воспаленной плоти; запястья саднило, создавая ощущение, что ладони имеют слабый контакт с предплечьем, а кости и хрящи, испытавшие предельную нагрузку, больше никогда не заживут; ноги ныли так, словно Джокер пробежал марафонскую дистанцию. Но куда хуже была рана на груди – глубокая рана на месте отрезанного правого соска. Джокеру казалось, что дыра в его теле тянется до самого позвоночника, наполненная внутри жидкостью, хотя повязки были чистые и сухие.

Подводя итог, Джокер решил, что ему, в общем, повезло. После предыдущей встречи с Мэри Хеннесси он провалялся в госпитале три недели и несколько месяцев мог потреблять только жидкую пишу. Мысленно проверяя состояние различных частей своего тела, он вдруг ощутил, что его мочевой пузырь полон и ему абсолютно необходимо его опорожнить.

Полицейский ссутулившись сидел в кресле и, сдвинув фуражку на затылок, читал «Балтимор сан».

– Могу я сходить в сортир? – спросил Джокер.

Полицейский посмотрел на него затуманенным взором и опустил газету.