Не Вторая мировая, а Великая гражданская! Запретная правда о войне - Андрей Буровский

С позволения читателя, я не буду комментировать словоблудие союзников об их «непреклонной цели уничтожить германский милитаризм», создать гарантии того, что «Германия никогда больше не будет в состоянии нарушить мир», а одновременно с этим «стремление» сделать так, чтобы «после искоренения нацизма и милитаризма германский народ сможет занять достойное место в сообществе наций». После того, разумеется, как союзники смогут «подвергнуть всех преступников войны справедливому и быстрому наказанию…» и «стереть с лица земли нацистскую партию».

Реальность оказалась проще этого потока ничего не значащих слов: каждая держава-победительница имела власть лишь на тех территориях, где были размещены ее войска. За считанные годы Европа разделилась на послушный Москве социалистический лагерь и Западную Европу и Средиземноморье, которые ориентировались на Париж, Лондон, но больше всего на Вашингтон.

Рузвельт очень хотел, чтобы СССР вступил в войну с Японией. Черчиллю это было совершенно безразлично. Сталин вроде и был не прочь… И вроде приходилось его уговаривать… Порешили, что не позднее, чем через 2–3 месяца после капитуляции Третьего рейха СССР вступит в войну с Японией. Но не даром. СССР получал Курилы и Южный Сахалин. Эти территории Российская империя потеряла еще в 1905 году после Русско-японской войны. За Монголией признавался статус независимого государства.

Кроме того, союзники соглашались с интернационализацией порта Далянь (Дальний), возвращали СССР ранее принадлежавшую России военно-морскую базу в Порт-Артурс и передавали в совместное советско-китайское владение КВЖД и ЮМЖД.

Назовем вещи своими именами: три победителя во Второй мировой войне откровенно делили добычу. Народы воевали и строили, люди надеялись и верили, что приближают «этот День победы» и что после Дня победы они смогут хоть как-то влиять на устройство своей жизни. А все уже было решено.

Может быть, самое отвратительное, самое издевательское в этом то, что решали за другие народы, делили мир державы, объявившие сами себя воплощениями демократии и светочами прогресса. Это касается и западных «демократий», и «надежды и мечты всех трудящихся всего мира», СССР.

Немцы еще умирают на фронтах, еще поднимаются в безумные атаки, учатся жечь фаустпатронами танки на улицах собственных городов. Еще собирается «фольксштурм», старые да малые, младше 16 и старше 60 лет, идут умирать с шибко веселой народной песней:

Wir — «neue Waffen»,Wir — alte Affen,Что означает по-русски:Мы — «новое оружие»,Мы — старые обезьяны.

Еще где-то бегут вдоль линии фронта немецкие коммунисты с рупорами в руках, кричат через линию окопов призывы сдаваться, бить нацистов, переходить на сторону Советов. Еще немецкий же снайпер, скрипнув зубами, ловит «предателей» на мушку по слуху, на голос.

А все уже сосчитано, поделено. Известно, как эти люди будут жить, в каких условиях, сколько они будут платить и кому.

Союзники договорились о будущей границе Польши. Решено было отдать Польше давно онемеченные земли на севере, например Гданьск-Данциг, и на западе — Щецин.

Но одновременно решалось, что Вильно станет литовским Вильнюсом, а Львов станет украинским городом. Немцев выгонят из собственных домов, прикладами забьют в товарные вагоны и навсегда увезут из Данцига, где родилось и выросло больше двадцати поколений. Но точно так же поляки из Львова и Вильнюса будут поставлены перед простым выбором — бежать с родины или быть истребленными.

Было также решено, что не позднее чем через 2–3 месяца после капитуляции Германии СССР вступит в войну с Японией и получит Южный Сахалин и Курильские острова. На этих землях еще живут японские поселенцы, они еще строят какие-то планы, на что-то рассчитывают и надеются — но и они уже обречены.

Разбредаются по Европе угнанные на восток украинцы, русские и белорусы… Большинство из миллионов «перемещенных лиц» хотят немногого — хоть как-то устроиться и отдохнуть, не возвращаться в Советский Союз. Но и их судьба предрешена: на Ялтинской конференции главные разбойники договорились, что в Советский Союз должны вернуться все, кто на момент начала войны был гражданином СССР. Независимо от своего желания.

Глава 2

Второй фронт

И пусть они убивают друг друга больше и больше.

Сталин еще осенью 1941 г. говорил, что СССР не сдержать натиска нацистов без второго фронта, то есть без высадки союзников во Франции.

О втором фронте говорилось в ходе советско-английских и советско-американских переговоров 1942 года. 26 мая 1942 года в Лондоне был подписан договор между СССР и Британией. В мае — июне 1942 года в Вашингтоне прошли советско-американские переговоры. Они завершились 11 июня подписанием соглашения.

Союзники договорились об открытии второго фронта в Европе летом или осенью 1943 года.

Но и после этого западные державы не спешили с открытием второго фронта. Фактически ставка делалась на истощение сил воюющих стран в кровопролитной войне и на расчет сэкономить собственные силы.

Впрочем, некоторые западные политики стремились открыть второй фронт и раньше. Те из них, что опасались быстрой победы Вермахта и полного поражения СССР.[248]

Только на Тегеранской конференции западные союзники назвали конкретные сроки вторжения на континент: май — июнь 1944 года.

Почему союзники тянули — понятно. Почему начали действовать именно в это время — тоже. «После битвы под Сталинградом и тем более под Курском правящие круги США и Англии пришли к выводу, что СССР может один разгромить Германию и освободить Европу. Дальнейшее откладывание второго фронта становилось, с их точки зрения, невыгодным».[249]

В марте 1943 года в Вашингтоне на совещании государственных деятелей США и министра иностранных дел Великобритании А. Идена специальный помощник президента Г. Гопкинс выразил опасение: «…если только мы не будем действовать быстро и наверняка, может произойти одно из двух: либо Германия станет коммунистической, либо там наступит полная анархия… фактически то же самое может произойти в любом европейском государстве… Дело, конечно, будет обстоять гораздо проще, если в момент краха Германии серьезные силы английских и американских войск будут находиться во Франции или в Германии, но мы должны разработать план на тот случай, если Германия падет до того, как мы окажемся во Франции».

На Тегеранской конференции после острых дискуссий между Черчиллем и Сталиным о сроках открытия второго фронта было принято решение: высадка англо-американских войск в Северной Франции произойдет в мае 1944 года. Англосаксы даже дали название этой операции — «Оверлорд». Ее поддержат операцией в Южной Франции.[250]

По этому поводу есть легенда, которую не опровергнуть и не доказать. После долгих дебатов проблема операции «Оверлорд» осталась нерешенной. Союзники уклонялись от принятия конкретных решений. Тогда Сталин поднялся с кресла и с раздражением бросил Ворошилову и Молотову: «У нас слишком много дел дома, чтобы здесь тратить время. Ничего путного, как я вижу, не получается».

Черчилль хотел торговаться, но отнюдь не сорвать конференцию. Даже после Эль-Аламейна Британия не могла одна вести войну с Вермахтом в Европе. А СССР после Сталинграда — мог.

Союзники боятся за жизни своих солдат? СССР поможет ценой жизни своих. На Тегеранской конференции Сталин заявил, что при высадке во Франции союзников Красная Армия начнет наступление. Тем самым она помешает перебросить войска Третьего рейха с Восточного на Западный фронт.

Есть много причин, по которым Сталин велел распустить Коминтерн. Но одна из причин — это стремление не раздражать Запад. Если распускает Коминтерн — значит, уже не собирается устанавливать коммунистические режимы в других странах.

Однако наряду с определившейся тенденцией «как бы не опоздать» в политике правящих кругов западных держав сохранялась тенденция «как бы не поспешить».

С одной стороны, протянешь время — чего доброго, СССР «откусит лишку»… Как с Гитлером договорился не брать Литву — а все равно ее захватил. Так вот и здесь: разгромит Германию сам, и что-нибудь лишнее заберет, о чем не договаривались в Тегеране.

А с другой стороны, вступят союзники в войну, и Третий рейх поневоле оттянет войска с Восточного фронта… Тогда сотни тысяч и миллионы красноармейцев не умрут, военная техника и снаряжение сохранится, боеприпасы останутся наготове. И получится, что война не в такой степени ослабит СССР, как хотелось бы…