Наказать и дать умереть - Матс Ульссон

– Как ты проник сюда? – спросил я старика.

Он пожал плечами:

– Так же, как и ты. Сам ведь оставил лестницу снаружи.

– Спасибо, – проговорил я.

– Он мертв, – кивнул Арне.

– Выйдем в другую комнату, – предложил я.

Поднимаясь на ноги, я поневоле вспомнил Эгона Берга, фотографа с больными коленями. Я осторожно опустился на диван. Лизен хотела сесть рядом, но передумала, стояла, кутаясь в плащ Арне и глядя в пол.

Арне поднял глаза.

Я попытался сформулировать план дальнейших действий. Сначала про себя, потом вслух. Как и все мои планы, новый не был продуман до мелочей и оставлял место случайностям. Последнее не исключало успеха, я убеждался в этом уже много раз – когда писал статьи, проводил расследования, делал сенсационные разоблачения, рыл другим ямы… Неудач припомнил не много – в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, – но это было давно.

– Ничего не имею против, – согласилась Лизен, выслушав мое предложение.

Арне задумчиво кивнул.

– Поищи спички на кухне, – попросил я его.

Когда он вернулся, гремя коробком, я велел ему зажечь в доме все свечи. Две, толстые и массивные, я видел в фильме, где снималась Юстина Каспршик, но на глаза мне попались еще две, высокие и тонкие, воткнутые в подсвечники на подоконнике.

– Так бывает в книгах, – объяснил я. – Если успеем вовремя убраться, никто не узнает, что Арне убил Бергстрёма клюшкой для гольфа, и Лизен не придется ничего рассказывать.

– Я бы рассказала, – отозвалась Лизен.

– О’кей, полиция найдет Бергстрёма не раньше завтрашнего утра. Если порыться здесь хорошенько, а оставшееся спалить, никто не докажет, что мы в этом замешаны.

Я обвел вокруг рукой и только сейчас заметил, что на стенах висят плетки самых разных форм и размеров.

– Главное – держать язык за зубами, – строго предупредил я.

Арне и Лизен закивали. Арне выглядел озадаченным.

Лизен ткнула в комнату, где стояла черная скамья:

– Обычно все происходило там.

– Все?

– Да, самое главное, по крайней мере. Так говорил Бергстрём.

Я вспомнил о компьютере, который видел через окно большого дома.

– Нужно уничтожить его компьютер.

Моим словам никто не придал значения. Никому не было дела до того, что произойдет, если наша с Бергстрёмом переписка попадет в руки полиции.

В кухне есть ванная и туалет, а в нем наверняка найдутся рулоны туалетной бумаги. На окнах висят гардины. Наконец, сам дом деревянный.

Стоит уронить свечу – все сгорит в два счета.

Но ни один план не может предусмотреть все.

Я учил Арне и Лизен жечь деревянные дома, когда дверь медленно приоткрылась.

«Дробовик», – подумал я в первую секунду, потому что ружье с двумя стволами называется именно так. Причем у этого стволы были словно подпилены. Во всяком случае, мне они показались необыкновенно короткими, хотя я и не эксперт по ружьям.

Потом я увидел Джонни Бенгтссона.

До этого я встречался с ним только раз. Он стоял во дворе на противоположной стороне дороги, когда я проезжал мимо дома Бенгтссонов. Тогда он тоже был небритый, в потертых голубых джинсах и такого же цвета джинсовой куртке, клетчатой рубахе, стоптанных, грязных ботинках и кепке. В теплую комнату ворвался холодный воздух.

– Что вы сделали с Бергстрёмом? – спросил Джонни, направляя ружье попеременно то на Арне, то на Лизен, то на меня.

Лизен вскинула голову:

– А вам-то что?

Голос ее звучал хрипло. Она смотрела Джонни в глаза.

– Почему Бергстрём лежит на полу?

– Устал, – ответил я.

Джонни шагнул ко мне, наморщил лоб и задумался.

– А я тебя узнал, – сообщил он спустя некоторое время.

– Кто не знает обезьяну? – отозвался я.

– Ты раггар? – спросила Лизен.

– Можно сказать и так.

Лизен повернулась ко мне:

– Тогда это он устроил поджог в доме престарелых и…

– Что тебе известно об этом? – перебил ее Джонни.

Теперь он шагнул к Лизен. Дуло ружья маячило в пятидесяти сантиметрах от ее живота.

– Больше, чем ты думаешь, – огрызнулась Лизен. – Бергстрём кое-что успел рассказать, прежде чем свалился с ног от усталости.

– Ты намерен всех нас перестрелять? – обратился я к Бенгтссону.

Он переложил ружье в правую руку и пригладил левой подбородок.

Джонни думал, и, похоже, это давалось ему нелегко.

– Я хочу знать, что здесь произошло, – заявил он.

– Всем нам здесь известно, что ты сжег старика Йоте Сандстедта в Хёкёпинге, пытался подпалить мой дом в Солльвикене и порезал мне шины. Ты, конечно, можешь нас перестрелять, но в этом случае Бергстрёма тоже спишут на тебя и доказать что-либо будет сложновато.

Джонни Бенгтссон снова наморщил лоб:

– Но что вы сделали с Бергстрёмом, он мертв?

– Иди и посмотри сам. – Я кивнул на комнату, в дверном проеме которой матово блестели начищенные ботинки Бергстрёма.

Очевидно, Джонни Бенгтссон умел соображать, но ему требовалось на это время.

Между тем ружье повернулось в сторону Арне.

Когда Бенгтссон скосил глаза на Бергстрёма, я попытался подняться, но Лизен оказалась проворней. В мгновение ока она бросилась на Бенгтссона, и оба покатились по полу. Я плюхнулся на них с кресла.

– Чертова девка… – хрипел Бенгтссон.

Оба вцепились в ружье мертвой хваткой. Я потерял равновесие и откатился в сторону.

Бенгтссон лежал на спине. Лизен ткнула ему пальцем в глаз, и он завыл. Потом выпустил ружье, получив кулаком в промежность, и Лизен вцепилась в приклад. Бенгтссон схватился за дуло, которое поворачивалось то в одну, то в другую сторону. Арне спрятался за диваном.

Я подполз к ним на коленях и попытался выдернуть ружье из рук Бенгтссона. Лизен держалась за приклад, сидя верхом на противнике. Ружье повернулось, и грянул выстрел.

На несколько секунд все мы оглохли. Лизен отбросила ружье и вскочила, заткнув уши. Бенгтссон с недоумением уставился на свой живот, зажимая обеими руками расплывающееся кровавое пятно с пульсирующей раной посредине.

Наши взгляды встретились, Бенгтссон закричал, дико, по-звериному, потом откинулся, стукнувшись затылком об пол, и затих.

В его глазах застыло удивленное выражение.

Я судорожно собрался с мыслями. Лизен стояла, зажав ладонью рот. Арне вышел из-за дивана и положил руку ей на плечо.

В доме запахло порохом. В голове у меня гудело.

Лежавший перед нами молодой человек в кепке был мертв.

Под ним растекалась лужа крови.

Глава 67

Темнота

Герт-Инге пришел в сознание, вокруг было темно. Он лежал на полу и не понимал, как здесь оказался.

Какой-то звук, щелчок, разбудил его.

Голова раскалывалась. Герт-Инге повернул ее, пошевелил рукой, обхватил ладонями виски. Кажется, на пальцах осталась кровь.

Что произошло? Зачем он здесь?

Он помнил, что явился сюда ради важного дела, но какого?

Ему снилась мать. Или нет, она даже являлась ему?

А теперь Герт-Инге устал, и ему совсем не хотелось подниматься.

Если бы голова так не болела.

Кажется, в дверь стучалась полиция? Это она, Монссон? Он доберется и до нее, он никогда еще не порол полицейских.

Герт-Инге почувствовал прилив сил.

Только бы подняться на ноги. Есть еще журналистка с радио, как ее… Анетта…

Он уже знает, где она живет.

Он должен ее найти, хотя не помнит зачем.

И ту, из полиции… Монссон?

Вот будет представление!

Главное, жизнь к нему возвращается.

Если бы еще не болела так голова…

Только бы подняться.

Глава 68

Дом Бергстрёма, ноябрь

Лизен зажгла свечи и закапала стеарином диван.

Арне разматывал рулоны туалетной бумаги, раскладывал ее рядом с высокими белыми свечами из «Икеи».

Я опустошил тайник Бергстрёма в углу под половицей и достал из шкафа на кухне черный пластиковый пакет.

Я просмотрел содержимое портфеля, принадлежавшего, по словам Лизен, Бергстрёму. Обнаружил там мячики, похожие на теннисные, шкатулку с разноцветными прищепками, наручники, двое очков, накладные усы, ремень из черной кожи и старомодную массажную щетку для волос, деревянную, овальной формы. Я сунул ее в карман куртки.

Мы разом вздрогнули, когда по комнате прошелестел не то вздох, не то чье-то бормотание. Я читал, что такое бывает, когда душа расстается с телом.

Ключей не нашел, поэтому закрыл дверь как мог плотно и подпер топорищем, которым Бергстрём ударил меня по спине. Воскресни кто-нибудь из находившихся внутри, им пришлось бы побороться за новую жизнь.

Дверь в большой дом оказалась не заперта. В скромно, хотя и не без элегантности меблированной комнате царила чистота. Лизен схватила ноутбук Бергстрёма и выдернула шнур из розетки. Обнаружившиеся в доме два мобильника мы тоже взяли с собой.

– А теперь к Кате Пальм. – Лизен кивнула в сторону двора.

– Куда? – удивился я.

– Там он ее закопал.

Я поспешил за Лизен, будто это могло помочь Кате Пальм.

Арне тем временем осмотрел автомобиль Бергстрёма и не нашел в нем ничего достойного внимания.