Рассказ предка. Путешествие к заре жизни. - Ричард Докинз

Вот другой пример. Университеты в Великобритании присуждают степени, которые разделены на три различных категории – первую, вторую и третью категорию. Университеты в других странах поступают аналогично, только под другими названиями, A, B, C и т.д. Суть в следующем. На самом деле студентов нельзя аккуратно разделить на хороших, посредственных и плохих. Нет дискретных и отдельных категорий способности или усердия. Экзаменаторы сталкиваются с некоторыми затруднениями, оценивая студентов по точной, непрерывной числовой шкале, присуждая оценки или баллы, разработанные, чтобы добавлять их к другим таким же оценкам, или иным способом управляясь с математическими непрерывными особенностями. Баллы на такой непрерывной числовой шкале передают гораздо больше информации, чем классификация в одну из трех категорий. Однако оглашаются только дискретные категории. В очень большой выборке студентов распределение способностей и мастерства обычно представляло бы колоколообразную кривую с немногими, относимыми к очень хорошим, немногими, относимыми к очень плохим, и многими промежуточными. Фактически это не будет симметричный колокол, как на рисунке, но он, конечно, будет плавно непрерывным, и он становился бы все более гладким, если включать все больше и больше студентов.

Некоторые экзаменаторы (особенно, я надеюсь, что меня простят за добавление, по ненаучным предметам), похоже, фактически полагают, что действительно существует дискретная сущность, названная «первоклассным мышлением» или «альфа-мышлением», и студент либо, безусловно, имеет ее, либо, безусловно, не имеет. Задача экзаменатора состоит в том, чтобы отделить первых от вторых, а вторых от третьих, так же, как можно было бы отделить овец от коз. Вероятность, что в действительности существует ровный диапазон, плавно переходящий от чисто овечьих качеств через все промежуточные звенья к чисто козьим качествам, сложна для понимания некоторыми умами.

Если, против всех моих ожиданий, должно оказаться, что, чем больше студентов Вы включаете, тем больше распределение оценок экзамена приближается к дискретному распределению с тремя пиками, то II диаграмма была бы очаровательным результатом. Присуждение первых, вторых и третьих категорий степени могло бы тогда действительно быть оправданным.

Но этому нет, конечно, никаких доказательств, и это было бы очень удивительно, принимая во внимание все, что мы знаем о человеческой изменчивости. Такое положение вещей, очевидно, неправильно: существует гораздо больше различий между вершиной одной категории и основанием той же категории, чем между основанием одной категории и вершиной следующей категории. Было бы более справедливо огласить фактически полученные оценки или выстроить последовательность, основанную на этих оценках. Но дискретное или квалифицирующее мышление требует, чтобы люди были впечатаны в одну или другую дискретную категорию.

Возвращаясь к нашей теме эволюции, что можно сказать относительно самих овец и коз? Действительно ли между видами существует резкая дискретность, или они сливаются друг с другом, как результаты экзаменов первой и второй категории? Если мы посмотрим только на живущих животных, обычный ответ – да, есть резкая дискретность. Исключения, такие как чайки и калифорнийские саламандры, редки, но показательны, потому что они переводят в пространственную сферу непрерывность, которая обычно проявляется только в сфере времени. Люди и шимпанзе, безусловно, связаны непрерывной цепью промежуточных звеньев и общим предком, но промежуточные звенья вымерли: то, что осталось, представляет собой дискретное распределение. То же самое верно для людей и обезьян, и людей и кенгуру, за исключением того, что вымершие промежуточные звенья жили раньше. Поскольку промежуточные звенья оказываются почти всегда вымершими, мы можем обычно избежать неприятностей, допустив, что есть резкая дискретность между любыми двумя видами. Но в этой книге мы рассматриваем эволюционную историю мертвых так же, как живых. Когда мы обсуждаем всех животных, которые когда-либо жили, не только тех, которые живут сейчас, эволюция говорит нам, что существуют линии постепенной непрерывности, связывающие буквально каждые два вида между собой. Когда мы пересказываем ход истории, даже очевидно дискретные современные виды, такие как овцы и собаки, связаны через их общего предка в целостные линии плавной непрерывности.

Эрнст Майр (Ernst Mayr), выдающийся эволюционный старейшина двадцатого века, осудил иллюзию дискретности – под ее философским названием эссенциализм – как главную причину, почему эволюционное понимание наступило столь поздно в истории человечества. Платон, в чьей философии может быть найдено вдохновение для эссенциализма, полагал, что существующие вещи – несовершенные версии идеального образца сходных предметов. Вывешенный где-нибудь в идеальном месте, существует совершенный, безупречный кролик, который имеет такое же отношение к реальному кролику, как математически безупречный круг – к кругу, начерченному в пыли. По сей день многие люди глубоко пропитаны идеей, что овцы – это овцы, а козы – это козы, и никакой вид никогда не может давать начало другому, потому что если бы это было так, они должны были бы изменить свою «сущность».

Нет такой вещи как сущность.

Ни один эволюционист не думает, что современные виды изменяются в другие современные виды. Кошки не превращаются в собак или наоборот. Скорее кошки и собаки эволюционировали от общего предка, который жил десятки миллионов лет назад. Если бы только все промежуточные звенья были все еще живы, то попытка отделить кошек от собак была бы обреченным предприятием, как это было с саламандрами и чайками. Далекое от того, чтобы быть вопросом идеальных сущностей, отделение кошек от собак оказывается возможным только из-за счастливого (с точки зрения эссенциалиста) факта, что промежуточные звенья оказались мертвы. Платон нашел бы нелепым узнать, что фактически существует несовершенство – спорадическое несчастье смерти – что делает возможным размежевание двух любых видов. Это, конечно, касается и отмежевания людей от наших самых близких родственников – и, безусловно, также от наших более отдаленных родственников. В мире прекрасной и полной информации информация об ископаемом, такая как современные, дискретные названия животных, стала бы неприемлемой. Вместо дискретных названий нам нужны были бы плавные меры, также же, как слова «горячий», «теплый», «прохладный» и «холодный» лучше заменяются плавной шкалой, такой как шкала Цельсия или Фаренгейта.

Эволюция сейчас повсеместно принята мыслящими людьми как факт, таким образом, можно было надеяться, что эссенциалистские знания, основанные на интуиции, в биологии будут, наконец, преодолены. Увы, этого не случилось. Эссенциализм отказывается сдаваться. На практике это обычно не проблема. Все соглашаются, что Homo sapiens – отличный вид (а большинство сказало бы, отличный род) от Pan troglodytes, шимпанзе. Но все также соглашаются, что, если Вы проследуете за человеческой родословной назад к общему предку, а затем вперед к шимпанзе, промежуточные звенья по пути сформируют последовательный ряд, в котором каждое поколение было бы способно к спариванию со своим родителем или ребенком противоположного пола.

В соответствии с критерием скрещивания, каждая особь – член того же вида, что и ее родители. Это является неудивительным, чтобы не сказать банально очевидным заключением, пока Вы не понимаете, что оно поднимает невыносимый парадокс в сознании эссенциалиста. Большинство наших предков повсюду в эволюционной истории принадлежали к отличным от нас видам, в соответствии с любым критерием, и мы, конечно, не могли бы скреститься с ними. В девонский период наши прямые предки были рыбами. Все же, хотя мы не могли скреститься с ними, мы связаны сплошной цепью наследственных поколений, каждое из которых, могло скрещиваться со своими непосредственными предшественниками и непосредственными преемниками в цепи.

Учитывая это, видно, насколько пустыми являются большинство тех страстных аргументов о названиях отдельных ископаемых гоминид. Homo erectus широко признан как предшествующий вид, который дал начало Homo sapiens, таким образом, я покажу на их примере, что из этого следует. Название Homo erectus как отдельного вида от Homo sapiens в принципе могло иметь точный смысл, даже если это невозможно проверить на практике. Это означает, что если мы могли бы вернуться в нашей машине времени и встретить своих предков Homo erectus, мы не могли бы скреститься с ними (Я не утверждаю это как факт. Я не знаю, является ли это фактом, хотя подозреваю, что да. Это – подразумеваемое условие нашего возможного согласия дать Homo erectus отличное от нас видовое название.). Но предположим, что вместо приближения непосредственно к временам Homo erectus или любых других действительно вымерших видов на нашей предковой линии мы останавливали нашу машину времени каждую тысячу лет на нашем пути и брали молодого и способного к деторождению пассажира. Мы перемещаем этого пассажира в прошлое на следующую тысячу лет, останавливаемся и выпускаем ее (или его: давайте брать женщин и мужчин поочередно на остановках). Если наша одноостановочная путешественница во времени может приспособиться к местным социальным и лингвистическим обычаям (весьма серьезное требование), не будет никакого биологического барьера для ее межрасового скрещивания с членом противоположного пола на 1 000 лет ранее. Теперь мы принимаем нового пассажира, скажем, на сей раз мужчину, и перевозим его назад еще на 1 000 лет. И снова, он также был бы биологически способен к оплодотворению женщины за 1 000 лет до своего родного времени. Живая цепь могла бы продолжиться назад до того времени, когда наши предки плавали в море. Она может тянуться назад без разрыва к рыбам, и все еще будет верно, что каждый пассажир, перемещенный на 1 000 лет ранее его собственного времени, будет в состоянии скрещиваться со своими предшественниками. Однако в какой-то момент, который мог быть миллион лет назад, но мог бы быть раньше или позже, наступает время, когда мы, современные люди, не могли бы скреститься с предком, даже притом, что наш последний одноостановочный пассажир мог бы. В этот момент можно было бы сказать, что мы переместились назад в другой вид.