Райское Местечко - Михаил Ардин

Теперь мне стало понятным представлявшееся параноидальным беспокойство Фирры по поводу Шерра и Нади. Да и моя, казалось бы, нелепая ревность в отношении пары Мелисса-Шерр теперь мне тоже уже не казалась столь уж бессмысленной… Видно, мое подсознание свело разрозненную информацию в логически непротиворечивую картину быстрее, чем сознание, и инициировало всплески ревности. И не могу сказать, что эти всплески имели место совсем уж на пустом месте!

Но как же?… Ведь разные биологические виды!!! Хотя…

Я посмотрел на удалявшихся по коридору Карину и Алана. Карина шла на задних лапах, грациозно покачиваясь. Алан обнимал ее за «талию», Карина передней лапой тоже обхватила его талию, а свою руку положила ему на плечо. А ее хвост обвился вокруг его ноги выше колена, гораздо выше… Понятно, что походка Алана была несколько своеобразной. Я представил себе его ощущения…

…Мы были уже в воздухе, а я никак не мог прийти в себя. Ну и новость!

Судя по всему, союзы людей и тэров в настоящий момент были уже привычны и довольно распространены. Поскольку я не заметил никаких общественных дискуссий на эту тему, никаких разговоров в народе, когда десять дней жил в отцовском лагере археологов, факт существования межвидовых союзов был человечеством – нет, всем разумным населением Земли – безоговорочно принят и стал рядовым повседневным явлением.

Моих представлений в области биологии было достаточно, чтобы понимать, что сексуальные отношения людей и тэров не имеют принципиальных физиологических препятствий. Более того, различия в строении тел людей и тэров, несомненно, предоставляют смешанным парам новые возможности для реализации желаний, расширяют спектр ощущений, возбуждают своей новизной, придают свежесть и остроту чувствам. А сами чувства – прерогатива разума, и тэры ни чуть не менее, а, возможно, и более разумны, чем люди.

Всегда, все семьсот лет, с момента создания самого первого тэра, между людьми и тэрами как видами существовали очень теплые отношения, более сложные, более глубокие, чем дружеские. Не случайно балет, посвященный отношениям людей и тэров, назван «Богиня тэров», и эта богиня – Майя, человек. Так почему бы и не возникнуть между разумными существами качественно новым индивидуальным отношениям, чувству более сильному, чем дружба, чувству любви? Чувства разумных существ не зависят от их генетического кода и строения их организмов.

Кстати, мы ведь с тэрами и генетически не совсем чужие, мы уже поделились с ними частями нашей ДНК и нашими эволюционными достижениями. Мозг – устройство обработки информации, речевой аппарат – орган эффективной коммуникации, руки – органы преобразования среды обитания и общество разумных существ – социальная среда обитания, все то, что делает человека человеком, мы уже предоставили тэрам как равным нам во всех отношениях существам. Мы поделились с ними всем лучшим, чем обладали сами. Мы поделились с тэрами нашей планетой, нашей культурой и достижениями нашей цивилизации. Дело оставалось за последней малостью: за близкими личными отношениями, за личными союзами, за смешанными семьями. Оставалось сделать последний шаг: разделить с тэрами дом и постель.

Но все семьсот лет этот шаг никто не делал. Почему? В конце концов, традиционная цель семьи – продолжение рода – в человеческом обществе давно трансформировалась. Более тысячи лет люди растят и воспитывают детей, не являющихся их генетическими потомками. Сейчас только десять процентов родителей являются генетическими, естественными родителями своих детей. Еще в двадцати процентах семей дети имеют гены одного из своих родителей. В остальных же семьях дети получают наследственную информацию от доноров из генетических банков Всемирного Комитета по Генетике, и никого это не смущает. Также никого не смущает и то, что только пятнадцать процентов человеческих детей вынашиваются женщинами, а все остальные дети появляются из маточных боксов.

У тэров в семьях ситуация другая. Они пока малочисленны по сравнению с родом человеческим, и одна из главных задач их вида – увеличивать свою численность. Выполнению этой задачи естественным путем способствует чистота их генофонда, созданного людьми, и не поврежденного, в отличие от генофонда человека, воздействиями мутагенных факторов раннего этапа развития техногенной цивилизации и всевозможных видов оружия массового поражения. В отличие от нас, тэры не переживали эпохи катастроф, эпидемий и войн за передел мира. Мы привели тэров в уже чистый и устойчивый мир, а действие естественных мутагенных факторов за семьсот лет их существования еще никак не успело сказаться. Поэтому до сих пор основа сообщества тэров – традиционная семья с большим количеством детей, причем детей, являющихся непосредственными генетическими потомками своих родителей.

Но что мешает смешанным парам растить, при желании, детей и тэров, и людей? Мне кажется, ничто.

Так почему же раньше, в течение семисот лет, смешанных личных союзов никогда не возникало?

Не думаю, что препятствие заключалось в неприятии физических отличий особей разных видов. По крайней мере, не у людей. Люди за последние полтора тысячелетия привыкли к огромному разнообразию физических особенностей, возникающих у представителей рода человеческого. Стоит только вспомнить те чудовищные мутации, которые и привели общество к пониманию необходимости контроля над генофондом и к созданию Всемирного Комитета по Генетике, самой важной организации Земли. Даже сейчас, после тысячи лет работы ВКГ, какие только мутации не появляются у человека! Хвост, жабры, шерсть, третий глаз и четыре селезенки выглядят совершенно невинными отклонениями. Среди мутаций, конечно, много и полезных, взять хотя бы вторую структуру мозга… Воистину, нет худа без добра.

А селферы, способные превращаться в существо любого вида? Союзы человека и селфера давно не редкость. Я и сам бы очень хотел…

Может, возникновению смешанных союзов до сих пор мешали морально-нравственные человеческие запреты? Межвидовые сексуальные контакты в истории человечества, как правило, считались чудовищными извращениями, хотя в богатой человеческой практике чего только не бывало!… Но до появления тэров все виды на Земле, кроме человека, были неразумными животными, именно это и было основой резкого общественного неприятия подобных контактов.

Конечно, с одной стороны, общественное сознание весьма консервативно, что объясняет отсутствие даже намека на возможность существования союзов человек-тэр в течение всех семисот лет. С другой стороны, общественное сознание человечества было подготовлено к принятию идеи смешанных союзов событиями последних полутора тысячелетий.