Ученик чародея - Антон Медведев

И все же в глубине души Татьяна почувствовала удовлетворение — у неё все-таки получилось, пусть и благодаря приготовленному Аделиной любовному снадобью. И это лишь начало. Пройдет время, Владыка потеряет бдительность, и она доберется до ключа, снимет с него слепок. Важно то, что ключ действительно существует. Татьяна вспомнила, как разглядывала этот ключ, как допытывалась у Хериорха, от чего он. Вспомнила, как смеялся он в ответ на ее вопросы. Его не встревожил ее интерес к ключу — напротив, было бы странно, если бы она его не заметила. И хотя ей не удалось на этот раз снять слепок, Татьяна знала — рано или поздно она это сделает. Андрей был прав — ей нельзя торопиться, нельзя спешить. Надо дать Хериорху время привыкнуть к ее обществу, надо приручить его, как приручают жестокого злобного зверя. И лишь после этого запустить когти в его ненавистную шкуру.

Поднявшись с кровати, Татьяна накинула на себя тяжелый атласный халат и прошла в душ. Она мылась больше получаса, пытаясь смыть с себя следы прикосновений Владыки, и жалела лишь об одном — что нельзя точно так же вымыть душу.

Одевшись, она заправила постель и вернулась в свою комнату. Взглянула на часы — подошло время завтрака. Вчера она договорилась с Владыкой о том, что будет завтракать вместе со всеми. И она пойдет туда, обязательно пойдет. Пойдет назло всем.

И она пошла. Подходя к обеденному залу, Татьяна улыбнулась. Да, происшедшее было ужасно, но не в ее власти что-нибудь изменить. Такова печальная реальность. Тем не менее, теперь у неё была цель. И ради этой цели, ради бушевавшей в груди жажды мести она готова была вытерпеть все.

За столом сидели Нимрод с Марией и Роксана. Увидев Татьяну, демон кивнул ей и приветливо поднял бокал с вином. Улыбнувшись в ответ, девушка спокойно прошла к своему месту — своему законному месту.

— Здравствуй, Мария, — она взглянула на подругу Нимрода, затем повернулась к Роксане. — Доброе утро, Роксана. Как спалось? — В голосе Татьяны звучала нескрываемая насмешка. — Не скучно было?

Роксана побледнела. Ее глаза сузились, она сжала зубы и одарила соперницу ненавидящим взглядом. Неизвестно, что бы она сделала, если бы в этот момент в обеденный зал не вошел Владыка. Увидев его, Роксана как-то разом сникла, взяла нож и очень медленно стала нарезать лежавший на ее тарелке кусочек мяса. Она делала это так сосредоточенно и с такой тщательностью, что можно было понять — Роксана с трудом сдерживает ярость.

— Доброе утро, Владыка… — Татьяна радостно поднялась навстречу Хериорху и поцеловала его. Надо было все расставить на свои места — пусть все видят, кто есть кто в этом обществе. Кроме того, ей хотелось слегка позлить Роксану — в отместку за все ее прошлые выходки.

— Доброе утро, красавица, — Владыка улыбнулся и сел на свое место. Налив себе вина, придвинул поднос с мясом, выбрал наиболее сочный кусок и с наслаждением впился в него зубами.

Роксана не помнила, как закончился завтрак, она была вне себя от ярости. Итак, ее и в самом деле предали. Хериорх действительно променял ее — и на кого?! На эту маленькую бледную гадину…

Она шла пустынными коридорами Замка и вспоминала прожитые с Владыкой годы. Господи, ну почему эти сволочи всегда такие неблагодарные? В этот момент Роксана ненавидела весь мужской род. Будь ее воля, она бы немедленно вывела его на корню. Вывела бы навечно, навсегда. Без жалости и сострадания.

А Татьяна-то, Татьяна! Ведь как ловко втерлась. Тихая, незаметная. Домашняя. Они любят таких…

Добравшись наконец до своей комнаты, Роксана аккуратно притворила за собой дверь, закрыла засов. Прижавшись спиной к двери, закрыла глаза и несколько минут не шевелилась, пытаясь справиться с переполнявшей ее ненавистью. Она, это все она. Стерва, гадина. Все из-за нее. Как только она появилась, Владыку словно подменили. Во всем виновата именно она.

Как вернуть его? Что сделать, чтобы он забыл эту маленькую дрянь?

Роксана тихо и медленно выдохнула, открыла глаза — в них светились злоба и ненависть. Убить, уничтожить — тогда Владыка снова будет принадлежать ей. Но как это сделать? Как сделать так, чтобы Владыка ее не заподозрил? Ведь если вина за гибель девушки падет на нее, ей не жить, Хериорх страшен в гневе. А ей совсем не хочется в Страну Теней…

Она подошла к постели, упала на пуховые перины и долго лежала, глядя в потолок пустыми безжизненными глазами. Наконец в них снова сверкнул огонек жизни, Роксана улыбнулась. Так и будет — им двоим в этом мире слишком тесно. Эта своенравная дурочка должна умереть. И она умрет. Очень скоро.

Татьяна еще не могла открывать Дверь или проходить сквозь барьер, поэтому в прогулках по городу ее всегда сопровождала Мария. Впрочем, для Марии это отнюдь не было в тягость — ей нравилось общество Татьяны. Девушки часами бродили по городу, путешествуя от магазина к магазину, ведь денег хватало с избытком. Так было и в этот день — к пяти вечера, нагруженные многочисленными пакетами и сумками, они поднялись в квартиру Марии. Хозяйка открыла Дверь, и девушки прошли в Замок.

Вернувшись в свою комнату, Татьяна начала разбирать покупки, стараясь не думать о Владыке. Однако грустные мысли упрямо возвращались, и даже дорогие наряды не радовали глаз. В конце концов, это всего лишь тряпки…

Послышался скрип открываемой двери, вошла Мария.

— Ну и как тебе? — Она повернулась перед Татьяной, демонстрируя новое платье. Глаза Марианны сияли, она была довольной и счастливой. — Правда, здорово? Она выглядела замечательно.

— Ты бесподобна, — искренне ответила Таня. — Ним будет в восторге.

— Танцы! — сказала Мария. — Вечером устроим танцы. Я принесу магнитофон, и устроим бал. Настоящий дворцовый бал! — Ее взгляд скользнул по кувшину с апельсиновым соком, она взяла с большого черного блюда чистый стакан, налила в него сок и залпом осушила, затем под веселый смех Татьяны закружилась в танце.

— Танцы! — повторила она. — Танцевать до утра! Ну, вставай, что же ты! — Она схватила Татьяну за руку, подняла ее с кресла. — Танцуем…

Марианна стала напевать мотив Венского вальса, девушки закружились по комнате. Татьяне впервые за последние дни стало по-настоящему весело. Да, был Владыка, были все окружающие его мерзости. Но все это сейчас было очень далеко, т ей не хотелось об этом думать…

Мария остановилась. Она тяжело дышала, лицо ее слегка побледнело.

— Голова закружилась, — сказала она с виноватой улыбкой. — Я сяду, если ты не против… — Марианна подошла к креслу, села. Ее красивое лицо внезапно осунулось.

— Ты что, Маша? — Татьяна с испугом вгляделась в бледное лицо подруги. Дыхание Марии было хриплым и прерывистым, девушка прижала руки к груди. Ее губы побелели.

— Что-то плохо мне… — Мария недоуменно вгляделась в Танино лицо и удивилась тому, каким мутным и расплывчатым оно выглядит. Да и голос доносился откуда-то издалека, его заглушала внезапно навалившаяся на Марию свинцовая тяжесть.

— Ты подожди, — в голосе Татьяны послышалась дрожь. — Подожди, я сейчас… Я позову кого-нибудь… — Она кинулась к двери, распахнула ее и побежала по коридору. Это было что-то серьезное — очень серьезное. Татьяна торопливо пробежала мимо бассейна, свернула в нужный коридор, взбежала по ступенькам винтовой лестницы. Подбежав к комнате Андрея, рывком распахнула дверь.

— Андрей! — в ее голосе было столько страха и боли, что Андрей буквально подскочил.

— Что случилось? — он посмотрел в глаза девушки, ожидая самого худшего.

— Марии плохо. Ей очень плохо… Пойдем скорее…

— Иди к ней, я позову Владыку, — сказал Андрей и побежал вперед. Только бы Хериорх был на месте…

А Мария все сидела в кресле, пытаясь понять, что с ней происходит. В ушах стоял тихий унылый звон, сердце билось надрывно и с перебоями. По щекам девушки потекли слезы.

— Ним… — прошептала она, цепляясь слабеющими пальцами за подлокотники кресла. — Что со мной, Ним…

Дышать становилось все труднее — каждый вдох требовал напряжения всех мышц, требовал неимоверных усилий. Мир вокруг нее, и так мутный, стал медленно темнеть.

Хлопнула дверь, Марианна почувствовала, как кто-то трясет ее за плечи. — Ним…

— Подожди, Маша… Подожди немножко. Сейчас придет Владыка, он поможет… — В глазах Татьяны стояли слезы. Она подошла к столику, взяла стакан, налила из графина воды.

— Выпей… — Она попыталась влить в рот Марии немного воды, но у неё ничего не получилось. Стакан лишь стучал о стиснутые зубы, вода стекала по подбородку. Поставив стакан, Татьяна снова взяла Марию за руку — и поразилась тому, какой эта рука была холодной.

— Не бросай меня, Ним… Не бросай… — Губы девушки дрогнули в последний раз и замерли. Татьяна прижала холодную безжизненную руку к своей щеке и тихо заплакала…

Так их и застал Владыка. Он был мрачен, глаза его смотрели холодно и сурово. Взяв Марию за руку, он закрыл глаза и к чему-то прислушался, затем отпустил руку девушки, взглянул в молящие глаза Татьяны и медленно покачал головой.