Немёртвый камень (СИ) - Кисель Елена Владимировна

— Четыре. И все четыре раза потерпел фиаско. Может, не с теми людьми работал или не везло… но стратегические выкладки там мне не помогали.

Дара, кажется, серьезно раздумывала над всей этой информацией.

— А США ты…

— Тоже недолюбливаю, — подтвердил Макс почти мгновенно. — Но, поскольку именно там я прожил большую часть жизни — я бы предпочел, чтобы мы были на территории Штатов.

Последнюю фразу Макс произнес по-английски. Что и дало свои результаты: проходивший мимо их купе мужчина немедленно втиснулся внутрь с восторженным воплем: «О-о-о! Вы тоже американцы!»

— Нет, — по-английски отсек Макс. — Я тут просто рассказывал, как я недолюбливаю Америку.

Предельно честный ответ не убавил энтузиазма янки. Грег Мартинс был из особой породы американцев: он по вечерам смотрел «Дискавери», так что мог считаться личностью просвещенной. Святой целью его жизни было искать приключений на свою обширную пятую часть, так что он почти мгновенно втянул в разговор Кристо и даже слегка заинтересовал Дару. В тридцать пять лет Мартинс испробовал все: влезал на горы, таскал за хвосты крокодилов, прыгал с парашютом, ездил на собаках, но так в его жизни чего-то и не хватало. С досады он начал посещать удаленные от цивилизации уголки планеты — ему дважды сломали челюсть, пару раз хотели принести в жертву, за ним гонялась местная мафия, его кусали змеи, бешеные собаки, тарантулы из-под подушки, игривые старушки. Он заболевал разными болезнями, пытался есть живых осьминогов и спорить с таможней — потом возвращался в Аризону, залечивал переломы и болячки и опять несся на поиски острых ощущений.

Бобропужск должен был стать одним из них. Грег, как и целестийцы, выбрал город за колоритные название и глухое расположение. Он лелеял мечту встретиться на улицах с медведем.

— Да откуда он там возьмется? — резонно возразила Дара. — Россия — индустриальная, продвинутая страна, конечно, со своими особенностями, но…

— Но ведь я же не думаю встретить медведя в Москве или в Санкт-Петербурге! — оскорбился американец. — Каждый образованный человек знает, что крупные города — оплоты цивилизации. Но Бобропужск…

Он произносил это название с таким удовольствием, что Ковальски чуть не откусил край стакана.

До прибытия говорил в основном Мартинс. Дара только назвала их имена и заметила, что они едут в Бобропужск по делам, не имеющим отношения к медведям. Этого хватило: следующие несколько часов они молчали и от души наслаждались порцией американского патриотизма и стереотипов о России, которые в них перекачивал славный любитель экстрима.

Макс молча смотрел в окно, будто подгонял поезд. Время от времени он тихонько поглаживал золотую прядь — неизменно мягкую и неизменно ободряющую. В стекле отражалось его лицо — сведенное в маску стремления вперед и только вперед, лицо человека, которому не нужно читать, или слушать музыку, или еще как-нибудь отвлекаться, которому чуждо здесь вся и всё, потому что его цель — там, его жизнь — там…

«Иду, потерпи…»

Он первым сорвался с места, когда вагон начал замедлять ход перед нужной станцией.

Поезд помедлил полминуты — и унесся к более значимым городам. На вокзале Бобропужска сошли только одонарская тройка и американский искатель экстрима. Искатель продолжал грузить информацией, только теперь время от времени щелкал «зеркалкой»:

— Именно то, что я ждал здесь увидеть! Какие колоритные бараки! — этим эпитетом он обозначил вокзал. — Дороги! Урны!

Они вышли на привокзальную площадь, от которой расходилось несколько не слишком опрятных улиц. Было как-то слишком и нехорошо тихо. Ни человека у грязноватых киосков. Даже грачи, прогуливающиеся по щербинам асфальта или таскающие отходы из урны, имели усталый вид. Одинокий троллейбус склонился на левую сторону, будто собирался поразмыслить над тщетностью бытия.

Правда, где-то кому-то в отдалении били морду, но кроме этого, затишье стояло полное…

— Я это знал! — счастливый голос и щелканье фотоаппарата напомнили, что кое от кого следует отделаться, а уж потом разбираться.

Грег Мартинс был счастлив. «Зеркалку» щелкала без перерыва, снимая то самое, что он предвкушал все путешествие: прямо из-за одного из киосков вперевалку вышел здоровенный бурый медведь.

Дара смущенно кашлянула, пересматривая свои сведения о стереотипах и суровой русской реальности…

Медведь равнодушно окинул взглядом соловых глазок Макса, Дару и Кристо, остановил взгляд на фотоаппарате, поднялся на две лапы и с ревом устремился приветствовать американца на русской земле.

— Р-р-ря… — прозвучало у него из брюха, но прозвучало не особенно приветственно, а слегка по-людоедски. Грег тут же побледнел: он ощутил нужным местом, что нашел себе очередное приключение.

— Кажется, он дикий? — пролепетал он.

— Р-а-а-ау! — подтвердил медведь, становясь на четыре лапы и беря с места в карьер…

Вопль американца ввинтился в небеса, ноги замелькали быстрее велосипедных спиц: достойный сын гамбургеров достиг пика своего экстрима.

Кристо позволил себе несколько секунд полюбоваться картиной и мысленно похихикать. Он даже вообразил себе газетные заголовки: «Американского туриста задрал медведь в русском городе Бобропужске» — подтверждение всех страхов США о России… Потом, конечно, хотел пугануть мишку, но Дара сделала предупредительный жест.

— Ничего не трогать!

Пальцы артемагини вспорхнули крылышками бабочек, переплелись в воздухе.

— Откуда здесь взялся медведь именно здесь и сейчас? — бормотала Дара.

«Из лесу пришел», — подумал Кристо. Он прислушивался к удалявшимся крикам американца: орет — стало быть, не догнали.

— Не веришь в такие совпадения? — тихо осведомился Макс.

— Такое — не совпадения… он ждал, а тут — все сбылось… ждал…

Артемагиня с каким-то напряжением отряхнула пальцы.

— Ждал, — повторила она. — Город закрыт.

— В каком смысле?

— Помните, я говорила, что после установки артефакта-переноса всё в округе бахнуло артемагической отдачей? Не знаю, маги Ниртинэ здесь поработали или за годы отдача силы набрала… но действие схоже с «Волшебной лампой» — есть такая артемагическая структура. Довольно мощная, в Перечне, что характерно, не отражается, потому что людей не убивает, зато… — договаривать ей, видно, не хотелось, но честность взяла свое: — Он оправдывает людские ожидания.

— Что? — тупо спросил Кристо. Макс схватил суть быстрее и ткнул пальцем туда, откуда еще доносился топот медведя:

— Морок?

— В том-то и дело, что нет. Артефакт тасует нити вероятности. Увеличивает случайности в сотни тысяч раз. Ему подвластны даже временные нити: если бы Грег не ожидал встретить медведя, то здесь не было бы медведя. А так, например, три дня назад он вдруг сбежал из цирка или зоопарка… реальность прошлого перестроилась.

— Так город…

— Закрыт. Здесь буквальным образом воплощается всё, чего люди ожидают. Есть, конечно, те, которые ждут от жизни самого прекрасного, но в основном…

— А-а-а, обычно люди ждут чего-то плохого?

— В точку, Кристо.

Кристо почувствовал, что тело само принимает боевую стойку.

Кто-то ждал, что у соседа дом сгорит. А кто-то — что от него жена уйдет. Ну, или цены опять поднимут, ага. Только их-то такой расклад как касается?

Это он уже спросил вслух. Дара выдохнула сквозь зубы и развернулась к ним.

— Отвечайте, оба, — в ее голосе были нотки Феллы Бестии, Кристо даже показалось, что он слышит звук иридиевого серпа, вылетающего из ножен. — Чего вы ждали от этого города?

Кристо достался более подозрительный взгляд, и он покраснел.

— Да ничего такого я не ждал! Просто не был в этой стране, а слышал много разного, ну и… Контрабандисты всякие там байки травили. Мол, есть город Омск — так из него уехать как будто ни-ни. И что дорог тут нету совсем, и что будто бы того… тут кошки пьяные ходят, вот я и думал: как это… это… ого ж.

Дорогу прямо перед ними пересекли два кошака, идущие нехорошими зигзагами. Хвосты их переплелись, и коты явственно подпирали друг друга боками. В довершение всего оба хрипло мяукали в одной тональности что-то явно ужасно пошлое.