Черное Копье - Ник Перумов

В этих трех схватках полегла почти половина отряда; у Отона осталось лишь пять с половиной десятков. Рассчитывать с этими ничтожными силами с боем прорваться к Тропе Соцветий да вдобавок еще и удержать ее до появления Вождя было чистым безумием. Вечером того же дня Отон угрюмо сказал своим вконец измученным воинам:

— Нам придется отступить на юг. Надо искать иные подступы к нашей главной цели. Мы пришли сюда в неудачное время — зима, нас легко выследить. Впрочем, весна уже близко — и мы попробуем вновь. Ведь мы не выполнили приказа, следовательно, наше существование бессмысленно. Вы помните Закон Вождя!

Закон Вождя помнили — Фолко ясно читал это на мрачных, насупленных лицах. Но дороги по правому берегу Хоара не было — могла погибнуть половина отряда, мог погибнуть весь отряд, а приказ так и остался бы невыполненным.

Вождь хоть и карал за неисполнение, но не требовал от своих воинов и бессмысленного самопожертвования в тех случаях, когда задача оказывалась неисполнимой.

Отряд Отона не мог продолжать штурм. Нужен был отдых, нужен был провиант; крайне желательно было бы дождаться подкреплений; но последнее было уже из области фантазий. Отон предполагал, отступив на юг, поискать иных путей в обход Черного Замка. Заслоны здесь, на севере, оказались непреодолимы.

После всех этих стычек Фолко еле держался на ногах. Он впервые был принужден сражаться против своих, и, хотя он не выпустил ни одной стрелы и ни разу не обнажил меча, он не мог быть уверен, что столь же благополучно кончатся и иные, весьма вероятные, встречи с охранявшими Дом Высокого отрядами гномов, эльфов и людей Серединного Княжества.

«Рано или поздно, — сумрачно размышлял хоббит, — мне придется убить, чтобы не убили меня. Нет, это невозможно! Неужто придется расстаться с отрядом? Похоже, он перестал быть надежным убежищем…»

Фолко поделился своими сомнениями с друзьями; Торин молчал, хмуря брови, Малыш, у которого копье Черного Гнома оставило на боку здоровенный синяк, был настроен очень решительно.

— Конечно, ты прав, давно пора бросать эту компанию! — без тени сомнения заявил он. — Сдадимся кому ни есть, ну хоть тем же эльфам!

Перстень-то у тебя небось надежно припрятан? Тот, что дал тебе эльфийский принц? Покажем его, и все будет хорошо, нас проводят до самого Дома…

Будем спокойно ждать там. Глядишь, и пивка где-нибудь добудем, а то мне без него чего-то уже совсем тоскливо, — признался он напоследок.

— Вот-вот, тебе лишь бы пиво! — проворчал Торин, но было видно, что доводы Малыша не пустой звук и для него. — Все так, но рассуди сам: Отон, думается мне, не прорвется к Тропе Соцветий, положи он хоть всех своих воинов. Да и Олмер не прорвется тоже, если только не нагрянет с многотысячным войском и не начнет здесь большой войны. А значит, как ни печально, думаю, нам придется остаться здесь, в отряде, и пройти с ними весь путь до конца. Сдаться всегда успеем. Думаю, что-то должно измениться — либо мы пойдем на соединение с Вождем, либо вернемся…

— Либо застрянем тут еще на год в ожидании подмоги, пока Олмер будет преспокойно странствовать себе где-нибудь на Юге, — вставил Малыш.

Торин не нашелся, что возразить; они ничего не решили, и все осталось без изменений.

Однако заслонами эльфов и гномов, Стражей Дома Высокого, командовали тоже отнюдь не глупцы, и, судя по всему, они хорошо понимали, что выпускать этот странный отряд ни в коем случае нельзя. И погоня продолжалась. Считая, что верхами его дружина достаточно оторвалась от преследователей, Отон остановил отряд на дневку; это едва не стоило им всем жизни. Конный дозор вовремя заметил приближающихся всадников вкупе с эльфами-стрелками и гномами-копейщиками. Загоняя лошадей, дозорные доскакали до лагеря и подняли тревогу. Отон вывел свои потрепанные десятки из-под удара; но преследование продолжалось, одни отряды сменяли другие, сытые, прекрасно вооруженные воины трех народов висели у них на плечах, сдавливая с двух сторон и ежедневно грозя окружением; порой они появлялись в виду самого лагеря.

Отон не принимал боя, отступал, хитрил, путал следы; иногда, собравшись с силами, он посылал десяток хазгов в засаду, и тем удавалось взять одну-две жизни преследователей, не потеряв никого из своих, — и все же отряду приходилось отступать. Они отходили, выскребая последние крохи съестного из неприкосновенных запасов, и могли лишь гадать, кто успеет раньше — посланные к Перевалу за провиантом их гонцы или все туже сжимавшие кольцо отряды Стражников Тропы Соцветий? Их настигали, охватывая уже с трех сторон, мало-помалу отрезая и пути отхода в горы, оставляя открытым только один путь — все дальше и дальше на юг. На Отоне вновь не было лица, когда он выслушивал последние донесения дозорных.

— Смотри, как бы нам не опоздать, — угрюмо бросил как-то Малыш Торину, когда последний баул с провизией показал дно. — Прикончат нас тут, клянусь бородой Дьюрина!

— Ладно, — в тон ему невесело отозвался Торин. — Ждем еще два дня, если эти Отоновы гонцы не доберутся до нас — уходим. Не помирать же с голоду!

Однако гонцы успели — в последний момент, когда положение отряда становилось отчаянным. Они не только пригнали вьючных лошадей, но и привели подкрепление — два десятка горных троллей, из числа тех самых, что напали на дружину в ущелье, а потом склонились перед силой Талисмана.

Фолко не мог без содрогания смотреть на жутких, громадных страшилищ — однако те вели себя смирно. Пав на колени перед Отоном, они дружно стали просить принять их в отряд; и Капитан, конечно же, согласился. Тремя днями позже он устроил засаду, внезапно атаковав преследовавших по пятам отряд эльфов и воинов Серединного Княжества. Притворным бегством истерлинги и ангмарцы заманили людей под бившие в упор луки хазгов, а в это же время из кустов с ревом бросились им в спину тролли, размахивая своими неподъемными сучковатыми дубинами. Эльфы рассыпались и отступили тотчас, не принимая предложенного боя, пытаясь стрелами оградить от полного уничтожения своих союзников, а люди с трудом вырвались из смертельных клещей, оставив на истоптанном снегу почти три десятка тел. У Отона лишь двое погибли от метких эльфийских стрел да трое были легко ранены.

Удача взбодрила всех, пошли разговоры о том, чтобы поворачивать на север немедленно; Отону пришлось повысить голос, чтобы охладить горячие головы. Погоня не отставала; после удачного для отряда Вождя боя преследователи удвоили осторожность — и вызвали крупные силы на подмогу.

Теперь против дружинников оказалось не меньше полутысячи воинов, они больше не дробили сил и не давали увлечь себя в новую ловушку. Огрызаясь, Отон продолжал отступать.