Российская психология в пространстве мировой науки - Ирина Анатольевна Мироненко

психики на самостоятельно существующие память, мышление, восприятие, внимание и другие психические функции, а также по поводу отсутствия прогресса в преодолении различных «параллелизмов» – психофизического, психофизиологического, психобиологического, психосоциального, я полностью согласна с А. В. Юревичем, когда он считает данные симптомы надуманными переживаниями, путем к преодолению которых является «рациональная психотерапия», т. е. изменение самосознания отечественной науки.

С моей точки зрения такая «рациональная психотерапия» должна заключаться в переходе к восприятию российской психологической науки, а именно того направления, которое сложилось и развивалось в России советского периода, как одной из школ в мировой науке, не тождественной психологической науке в целом. Так как в основном все эти симптомы представляют собой переживания по поводу соринок в чужих глазах, которые – увы! – мешают этим глазам смотреть по-нашему. За названными симптомами стоит осознаваемая или нет тоска по «единой теории» – конечно, такой, которая в основе своей будет иметь наши сегодняшние воззрения. Тоска и надежда навязать соседу свое видение недостатков его теоретических позиций и обратить его в свою веру. Этим надеждам не суждено сбыться. Следует понять, что психология, какой она исторически сложилась в мире, – наука мультипарадигмальная и путь ее интеграции – развитие коммуникации (Мазилов) между школами, взаимного понимания, знания и признания. У каждой школы есть своя зона компетентности и свои ограничения. Когда мы осознаем себя в качестве великой школы, обладающей существенным потенциалом развития и сегодня [Кольцова, 2007; Ждан, 2006 и другие], но не единственной, не тождественной всей психологической науке, в поле нашего внимания окажутся проблемы решаемые, что резко повысит уровень оптимизма и самооценки.

Заключение. О перспективах прогресса российской школы в психологической науке

Входе острых современных дискуссий о прогрессе психологической науки особенно спорным и в то же время актуальным для отечественного профессионального сообщества является вопрос об оценке прогресса, достигнутого отечественной наукой, и о перспективах ее прогресса в ближайшем будущем. На фоне имеющего место несимметричного срастания отечественной и зарубежной науки и радикальных изменений, произошедших в российской психологии в постсоветский период, среди российских коллег достаточно широко распространено как весьма критическое отношение к достижениям российской психологии советского периода, так и мнение о недостаточной перспективности продолжения теоретико-методологических традиций данного подхода.

Чтобы оценить перспективы прогресса отечественной школы, представляется необходимым прежде задаться вопросами: «Почему психологическая наука в целом переживает такие болезненные сомнения по поводу наличия или отсутствия прогресса в ее развитии? Каковы источники и причины ее «методологических комплексов»? Почему прогресс этот вызывает сомнения, несмотря на множество убедительных доказательств и очевидных свидетельств его наличия?»

Оценивая состояние и успехи нашей науки, психологи нередко обращаются к сравнению ее с естественными науками, как с неким эталоном. Замечательным примером является статья А. В. Юревича «Методологический либерализм в психологии» [Юревич, 2001]. «Одна из главных особенностей методологического самосознания психологов, сопровождающая их науку с момента ее официального рождения, состоит в перманентном ощущении кризиса» [Юревич, 2001, с. 3], – пишет А. В. Юревич, и далее: «В основе кризисного самосознания психологии <…> лежит сравнение с "благополучными" <…> естественными науками, как правило, имеющее результатом "комплекс" непохожести на них и прочие методологические "комплексы"» [Юревич, 2001, с. 6]. А. В. Юревич последовательно анализирует «методологические комплексы» психологии, корни которых он видит в том, что психологи усматривают различия между психологией и естественными науками, «во-первых, в хаотичном состоянии психологического знания – его неупорядоченности, некумулятивности и т. п., во-вторых, в различии систем объяснения, в-третьих, в дефиците практических возможностей психологии, в-четвертых, в недостатке ее прогностических возможностей» [Юревич, 2001, с. 7], и приходит к выводу, что рациональных оснований для того, чтобы констатировать существенные отличия психологии от естественных наук, нет ни по одному из названных параметров. Психология «не имеет сколь-либо принципиальных отличий от естественных наук, и когнитивные основания для вынесения ей тяжелого диагноза – о том, что она находится в глубоком кризисе, – отсутствуют. Основания же для этого – преимущественно психологические: психология, не имея принципиальных методологических отличий от других наук, обладает специфическим и неадекватным самовосприятием» [Юревич, 2001, с. 12]. А. В. Юревич рекомендует психологии «рациональную методологическую терапию, в основе которой должна лежать коррекция, во-первых, ее Я-образа, во-вторых, образа естественных наук» [Юревич, 2001, с. 13]. В контексте «рациональной методологической терапии» А. В. Юревич обращается к образу прошлого и будущего психологии, и приходит к выводу, что «общая траектория развития психологической науки – это не бесконечное топтание на месте, а постоянный прогресс» [Юревич, 2001, с. 14].

Блестящий анализ, проведенный А. В. Юревичем, на мой взгляд, делает излишним поиск новых аргументов в пользу искренне разделяемой мною точки зрения: психология ничем не хуже естественных наук, и прогресс в ней не менее очевиден, но оставляет открытым вопрос: почему же именно психология переживает такие болезненные сомнения по поводу наличия отсутствия прогресса в ее развитии? Каковы источники и причины ее «методологических комплексов»? Почему уязвлено ее «методологическое самосознание»?

Ответ на этот вопрос, мне кажется, лежит не в плоскости сравнения психологии с другими науками, но в контексте проблем более общего порядка, порожденных современностью. Психология является частью науки в целом, наука – часть человеческой культуры, культура, в свою очередь, представляет собой один из аспектов бытия человечества. Сомнения в прогрессе психологии возникают не тогда, когда мы оцениваем прогресс психологии относительно других наук. Эти сомнения являются закономерным проявлением затруднений, возникающих сегодня при попытках дать оценку прогрессу науки в контексте развития человеческой культуры и оценить прогресс современной культуры в контексте жизни человечества.

Здесь обнаруживается ряд острых противоречий, актуальных и болезненных проблем, возникших в результате радикальных изменений, которым подверглась и подвергается на протяжении последних десятилетий жизнь людей. Эти актуальные проблемы современности самым непосредственным образом затрагивают психологию, как в части ее предметной области, так и в части практических применений и «методологического самосознания». Это и порождает те самые «методологические комплексы», то самое «перманентное ощущение кризиса», атрибутом которого являются сомнения в прогрессе нашей науки. Они проявляются а) как ощущение сомнительности происходящего в ней «прогресса» и б) в форме сомнений в реальности и перспективах подлинного прогресса психологии.

1. Сомнительность прогресса?

Во-первых, к мысли о сомнительности прогресса психологии приводит дивергенция представлений о ценностях в контексте развития современной культуры. Как писал еще Н. К. Михайловский (1842–1904), наука, которая обращается к анализу человека как личности, к анализу социальных явлений, неизбежно не просто вскрывает причины и необходимость исследуемого процесса, но и оценивает его с точки зрения «желательности», «идеала». Он так пояснял эту мысль: «Коренная и ничем неизгладимая разница между отношениями человека к человеку и к