Ящик пандоры - РОСОМАХА

До Льеживала только сейчас дошел смысл их тысячелетнего ритуала приношения в жертву всех редких гостей страны, что умудрялись каким-то чудом просочиться через все опасности и безжалостную черную пустыню.

— Но что я могу сделать, великий Арахт? Ты ведь не просто так позвал меня сюда…

Арахт молчаливо проследовал к дальней стене, где во тьме горели два бледных колдовских факела у странной, будто живой, черной поверхности, похожей на зеркало, но совсем не дающей отражения, наоборот — будто старающейся поглотить весь попадающий на неё призрачный свет.

— Присядь здесь, — Верховный шаман указал на очерченное место, в пяти шагах от таинственного зеркала. Льеживал сел скрестив ноги и мысленно приготовился. Арахт боком встал между ним и зеркалом, расставив ноги и вытянув руки в стороны, зачем-то кивнув самому себе, сосредоточился.

Вдруг, он заговорил не своим голосом, произнося, будто роняя тяжелые исковерканные слова иного языка. Льеживал сразу ощутил, как в зале ощутимо пахнуло холодом. По всей видимости, владыка духов отправлял зов какой-то могучей сущность из иных планов, а может и — другого измерения. Тут уже его уровню познаний было далеко, далеко на столько — что он ощутил себя маленьким ростком, перед могучим древом.

Зеркало, в какой-то момент пошло едва заметной рябью, а за ним, вдруг начал клубиться Мрак, тот самый Мрак, что сниться только в кошмарах, приобретая самые ужасающие формы, способный напугать самого могучего мага, а обычного смертного — лишить разума одним своим видом! И Льеживал стал живым свидетелем творящейся здесь и сейчас настолько запретной волшбы, что ему захотелось вскочить и бежать отсюда в первобытном ужасе, том самом ужасе, когда ты сталкиваешься с чем-то неведомым, смертельно опасным и точно знаешь, что шансов выжить — у тебя нет!

Но Арахт вовремя перевел свой взгляд от прибывшей твари, на шамана и спас ситуацию своим спокойным и безмятежным голосом, вернув часть самообладания Льеживалу.

— Мой… союзник. Желает заполучить приметы искомого беглеца. Я бы не назвал это действо приятным. Советую закрыть глаза…

Льеживал было хотел возразить, но покорно закрыл глаза и приготовился. Он не видел, как от бурлящего Мраком зеркала протянулся в его сторону тонкий клубящийся щуп, как только он коснулся лица шамана, Арахт властно приказал:

— А теперь ярко представь образ нашего бежавшего гостя!

Льеживал сделал, как было велено, и вдруг заорал, когда почувствовал в своём сознании кроткое присутствие ужасающего гостя, и то мимолетное чувство — надолго засело в его памяти, скорей всего — на всю оставшуюся жизнь…

Где-то на задворках сознания…

Тьма вокруг клубилась живыми образами и моментами из памяти. Глухой грохот, нестерпимый жар, помесь радости и отчаяния, а позже — изнуряющая жара перехода…

Тоска.

Разлука с кем-то родным, горесть, страх, обида на предательство и короткий триумф — все перемешалось в бесконечный, повторяющийся раз за разом, постоянно ускоряющийся хоровод давно ушедших чувств и былых воспоминаний.

— Ааааааааааарррррррррр…. - будто далёким могучим горном, разом всколыхнувшим все ожившие иллюзии, прозвучало откуда-то издалека. Но тот, к кому обращались — продолжал находиться в забытье. В этом месте и в это время — если данное определение вообще имеет возможность охарактеризовать происходящее — уже ничего не было важно.

— Йййййй! — вторая волна далёкого властного зова, грубо выдернула его из этого состояния, попутно разрушив все видения, и перед глазами встала маленькая яркая точка, а легкие наполнились прохладным воздухом в глухом хрипе.

— А — рий! — в последний раз зов коснулся его, пробуждая нечто давно забытое… или подменённое, называя его истинным именем. Будто зовущий всегда знал его настоящее имя, от чего душа начинала тянуться к этому всеобъемлющему свету, полностью принимая и вспоминая, кто он есть на самом деле!

Он тяжело задышал, выравнивая дыхание, и невольно схватился за левую часть груди, ожидая обнаружить там страшную рану от смертельного удара, но… там зиял лишь свежий рубец, а от былого смертельного ранения не осталось и корочки.

«Наверное, рана была не столь глубокой и меня подлатали местные врачи?» — появилась противоречащая мысль в голове, но здравый смысл и воспоминания о той боли сразу выбросили её на «свалку» разума.

До воспалённого сознания, наконец, дошло чувство холода, и чего-то очень мерзкого и вонючего, на чем сейчас он валялся. Непроизвольно повернув голову, с отдающейся болью в шее, он вдруг натолкнулся на стеклянный взгляд какого-то мертвеца рядом и хрипло вскрикнул от неожиданности. Подземелье отозвалось глухим, затихающим эхом.

Приняв сидячее положение, Арий обнаружил себя на вершине большой кучи мертвецов, что разила нестерпимой вонью разлагающегося мяса, запекшегося гноя и шевелящейся массы опарышей, жуков и всевозможных личинок, часть из которых лениво ползала и по нему.

Снова непроизвольно вздрогнув, он смахнул с себя чьи-то внутренности с кишащей в них живой кашей и сполз вниз, на усыпанный костями пол большого зала выдолбленного в каменном массиве с широкими колоннами-подпорками.

Света, бьющего из круглого люка в высоком потолке, было хоть и мало, но хватало, чтобы понять, что сейчас примерно полдень по времени, а сам зал имел разные ответвления в стороны. Потянувшись и осмотрев себя с ног до головы, Арий удивленно обнаружил неровный рубец и на ноге, в месте, куда угодило лезвие брошенного короткого меча.

«Сколько же я тут пролежал?!» — метнулось в сознании, — «Но на вид… я даже не исхудал!» — вопросы только прибывали, чего нельзя было сказать об ответах… Но тут его самоосмотру неожиданно пришел конец. Конец в виде чьего-то очень голодного и злого рычания, донесшегося из соседнего тоннеля.

Все чувства здраво завопили тревогу, да такую, от которой захотелось забиться в угол и молится о спасении, но Арий лишь пригнулся и нащупал чью-то крупную, явно не человеческую, обглоданную берцовую кость. Одновременно с этим, он начал аккуратно смещаться в сторону противоположного тоннеля.

Рычавшая тварь не заставила себя ждать, по-хозяйски вышагивая всеми шестью лапами, явилась на просвет из потолка спустя минуту. Сразу забравшись на кучу и погрузившись своей пастью в останки, монстр-падальщик с противным хрустом и чавканьем начал перемалывать останки людей, нелюдей и животных.

Посмотрев на местного обитателя, Арий понял, что его косточка ему мало чем поможет против толстой щетинистой шкуры, когтей длинной в пол локтя и таких же клыков. Да ещё этот странный длинный хвост с ядовитыми круглыми наростами на кончике — не сулили ничего хорошего. И пока тварь обедала, он решил воспользоваться моментом — улизнул дальше в тоннель.

На его счастье — идея удалась.