Звёздные мальчики - Ирина Скидневская

Ана с тревогой взглянула на Далибора, но ничего не сказала. Король повернул коня, и они направились через небольшой лесок к замку.

Трое всадников незаметно следовали за королем и его спутницей.

- Нужно поворачивать назад, Дора, - сказал один из них. - Еще немного, и нас заметят. Мы и так ведем себя глупо.

- Закрой рот, Ярош. Тебя никто не спрашивает. Не зли меня, - не глядя на говорящего, хриплым голосом быстро ответила маленькая женщина, восседающая на гнедом жеребце, и ее рука привычно метнулась на пояс, где в ножнах висел кинжал.

- Совсем спятила, - буркнул себе под нос мужчина, но воздержался от дальнейших речей и отстал, чтобы оказаться у женщины за спиной.

Подавшись немного вперед, та с жадным любопытством вглядывалась в высокую, статную фигуру Далибора, скользящую вдалеке среди деревьев. Король, одетый в черный плащ, отороченный мехом, держался в седле очень прямо. Нет, ни у кого больше Дора не встречала такой благородной осанки и скупости жестов, говорящих о высоком происхождении и привычке повелевать. Она видела, как он умеет стрелять из лука и биться на мечах... А его мрачный, пылкий взгляд - бездна гордости!.. Он переворачивает всю ее душу... Взгляд воина... повелителя... Только этот мужчина мог бы сделать ее кроткой и послушной... безропотной рабой... Ты будешь моим, Далибор, с замирающим сердцем твердила про себя Дора.

- Кто это с ним? - вдруг обратила она внимание на спутницу короля.

- Женщина, - осторожно ответил Ярош.

Это слово привело Дору в ярость.

- Витт, убей ее, - приказала она второму всаднику, молчаливому рябому мужчине. Тот спокойно кивнул и вынул из ножен меч. - Ярош отвлечет короля. А меня здесь нет. Поняли? - И она поскакала назад, чтобы укрыться в кедровнике.

... Ярош сделал большой крюк влево, чтобы незамеченным оказаться рядом с королем. Витт в это время обогнул лесок справа. Неожиданно им обоим повезло: перед королем и женщиной возник глубокий лог. После короткого шутливого спора, с какой стороны его объехать, они разделились. Король поскакал к Ярошу, а его спутница - прямо в руки к Витту.

Не мешкая, Витт пришпорил своего серого крапчатого и на всем скаку вылетел на всадницу. Но она уже была готова к неожиданной встрече: в ее руках невесть откуда появился небольшой узкий меч, и она принялась отбиваться им от нападавшего. Кони, испуганно храпя и взрыхляя копытами снег, бок о бок кружились по кругу. Услышав возгласы и звуки борьбы, король резко осадил своего жеребца и развернулся. Ярош на расстоянии поскакал за ним, наблюдая за ходом событий.

Витт ожесточенно нападал, но женщина ловко уклонялась от его прямых тяжелых ударов и проворно парировала косые. Неожиданно она перекинула меч в левую руку, сделала резкий выпад, а когда Витт, защищаясь, поднял свой меч, мгновенно ударила его в живот чем-то зажатым в правой руке. Витт покачнулся, выронил меч и схватился обеими руками за рану. Кровь ярко окрасила его одежду, тут же застыв на морозе. Он пробовал удержаться в седле, но не смог и тяжело рухнул на землю.

Ярош помчался прочь. Король не стал его преследовать, он торопился к женщине, которая спешилась и склонилась над Виттом.

- Ана! - в тревоге закричал он. - Отойди от него!

Ярош налегал на плетку и не мог отделаться от странных мыслей. Ему все казалось, что когда-то он уже это видел: в левой руке меч... короткий замах правой и - резкий, как вспышка молнии, снизу вверх косой удар кинжалом...

И вдруг его самого словно ударили.

- Властислав? - оторопело произнес он и на ходу обернулся, чтобы еще раз взглянуть на женщину.

Рана в груди Аны снова открылась после нападения. Она бредила, никого не узнавала. Король ходил черный, с трудом понимая, что ему говорят. Муха, забившись в угол, за портьеру, часами сидел там неподвижно, вслушиваясь в прерывистое дыхание больной, ее бессвязные слова и наблюдая за королем, который день и ночь мерил комнату шагами. Через неделю Ана наконец пришла в себя, но Страба, понимая, что это лишь передышка перед концом, решился на разговор с королем.

- Больше нельзя тянуть, мой правитель, - тяжело вздохнув, сказал он. Нужно прижечь рану каленым железом.

- Это поможет? - выдавил из себя король.

- Я надеюсь. Но... будем готовы ко всему... Она может умереть и во время прижигания...

- Ты спятил, раз предлагаешь мне такое, - страшно улыбнувшись, сказал король и похлопал лекаря по плечу.

- Это единственный выход, - твердо сказал Страба. - Если мой король хочет, чтобы девушка выжила. Мой отец только так лечил безнадежных больных - или они навсегда излечивались, или их страдания заканчивались быстрее...

Король захохотал. Страба опустил глаза и стоял молча.

- Я согласен, - неожиданно прервав смех, сказал король.

Ана лежала на кровати, вытянувшись и закрыв глаза. По комнате бесшумно сновали люди - она не замечала их. Принесли жаровню, на которую положили короткий железный прут. По знаку Страбы, прислуга покинула покои.

- Кто это сделает? - вполголоса спросил король.

- Я попросил Бивоя, - сказал Страба. - Руки привяжем полотенцами, а на ноги сядет кто-нибудь из его лучников.

Услышав их разговор, Ана открыла глаза. Ее больной взгляд привел короля в смятение. Она приподнялась на локтях, и, увидев жаровню и склонившегося над ней короля, вздрогнула и вся сжалась.

- Уберите огонь... У меня болят руки... - едва слышно сказала она.

- Ана...

- Ты будешь меня пытать? - шепотом спросила она короля.

Король стиснул зубы, резко повернулся и вышел.

- Позовите Бивоя, - сказал Страба.

... Король широкими шагами метался по коридору. Приближенные и прислуга в молчаливом ожидании понуро стояли вдоль стен. За дверью, ведущей в комнату Аны, была тишина. Она тревожила всех еще больше, чем если бы оттуда доносились страшные крики.

Ожидание стало совсем невыносимым, когда дверь неожиданно отворилась. Вышел Бивой, немолодой черноволосый военачальник вместе с несколькими своими лучниками, и сразу вслед за ними - Страба. Король замер на месте.

- Мы всё сделали, - ни на кого не глядя, негромко сказал лекарь.

Покачнувшись, король перевел дух и шагнул к дверям, вслед за ним бросились остальные. Ана полулежала на кровати. Взгляд ее черных глаз, под которыми залегли тени, был холодным и застывшим, словно жизнь уже покинула ее измученное тело. Только слабо подрагивали пальцы рук, лежащих поверх атласного одеяла.

Король в нерешительности остановился у постели.

- Больно, Ана? - пытаясь скрыть тревогу, наконец выдавил он.

Не узнавая, она взглянула на короля и поднесла к глазам свои ладони.

9.

Дора нещадно хлестала коня, который все сильнее хромал на заднюю правую ногу - отряд всадников, за которым она тайно следовала уже больше часа, уходил по заснеженной равнине. В сумерках ей труднее будет продвигаться, чтобы не отстать, а тут еще захромал конь... Всадники были гонцами, причем, королевскими. Они что-то везли в большой крытой повозке, охраняемой со всей тщательностью, на какую только были способны эти отцовские остолопы-ратники, разжиревшие от безделья, разнежившиеся от сытой жизни. Они и в седле-то держатся кое-как, того и гляди вывалятся... В Доре бушевала злость. А королевская дочь, как нищая, бездомная бродяжка, скитается в поисках куска хлеба! Но когда-нибудь этой несправедливости будет положен конец. Дора твердо верила в свою судьбу.