Сказка сказок, или Забава для малых ребят - Джамбаттиста Базиле

— Издревле ведется, что люди скорее похвалят невежду, который учится у разумных и добродетельных, нежели умного, который водится с невеждами. Благодаря первым достигнешь успеха и величия, а по вине вторых потеряешь и состояние, и честь. И как с помощью палочки проверяют, готово ли прошутто [348] , так случай, о котором я сейчас расскажу, даст вам убедиться, правдивы ли мои слова.

Жил некогда человек, богатый как море; но, поскольку в этом мире невозможно иметь счастья без примеси скорби, был у него сын бестолковый и не годный ни к какой науке, что не умел отличить стручков акации от огурцов. И отец, не в силах более терпеть его глупость, вручил ему добрую толику денег и отправил торговать в Левант, зная, что в путешествиях по иным странам и в общении с разным народом пробуждаются способности, обостряется ум и накапливается опыт.

Мошьоне (так звали сына) сел на коня и погнал его в сторону Венеции, этого хранилища диковин со всего мира, чтобы сесть там на какой-нибудь корабль до Каира. Проскакав целый день, он увидал человека, стоявшего без дела под тополем, и обратился к нему: «Как тебя звать, юноша? Откуда ты и что умеешь делать?» Тот говорит: «Меня зовут Егоза[349], сын Стрелы, умею бегать как молния». — «Хотел бы я тебя в деле испытать», — сказал на это Мошьоне. И Егоза отвечает: «Чуть погоди, сейчас увидишь, пыль мои слова или мука». Подождали они немного, и вот идет по лесу олениха. Егоза, дав ей пройти немного вперед, припустил следом быстро-быстро и, легко касаясь земли ногами, — будто муку сеял, не оставляя отпечатков, — в четыре прыжка ее догнал. Удивился Мошьоне и сказал Егозе, что, если он согласен идти с ним, он ему заплатит не жалея. Егоза согласился, и они пошли дальше вдвоем.

Не пройдя и четырех миль, повстречали другого юношу, которого Мошьоне спросил: «Как тебя звать, друг? Откуда ты и что делать умеешь?» Тот отвечает: «Зовусь я Заячье Ухо, родом из Любопытной Долины и, стоит мне приложить ухо к земле и замереть на минуту, слышу все, что делается в мире: как ремесленники сговариваются между собой, чтобы нагнать цену на свой товар; слышу заговоры придворных, обольщения сводников, свидания любовников, уговоры между ворами, жалобы слуг, доносы сыщиков, шушуканья старух, ругань моряков; словом, ни петух Лукиана, ни лампа Франко столько всего не видывали, сколько уши мои слыхали»[350]. — «Коли это правда, — отвечает Мошьоне, — расскажи, о чем говорят у меня в дому». Тот приложил уши к земле, прислушался и сказал: «Старик говорит своей жене: да будут благословенны Звезды[351], что наконец отослал я с глаз моих этого Мошьоне, эту рожу — драную одежу, этот гвоздь моего сердца, который, может, ходя по свету, сделается человеком и не будет больше таким ослом, балбесом, бездельником!» — «Хватит, хватит! — замахал рукой Мошьоне. — Вижу, что ты правду сказал. Пойдем вместе, будет тебе удача». — «Пойдем», — отвечал юноша.

Так прошли они вместе десять миль, и встретился им еще один путник, которому Мошьоне сказал: «Как звать тебя, добрый человек? Откуда будешь родом и что умеешь делать на этом свете?» И тот отвечает: «Звать меня Бей-не-глядя, родом я из замка Стреляй-метко, и так стреляю из арбалета, что яблочное семя стрелой разрезаю пополам». — «Вот бы поглядеть, как это у тебя получается». Тот прицелился издалека и сбил горошину с камня; тогда Мошьоне и его взял себе в компанию.

Идя на следующий день, увидел он других людей, которые на морском берегу трудились на постройке мола под таким палящим солнцем, что стоило бы спеть о них:

Паррелла, разбавь мне вино водою,

горит мое сердце от лютого зноя!

Жалея их, Мошьоне говорит: «Откуда у вас силы, добрые мастера, работать на такой жаровне, где впору бычий пузырь поджаривать?» И один из мастеров ему отвечает: «Да мы свежи как роза! Есть среди нас один парень, что так дует в спину, будто западным ветром с моря тянет». Мошьоне говорит на это: «Коли вам такую милость Бог послал, дайте хоть посмотреть на него». Строители позвали парня, и Мошьоне спросил: «Как звать тебя, скажи, ради здравия твоих родных. Из каких ты краев и каково твое ремесло?» И он отвечал: «Зовут меня Продувало, родом я из Ветренной Страны и умею ртом выдувать любой ветер; хочешь, для твоего удовольствия легкий ветерок пущу, а хочешь, такой вихрь, что дома падать будут». — «Не поверю, покуда не увижу», — говорит Мошьоне. И Продувало подул сперва тихим-тихим ветерком, как будто на Позиллипо[352] под вечер, а потом обернулся к лесу и так дунул, что несколько дубов с корнем вырвал из земли. Увидав такое, Мошьоне и его взял себе в товарищи.

Прошли они долгий путь и наконец повстречали еще одного молодца, и Мошьоне говорит ему: «Как тебя звать, прости за любопытство? Откуда ты, если не секрет? И что за ремесло твое, позволь спросить». И тот отвечает: «Звать меня Крепкая Спина, родом я из Валентино, кладу гору на плечи и несу будто перышко». — «Если так, — говорит на это Мошьоне, — то быть тебе королем Доаны[353] и победителем Первого мая[354], но хотел бы я поглядеть, как ты это делаешь». И Крепкая Спина принялся грузить себе на спину огромные валуны, стволы деревьев и столько других тяжестей, что и на тысяче возов не вывезти. Увидев это, Мошьоне взял и этого с собой.

Так шли они дальше своей дорогой, пока не пришли в Белло Шьоре[355]. А там правил король, у которого дочь умела бегать быстро, как ветер, и могла пробежать по капусте в цвету[356] так легко, что ни одна головка не наклонится. И король огласил указ: кто ее перегонит в беге, тому он отдаст ее в жены, а кто отстанет, тому голову отрубит.

Мошьоне, придя в ту страну и услыхав указ, пошел прямиком к королю и вызвался бежать наперегонки с королевной. И после того как условились: или хорошо пятками работай, или тыковку потеряешь, — на следующее утро Мошьоне,