Капитан повесился! Предполагаемый наследник - Уэйд Генри

Несмотря на усталость, Юстас заснуть не мог. Это была вторая ночь в новой квартире, а ему всегда требовалось время, чтобы привыкнуть к смене обстановки. Юстас слышал непривычные звуки, окно было в другой стороне; даже кровать казалась ему странной – конечно, он годами спал на ней в квартире на Сент-Джеймсе, однако она долго была на складе, и это время не прошло для нее незаметно. Однако хуже всего было то, что его голова снова заработала как раз тогда, когда ему следовало отключиться. Шоколад, смертельная доза, замена содержимого – мысли переплетались и перекрывали друг друга, сбивали с толку, а усталость продолжала расти. Серые прямоугольные окна пропускали свет с улицы, нарастал шум внешнего мира, пока Юстас наконец не ушел в глубокое забытье.

Поняв, что происходит что-то необычное, он с большим трудом пришел в сознание. Поначалу казалось, что это лишь видение и он снова провалится в сон; но вскоре беспокойство стало невыносимым, и Юстас понял, что его толкают. Он с трудом открыл глаза и увидел перед собой знакомое лицо нового слуги Гамильтона.

– Проснитесь, сэр! – воскликнул он и монотонно повторил: – Проснитесь, сэр.

Господи, что этот дурак удумал?

– Уйди, – прорычал Юстас. – …спать.

Он закрыл глаза, но Гамильтон возобновил свои попытки.

– Проснитесь, сэр.

Толчок.

– Проснитесь, сэр.

Юстас проснулся и сел на кровати.

– Что, черт возьми, случилось? – раздраженно произнес он и по выражению лица слуги понял: произошло что-то серьезное.

– К вам полицейский, сэр.

– Полицейский?..

Быстрее Юстаса не пробудил бы и холодный компресс к телу. Он уставился на Гамильтона.

– Что за полицейский?

– В штатском, сэр. Звание не озвучил.

Слуга был весь на нервах. Но демонстрировать ему свое волнение нельзя.

– Ладно. Сейчас я к нему выйду. К чему вся эта суета… Подай-ка мне халат.

Юстас расчесал волосы, зажег сигарету и прошел в гостиную.

– Где же он?

– В коридоре, сэр. Очень настойчивый господин, – пробормотал Гамильтон.

– Пригласи его сюда.

Гамильтон открыл дверь и слегка кивнул гостю, чтобы тот прошел в комнату, но при этом дал понять, что он его не представит, как поступил бы в случае с любым другим джентльменом. В гостиную вошла тучная фигура в темной одежде с котелком на голове.

– Доброе утро, сэр.

Дородный полицейский на мгновение замолчал, перевел взгляд на дверь и не сводил с нее глаз, пока Гамильтон неохотно ее не закрыл. Юстасу полицейский мало понравился – массивное телосложение, мрачноватое выражение лица – кажется, бояться нечего, если, конечно, дело не зайдет дальше состязания в остроумии.

– Простите за беспокойство, сэр. Я участковый инспектор Уэннесси.

С этими словами он достал удостоверение и показал его Юстасу.

– Мне дали указание проинформировать вас о том, что ваш племянник, мистер Дезмонд Хендэлл, скончался сегодня в семь часов утра.

Дезмонд! Скончался! Полностью скрыть радость от этой великолепной новости было невозможно. Юстас сделал глубокую затяжку и выдохнул дым через нос. Затем подошел к камину и потушил сигарету о решетку. А когда он повернулся к полицейскому, то уже мог полностью контролировать и свое выражение лица, и голос.

– Бедный парень, – сказал он. – Это очень грустно, хотя и ожидаемо… Только мне не совсем ясно, почему вам приказали сразу же явиться сюда и доложить мне об этом.

Полицейский невозмутимо посмотрел на него.

– Смерть мистера Хендэлла не была ожидаемой, сэр, – сказал он. – Врачи считают, что он умер от передозировки лекарства.

Затем полицейский замолчал, ожидая какой-то реакции. Сердце Юстаса забилось глухо и быстро. Передозировка лекарства! Что это должно значить? Там же не было…

– Я не совсем понимаю, – сказал Юстас. – Какое лекарство?

– На данный момент неизвестно, сэр, но мы выясним после вскрытия. Возможно, это лекарство, которое он употреблял в связи со своим недугом. Вы не знаете, о каком веществе идет речь, сэр?

– Я? О веществе? С чего бы вдруг?

– Просто я подумал, что вам это может быть известно, сэр. Вы ведь довольно часто навещали мистера Хендэлла, не так ли, сэр?

– Да, бывало. В конце концов, он мой племянник.

– Верно, сэр. Но начали совсем недавно, не так ли? Я имею в виду, его навещать.

С виду полицейский по-прежнему был совершенно невозмутим, но Юстас почувствовал небольшую тревогу. К чему все эти вопросы? Наверное, произошел всего лишь несчастный случай – или смерть от болезни. Его-то об этом зачем спрашивать?

– Да, я начал приходить совсем недавно, – ответил Юстас. – Но мне непонятно, какое это имеет отношение к нынешнему делу. Собственно говоря, я с детства не видел никого из этой семейной линии. И встретил кое-кого из них на похоронах мистера Говарда Хендэлла и его сына.

– Ах да, сэр; печальное дело, я помню. Несчастный случай, конечно.

– Конечно. Они утонули в Корнуэлле.

– Значит, вы увиделись с мистером Дезмондом Хендэллом на похоронах, сэр?

– Нет, нет. Он ведь был прикован к постели. Я встретил его отца и других родственников, а с Дезмондом познакомился уже после.

Тучный полицейский достал из кармана блокнот и долистал до чистой страницы.

– Мне нужно кое-что записать, сэр, с вашего позволения.

– Пожалуйста. Только я никак не возьму в толк, к чему все это.

Инспектор не стал утруждать себя пояснениями и продолжил задавать вопросы:

– А когда вы познакомились с мистером Дезмондом Хендэллом, сэр?

– Дату я не помню; примерно две недели назад. В общем, когда вернулся из Шотландии.

– Видимо, после смерти отца молодого человека, верно?

– Да, – коротко ответил Юстас.

– И это тоже был… несчастный случай, сэр?

Мрачное опасение вызвало у Юстаса холодную дрожь. Что-то скрывается за такими бесцельными вопросами, это очевидно. Но что же? Смерть Дезмонда – не иначе как несчастный случай, если он действительно не умер от болезни. Зачем полиция задает ему такие вопросы? Слава богу, скрывать ему нечего; он чист, по крайней мере в отношении Дезмонда. Юстас не ответил, но, судя по всему, инспектор Уэннесси на это и не рассчитывал – повторять вопрос он не стал.

– Вернемся к вашим визитам к мистеру Дезмонду Хендэллу, сэр, – продолжил полицейский. – Кажется, вы сказали, что в первый раз были у него девятнадцатого сентября.

– Ничего такого я не говорил. Точной даты не помню. Это было примерно две недели назад.

– Точной даты не помнит, – пробормотал инспектор Уэннесси, записывая что-то в свой блокнот. – А после, сэр? Вы навещали его регулярно?

– Не регулярно, нет. Я был у него два или три раза. Скажите только, зачем вам это знать?

– Просто следую установленному порядку, сэр, – отрешенно ответил инспектор. – Теперь скажите, пожалуйста, вы были у него в понедельник двадцать третьего, в пятницу двадцать седьмого, в воскресенье двадцать девятого и вчера, все верно?

Юстас опешил.

– Боже, откуда у вас все эти даты?

– Сэр, была получена информация… Все ли верно?

– Я виделся с племянником всего дважды. В воскресенье был второй раз. Я заходил к нему еще раз или два, но он слишком плохо себя чувствовал и не принял меня.

– Понятно, сэр; вы, конечно, беспокоились о здоровье молодого человека, не так ли?

Хам! Да к чему он ведет, черт возьми?

– Так, и в обоих случаях сиделки не было дома, верно, сэр?

– Вчера ее не было. Другого раза не припомню. И то она пришла вскоре после меня.

– А до ее возвращения вы находились в квартире один?

У Юстаса выступил холодный пот – он покрылся испариной с головы до пят. Это опасный вопрос. Стоит ли рассказать о том, что он чувствовал за собой слежку? Ведь тогда даст понять, будто его совесть не чиста. Что же случилось с Дезмондом? И почему его вот так расспрашивают?

– Нет, я не был один. Кроме самого мистера Хендэлла, в квартире была горничная, которая пригласила меня внутрь, и, полагаю, еще одна служанка. Слышал их разговор. Я ждал возвращения миссис Тумлин в коридоре, так как горничная посчитала, что мой племянник не может принимать гостей в ее отсутствие.