Герои Гражданской войны - Теодор Гладков

В середине месяца заговорила артиллерия белых на Ак-Монае. Ее поддержали корабельные орудия,

Деникинцы перешли в наступление. Под прикрытием англо-французских кораблей в Коктебельской бухте высадился белогвардейский десант генерала Слащева. Все силы белых были брошены на то, чтобы выйти в тыл советским войскам, окружить и уничтожить их. Но Крымская Красная армия, окрепшая и возмужавшая, сумела не только выйти из-под удара, но и выиграть время для эвакуации ряда городов Крыма. Пройдя Перекоп и Чонгар, армия переправилась через Днепр в районе Каховки и Никополя.

В июле 1919 года Крымская армия была реорганизована в 58-ю Крымскую стрелковую дивизию. Начальником ее стал Федько.

В августе 58-я дивизия сосредоточилась в районе Николаева. Со всех сторон ее окружали враги. На востоке — Деникин, на западе — Петлюра, на юге — белые десанты и огонь английского и французского флотов. В тылу действовали махновские банды. Демагогической болтовней о «свободе» махновцам (они называли себя «народной армией») удавалось иногда склонять на свою сторону отдельных бойцов, а то и целые подразделения.

Дивизия получила приказ отходить к Киеву. Предстояла сложная переправа на правый берег Буга. По единственному плавучему мосту надо было переправить всю дивизию, с массой беженцев, с госпиталями и обозами. К переправе готовились тщательно. И все-таки эвакуация едва не сорвалась.

В назначенный для переправы день на станцию налетели махновцы. Увешанные гранатами и наганами, бандиты окружили поезд, в котором располагался штаб дивизии. Начдив и комиссар были арестованы. Их привели к одному из бронепоездов и поставили на пушечную башню. Стремясь обезглавить, разоружить дивизию и сорвать план намеченной операции, махновцы собрали бойцов на митинг.

Какой-то субъект, как видно уже знакомый многим в тысячной толпе, окружавшей бронепоезд, держал речь.

— Братцы! — крикливо распинался он перед бойцами. — Зачем вам нужен этот поход? Вас же всех перебьют! Всех до единого! Вставайте лучше под знамена батьки Махно. Он хоть сейчас готов вас принять в свои ряды. У него полная свобода!

В толпе балагурили, отпускали шуточки:

— Кончай брехать, а то охрипнешь!

— Давай сыпь дальше!

Оратора не приходилось уговаривать. Играя на самых низменных чувствах, он призывал грабить обозы и немедленно расправиться с комиссарами и начдивом, утверждая, что они ведут дивизию на явную гибель.

Бандиты были уверены в успехе мятежа. Но они не учли влияния, которым пользовался начдив даже среди распропагандированных махновцами тыловиков, скопившихся на станции. Хотя бы для очистки совести они хотели услышать последнее слово «подсудимого». Все определеннее звучали в толпе голоса:

— Скажи, начдив, зачем нас ведешь на верную смерть?

— Слово начдиву!

Волей-неволей махновцы были вынуждены дать начдиву слово. Спокойно, словно не решалась сейчас судьба операции и вверенной ему дивизии, а может быть и его личная судьба, оглядел Федько притихшее людское море и решительно шагнул к краю башни.

— Товарищи! — обратился Федько к бойцам. — Я большевик и привык смотреть правде в лицо. Нелегко нам сейчас. Тут скрывать нечего. Полтора месяца вместе отбиваем атаки врагов. Мы сражаемся с врагами революции, а махновцы играют им на руку. Это они оголили фронт, открыв дорогу коннице Шкуро. Так нечего слушать предателей! Грош цена их словам! Нельзя нам здесь оставаться. Нам надо идти на север. Там мы не в одиночку будем бить белогвардейцев, а вместе с основными силами Красной Армии!

Федько умел заставить верить тому, во что сам непоколебимо верил, и его последние слова «даешь поход!» подхватили голоса красноармейцев:

— Даешь Киев!

— Ура начдиву!

Махновцы схватились за оружие. Но в это время на станцию прибыла рота связистов. Бандиты поспешили скрыться.

Эвакуация началась с наступлением темноты. По шаткому плавучему мосту сплошным потоком шли бойцы, невольно оборачиваясь, когда за спиной раздавался грохот взрыва и алый язык пламени вздымался к небу, отражаясь в темной воде.

Последними спустились на мост бойцы 520-го и Интернационального полков. И тогда после четырех дней артиллерийского обстрела деникинцы пошли в атаку. Первую атаку отбили бойцы 520-го полка. Всего несколько минут длился ожесточенный рукопашный бой на мосту. Он унес почти всю роту польских коммунаров, но и офицерская рота белых была полностью уничтожена.

Двенадцать дней удерживала дивизия оборону на правом берегу Буга, отражая непрерывные атаки противника.

Приказом Реввоенсовета 12-й армии была организована Южная группа. В нее вошли 45-я, остатки 47-й и 58-я дивизия. Командующим группой был назначен И. Э. Якир. Перед группой ставилась труднейшая задача: выйти из окружения, пробиться на север к берегам Днепра.

Низкие облака заволокли небо до самого горизонта. Дождь лил не переставая. Вязли в глинистой почве повозки, тяжело ступали ноги. На много километров растянулась колонна дивизии, а за ней — вереница беженцев.

Федько часто бывал у беженцев. Здесь ему все рады, особенно дети. Заметив высокую фигуру начдива, они гурьбой устремлялись к нему. Смотря на их чумазые усталые лица, Федько, суровый и сдержанный, смягчался. Он улыбался, шутил. Извлекал из кармана специально припасенные для этого случая немудреные гостинцы.

Толпа беженцев с каждым днем все росла, снижая маневренность дивизии. Случалось, звучали и тревожные голоса:

— Как сражаться с таким «хвостом»?

— За двоих, — говорил Федько, — И за себя и за этих мальцов.

Чьи только налеты не приходилось отбивать бойцам дивизии! В ее боевые порядки врывались деникинцы, петлюровцы и махновцы, банды Ангела, Зеленого и многочисленных «атаманов» и «батьков».

Иногда это были налеты-уколы, иногда яростные атаки, но исход одинаков: враги отступали, а дивизия продолжала свой путь.

Голта… Только что отгремел бой, а впереди новая схватка. Дивизия двумя колоннами двинулась на Голованевск, занятый петлюровцами. Бандиты сопротивлялись недолго. Весь гарнизон сдался в плен. Счел за лучшее присоединиться к своим подчиненным и «пан» комендант. Он сообщил, что между Голованевском и селом Покотилово находится дивизия петлюровцев.

Федько приказал бригаде Алексея Мокроусова атаковать. Петлюровцев разбили. Дорога на Умань была открыта, но город занят петлюровцами. Тылам угрожает Махно. С востока — передовые части Шкуро. Выход один: пробивать себе путь огнем.

Перебросив в арьергард пехотную бригаду и часть кавалерии, сжав дивизию в кулак, начдив отдал приказ о наступлении на Умань.