Слова и смыслы. Мировоззрение и картина мира: ассоциативный словарь - Сергей Николаевич Белкин

форма обучения многим навыкам. Игры бывают спортивные, азартные, познавательные, создаются целенаправленные игры призванные решить реальные проблемы, так называемые деловые игры или игры с целью подготовки к возможным ситуациям – скажем, военные игры.

Игра как форма взаимодействия людей, подчиненная своим правилам, целям и мотивациям, является предметом глубоких, многолетних научных исследований. Развилось целое научное направление в математике – теория игр. Это система методов по выработке оптимальной стратегии достижения результата в конкурентных условиях. Результаты математической теории игр применяются в экономике, биологии, социологии, политологии, причем сфера их применения постоянно расширяется.

Мы сами можем ни во что не играть, совершенно не интересоваться игровой тематикой в каких-либо ее формах и сферах, но при этом нам никогда не избежать участия в игре. Потому что многие аспекты жизни носят определенно игровой характер. Можно перефразировать известную конструкцию и сказать так: можете не интересоваться игрой, но игра непременно будет интересоваться вами. Мы все – объекты экономических, политических и всяких иных социальных процессов. Нами играют независимо от того, понимаем мы это или нет.

Рассматривая мировую политику или экономику как игру, я не придаю этому суровому, беспощадному процессу признаки просто забавы, я лишь подчеркиваю, что в этих сферах действуют определенные правила и стратегии, присущие играм. Ведь игры могут быть не только невинно-детскими или агрессивно-азартными, они могут быть и беспредельно жестокими. Реальные войны, в которых люди убивают людей, следуют игровым законам, таковы же и экономические войны, в которых люди ограбляют людей.

В этих «больших играх» каждый из нас не игрок, а объект игры мы – фишки, пешки, мячики… Политологи любят этот игровой образ. «Великая шахматная доска»  – так говорят и пишут о пространстве мировой политики, используя название книги Збигнева Бжезинского. Противостоять в одиночку глобальным процессам невозможно, а приспособиться к ним и выработать оптимальную линию личного поведения – можно.

После того как я открестился от всех игр и низвел себя до уровня человека, ни во что не умеющего играть, скажу прямо противоположное: я  очень хороший игрок. Игрок «в жизнь». В собственную жизнь. Игра в жизнь – это такой процесс, в котором правил то нет совсем, то они появляются, но этого можно и не заметить; это процесс, цель и смысл которого ускользают, расплываются, как только попытаешься их увидеть.

Но в чем состоит выигрыш, как отличить победу от проигрыша? Не может же быть игры без цели, без критериев, позволяющих отличить поражение от победы?

Хм… Таких игр действительно не может быть там и тогда, где и когда игры придумываются людьми именно для того, чтобы бороться за победу, статус которой заранее определен. Но жизнь не придумана, и в ней нет на-перед заданных ситуаций проигрыша и выигрыша. «Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь». Смысл жизни или цель жизни (см. Смысл жизни) трудно определить, это величина переменчивая… Вероятно, лишь у людей одержимых (то есть психически находящихся вне нормы) может быть одна цель, к которой стремятся всю жизнь, а достигнув, готовы и умереть. Жизнь – процесс, в котором каждая точка на траектории, каждое мгновение есть точка ветвления, в которой имеется множество вариантов дальнейшего шага. Некие локальные, промежуточные цели возникают, достигаются или не достигаются, вслед за ними или даже одновременно сосуществуют и осознаются и разные другие цели… Я утверждаю, что жизнь – игровое пространство, в котором и мы ведем себя как «игроки с жизнью», и все остальные – тоже. Мы всегда являемся также и объектами – пешками, фигурами, элементами – в чьей-то игре. Тамерлан, Наполеон или Гитлер играли жизнями целых народов… Народы и отдельные граждане, вовлеченные в эти глобальные игры оставались в пространстве собственных игр, хотя бы и ограниченных реальными возможностями и побуждениями простого человека.

Мне скажут: если относиться к своей жизни, к совершаемым поступкам как к игре, можно превратиться в безответственного, праздного человека, которому ничего нельзя доверять и который прожигает свою жизнь напрасно. Да, соглашусь. Такое возможно. Но можно и не впадать в крайности. Можно оставаться и целеустремленным, и результативным, сохраняя при этом свой внутренний взгляд на все происходящее как на элементы игры. Зачем? А чтобы веселее было. Чтобы не впадать в одержимость целью, не создавать разрушительных (и для себя, и для других) привязанностей. В общем, без фанатизма. И еще: такой взгляд делает жизнь интереснее, разноцветнее, сложнее. И когда эта красота и сложность раскрывается, возрастают и комфорт, и безопасность. Совершенствуется и способность достигать-таки целей, причем оптимальным путем.

И еще: важное и серьезное. Мы живем в пространстве мифов. Все наши представления о должном, о справедливости, об успехе, о добре и зле, о правах и обязанностях и о многом другом почерпнуты из какого-то мифа, в котором каждый из нас оказался воспитан и который принял в качестве некой объективной реальности, типа: мир так устроен. И человечество в целом, и отдельные народы на протяжении истории многократно меняли этим мифы, называя их то религий, то политическим устройством, то парадигмой развития. Все эти феодализмы и капитализмы, древние царства и племена, общество модерна и постмодерна, социализм и диктатура, демократия и абсолютизм – все описания того, как устроено общество, как оно должно и хочет быть устроено,  – мифы. Мифы в том смысле, что они не являются некой объективной реальностью, как законы движения планет или распространения электромагнитных волн, они не открыты и познаны, а придуманы людьми. Это плод человеческого воображения и некоего сговора: считать царя царем, убийство и кражу – грехом и т.  д. «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью»  – это именно об этом, о воплощении некой социальной идеи, мифа в реальной жизни. Наша жизнь протекает в пространстве, в котором придуманы и правила поведения, и признаки добра и зла, цели и смыслы. Поэтому наши действия – почти все, кроме, быть может, некоторых, продиктованных физиологией организма,  – являются игровой стратегией, в которой определены цели и задачи, расставлены препятствия и ловушки. Это игра в которой принимают участие все сразу. Порой мы боремся за достижение одних и тех же целей, порой мы боремся друг с другом, а иногда объединяемся. Правила этой игры не прописаны в исчерпывающем виде, наподобие футбольных, но в какой-то мере и они расписаны в письменном виде: законы, кодексы, уставы, инструкции… Пространство игры не ограничено, подобно шахматной доске, и действия людей не подчинены строгим правилам, но тем не менее – это игра. И наши стратегии – игровые, хотя мы этого чаще всего и не осознаем. И даже сердито протестуем,