Три удара колокола - Павел Кошовец

Лежащий на расстеленном плаще обнажённый по пояс мужчина и проводящий над ним какие-то лечебные или магические действия эмир. Сразу несколько открытий: этот молодой мужчина, можно даже сказать, юноша, лежащий фактически на голой земле с рваной раной на боку сейчас, когда отнюдь не тепло - это и есть один из тех молчаливых, замечательных и внешне ни разу не открывавших лицо воинов. Но даже ни выдержка, ни молодость бойца больше всего поразили её, а угадывающееся в смуглом горбоносом лице с закрытыми большими, с распушенными чёрными ресницами глазами несомненное сходство с АлФарриялом. А потом он приоткрыл свои тёмные очи и... Лидия провалилась в их терпеливое гордое страдание...

Парень шевельнулся под рукой... кого? И принцессу вернуло к яви деликатное покашливание и негромкий голос со знакомым мягким акцентом.

- Ваше Высочество, Руйял просит прощения, за то, что в таком виде. И за то, что не может постоять за вашу честь с оружием в руках прямо сейчас. Но если вы пожелаете, он готов отдать жизнь, чтобы показать своё восхищение вашей красотой.

Лидия ощутила неимоверную неловкость, щёки её запылали от сложившейся ситуации и услышанных слов - слава Единому, что в этих потёмках да под капюшоном это вряд ли заметно.

- Мне не нужна его смерть, - выдавила она из себя.

- Тогда мы скоро появимся. Буквально через десяток ударов сердца - мне стоит завершить врачевание, - ненавязчиво выставил её из закутка эмир.

Принцессе пришлось дополнительно давать сигнал ногам, чтоб убраться из-под смущающего взгляда. И та поспешность, с которой она удалилась была простительна - она была под впечатлением от увиденного. Что она никогда не попадала под сильные взгляды? Бывало разное. Но учитывая обстоятельства, такой пронизывающий и завораживающий...

Она встряхнула головой. Чересчур уж близко к сердцу восприняла такой, в общем-то, рядовой эпизод. Сказывается, видно, напряжение. Ей ни к чему сейчас непонятная мнительность. Множество людей сейчас страдает, испытывает неимоверную боль, страх смерти, позора. Но её почему-то задели чувства совершенно незнакомого и непонятного, следует сказать, молодого человека. Кто его знает, какие драконы прячутся и бьют хвостами в головах восточных мужчин?

Ключевое слово - мужчина. Это такое загадочное существо, порой ставящее Лидию в тупик частым отсутствием логики в поступках и крайними полюсами размышлений, ясно видимых на лицах, вырезанных не самым искусным скульптором: от несусветной глупости до учёности и мудрости, рядом с которыми и находиться то боязно. Как говорится, есть несомненная польза от этих напыщенных прямоходящих, неимоверно гордящихся болтающимися между ног верёвками с колокольчиками. И грех было бы не пользоваться их засорёнными бравыми мелочами мозгами...Но вот этого конкретно молодого человека Лидии уже не хотелось как-то использовать. Да, ей и раньше приходилось видеть жертвенность, но чтобы вот так... Возможно ей ещё просто не повезло - или наоборот? - и, будучи королевой, она в полной мере ощутит груз подобных чувств, вкусит их солёный привкус. Но на данный момент она не совсем была уверена, что это ей нравится. Одно дело игра в слова, поступки, которые легко запиваются бокалом вина и толикой непринуждённого смеха, и совсем другое - реальность, в которой за разными деяниями стоит жизнь. Или смерть.

Краем глаза она видела, как эмир проводил... родственника в повозку, но погружённая в размышления, она не шелохнулась. Казалось, чувства, посетившие её, разрушили тот беспокойный механизм в теле, заставлявший её неустанно передвигаться. Она просто никак не могла смириться с тем, что кто-то, ещё вчера ей незнакомый готов положить на алтарь её спасения само своё существование, и при этом испытывать неимоверную боль и... любовь? Над этим стоило поразмыслить... позже.

Она перевела взгляд оттаявших глаз с густого чёрно-синего, практически без вкраплений драгоценных точек горизонта на молчаливые фигуры справа от неё шагах в пяти, терпеливо ожидающие её решения. Даже Фиори, в последнее время взваливший на себя роль человека "тактично задающего вопросы", этакого парламентера от "народа" к будущей королеве в силу своей знатности и дружеской близости (девчонки - амазонки при всей своей высокородности, всё равно оставались подчинёнными), и поэтому жутко её раздражавший, и тот застыл, рассеянно глядя в сторону.

- Ну что, пошли, - полуутвердительно хрипло бросила она.

Какие-то далёкие крики то ли радости, то ли боли, высушенные расстоянием до состояния неопределённости, голоса - всполохи часовых там же, за глубоким озером темноты и прочие невнятные шумы огромной туши дворца как-то враз ушли на задний план, и в вымороженной до прозрачности тишине голос принцессы крови прозвучал неожиданно громко.

Фигуры ударной команды растаяли в темноте: первыми судиматец и эльф, Оливия и Деметра с амазонками предпочли держаться рядом с принцессой, эмир чуть сзади и правее, словно прикрывая от темнеющей громады дворца. Напоследок Лидия буквально ощутила тоскливый взгляд маркиза, но всё это оставшееся сзади: сухой, как кашель, скрип колёс, приглушённое ржание лошадей прошло мимо неё.

Передвигаясь стелющимся бесшумным шагом, как учила наставница Брада, как и многие другие, канувшая в безвестность в этот проклятый затянувшийся вечер, она ощущала, как ноздри затрепетали в резко обострившейся гамме запахов, а глаза стали различать великое множество оттенков тёмного в том особом боевом азарте, когда и вода по колено, и огонь ласков, и смерть - собутыльница. И в этот момент...

Как водится, когда всё идёт чересчур хорошо, может наступить тот час, когда подозрения и нехорошие предчувствия начинают сбываться. Для удивления или иной простой и человеческой реакции нет места, остаётся тягостное, выпивающее силы ощущение безысходности и неотвратимости происходящего... Когда пространство впереди затопило множество факелов, открывая безрадостную для беглецов картину сомкнутого строя тяжёлой пехоты.

Ещё не успев осознать произошедшее, тело само среагировало - также поступили и остальные - они пугливой стайкой мальков при виде щуки бросились назад, под символическую защиту повозок. Уже здесь, стоя у борта кареты, проследив за выпученным взглядом РоПеруши, принцесса осознала всю глубину задницы дракона, в которую они добровольно - принудительно забрели. Сзади, там, где они ещё совсем недавно были, вход и окна были блокированы солдатами, и в них, а также на балконах маячило достаточное количество арбалетчиков, чтоб сделать из них ежей. Они и сюда могли добить, но на таком расстоянии борта фургона и кареты послужили бы защитой. Вся их тёплая компания с четырёхколёсными довесками и энным количеством лошадиных голов оказалась на абсолютно открытом пространстве и фактически окружена.