Вильгефорц из Литтл Уингинга (СИ) - "KotJunior"

— Что это значит, Корбан? — Спросил он тогда у Яксли.

— Ничего особенного, Люциус, — ответили ему ухмыляясь, — просто планы пришлось немного подкорректировать.

— Меня об этом не предупредили.

— А что, неужели струсил?

Провокационный вопрос остался безответным. Задавший его мальчишка, поди, ходил под себя, когда Тёмный Лорд творил историю. Скорее всего, впечатленный рассказами своих родителей, решил вступить в самую крутую банду. И вот он тут, новоиспеченный пожиратель смерти.

— Кто они?

— А так ли уж это важно? — Ответил ему Яксли, как только они отошли в сторону, дабы их не услышали. — Гораздо важнее, что у нас есть люди, как в старые добрые времена.

— Брось, Корбан, уж мне-то про старые добрые можешь не рассказывать. Мы давно выросли из сказок о чистоте крови.

— Но эти ребята — нет. Они готовы убивать за тёмного лорда, поэтому воспользуемся их готовностью.

— Они хоть что-то могут?

— Естественно, их натаскивал пару месяцев наш общий друг. Для этого дела хватит.

Корбан рассказал подробнее о задаче. Заказ пришел от проверенного клиента, с которым они работали во время войны. Вот тут Люциус уже заподозрил неладное. Он мог отказаться — и потерять уважение в глазах Яксли и всех последователей Тёмного Лорда. Тогда это показалось неприемлемым, сейчас — лучшим вариантом. Жаль не отказался.

В устроенном хаосе им все же удалось убить тех двух французов, и ещё с полдюжины магов. Некоторым банально не посчастливилось попасться под руку рассвирепевших от вседозволенности идиотов. Люциус недоумевал — что с охраной, где авроры? Министерские псы не спешили явиться, однако пришел тот, кого он не ожидал увидеть. Дальнейшее он не хотел вспоминать, ярость и стыд рвали душу на части. Опомнился Люциус лишь когда метка Тёмного Лорда засияла в небе. Страх проник в сердца каждого пожирателя. Нет, это уже не простой рейд, а послание. Кто-то воспользовался репутацией лорда, здорово напугав Яксли, занимавшегося тем же самым. Дело принимало скверный оборот. Мортмордре — заклинание несложное, выучить может любой ученик Хогвартса, только учителями могли стать с пол дюжины людей, а это значило что? Правильно, пустил метку кто-то из приближенных.

По реакции Корбана, Люциус осознал что тот не в курсе смены темпа событий. Яксли втянул его в черти что, а теперь сбегал. Видимо подумал, что лорд явился за ним лично. За ним попытался последовать и он сам, только чертов мальчишка успел поставить антиаппарационные чары. Обмены ударами и спасительная тьма, избавившая от позора осознания поражения.

В следующий раз он пришел в себя уже в Азкабане, и тут же порадовался. Не своему положению, а догадливости. Четырнадцать лет назад никто не мог предположить падение тёмного лорда, и в результате многие, включая Люциуса, сильно прогорели. Сейчас же, ввязываясь в любую авантюру, Малфой предполагал с десяток вариантов развития событий, в том числе самый худший, и что делать дальше зависело от исхода. К Азкабану он тоже подготовился, только никак не мог вспомнить…

Люциусу Малфою понадобилось добрые две недели, чтобы нащупать правильные догадки и начать действовать. Ключом к освобождению являлась окклюменция. К этому моменту его разум уже пострадал от дементоров. Он не ручался, что мелькающие на краю сознания образы являют скорую свободу, а не сумасшествие. Наглядное подтверждение того, что с ним может статься в ближайшем будущем, находилось прямо за стеной. Становиться безумцем, как Беллатриса, или скатиться в апатию, всегда успеется, сначала надо приложить все силы для освобождения.

С утра до вечера Люциус медитировал, занимаясь упорядочиванием сознания, мыслей, разума, пока в начале октября самостоятельно выстроенный барьер окклюменции не рухнул. Надежно изолированные участки памяти активизировались, являя план побега. Малфой в ту же секунду рассмеялся на весь этаж. Хохотал во всё горло, пока хватало мощности лёгких, а когда успокоился, коснулся двумя пальцами правой руки левого запястья и телепортировался из Азкабана.

— Дорогой! — Бросилась к нему стоящая неподалеку Нарцисса, но обратить на неё внимание не дала вспыхнувшая боль в левой руке. Место касания пальцами обуглилось, пахло горелой плотью. — Я сейчас, одну минуту. — Сказала Нарцисса.

Взмах палочкой и с предплечья отслаивается кусок кожи… Нет, теперь эта материя лишь отдалённо напоминала кожу, хотя со своей задачей она отлично справилась. Обманула министерство. Этот артефакт стоил бешеных денег, и вдвойне дороже обошлось зачарование на функции портала. Жаль только, чары оказались одноразовые. Маскирующая ткань, насколько понятно из названия, уже имела основное зачарование. Мастер, наложивший второе, стоил своих денег. Пусть Люциусу и было жалко те тридцать тысяч галлеонов, но побег обошелся дешевле, чем оправдательный приговор в 1981 году.

***

Альбуса Дамблдора переполняла злость, правая рука сжимала бузинную палочку и, окажись поблизости пожиратель смерти, он бы наверняка ощутил на себе весь гнев величайшего светлого мага островов. Со стороны ничто не выдавало состояние крайнего бешенства — ни лицо, ни манера держаться, лишь подготовленная заранее волшебная палочка выбивала мазок из идеально нарисованной картины. Не так встречают старых друзей, не с оружием в руках.

— Добрый вечер, Альбус.

Не сработало. Он надеялся задобрить Дамблдора лояльным поведением, спокойным тоном разговора. Ожидаемо ничего не вышло, старик мгновенно раскусил его игру. Старик сдвинул кисть так, чтобы бузинная палочка указывала на него. От дракона страх не скрыть, как не пытайся, а за очками половинками скрывался истинный драконий взгляд.

— Я дал тебе месяц, для сбора исчерпывающих доказательств. Срок истёк, Манфред.

— И они тут, Альбус, клянусь великим Мерлином. — Манфред похлопал по зачарованному чемодану.

— Учти, если мне не понравится то, что я увижу, тебя ожидает смерть.

— Вот как? Убьешь меня прямо тут, в Хогвартсе? А как же твоя душа?

— Переживу, ты лучше поторопись, показывай.

Манфред не заставил себя дважды упрашивать. Открыв чемодан, он разложил на столе три хрустальных шара разной степени мутности, кипу бумаг, среди которых несколько рисунков одной девушки, и ещё три артефакта.

— Это всё? Несколько пророчеств и пара ложных трактовок. Маловато, чтобы оправдать покушение на избранного.

— Это лишь половина, подробности я сам поведаю.

— Ты лишь надеешься отсрочить неизбежное…

— Я понимаю твою злость, Альбус, но разве так ты теперь поступаешь? Убиваешь человека не давая ему и слова в свою защиту вставить?

В точку. Каким бы злым Дамблдор сейчас не был, он по прежнему оставался светлым чародеем, искренним последователем фундаментальных моральных понятий. Директор Хогвартса готов был простить любого, и наставить на путь истинный. Манфред был уверен, что сейчас Дамблдор думает именно об этом, что он пришел к нему раскаяться. Но как бы не так. Глава отдела тайн пришел подготовленным, дабы посеять зерно сомнений. Ведь если не справится Дамблдор, не справится никто.

— Все началось ещё при короле Артуре… — И тут же он понял свою ошибку.

— Сказки, ты пришел ко мне со сказками?! — Голос Дамблдора взял опасно высокие ноты.

— Отнюдь. Мэрлин, Артур, Мордред, и прочие рыцари круглого стола действительно существовали. В те времена не было Статута секретности, маги жили среди магглов, перемешивая кровь, а со временем и историю двух цивилизаций. Статут исказил восприятие тех событий до неузнаваемости не только для простецов…

— Ближе к делу, Манфред, я знаю историю.

— Держу пари, не всю. В те далекие времена чародеи колдовали множеством разных способов, не только палочкой, однако силы их были примерно равны. Великие основатели Хогвартса, как и сам Мерлин, не сильно превосходили нынешних магов. Возможно, ты даже будешь посильнее их…

— Лесть тебе не поможет. — В который раз директор перебил невыразимца.

— Просто констатирую факт. Силы были равны, чародеев было не так много, как сейчас, а потому все всех знали на островах. Тогда трансгрессию ещё не изобрели, так что новые лица неизменно привлекали внимание, особенно если это личико девичье. Девушку с изумрудными глазами, пепельными волосами и шрамом через всю левую скулу воспевает один сын Ланселота, Галахад. Ты ведь знаешь, что несмотря на рыцарский титул, он был чародеем?