Надежда гардемарина - Дэвид Файнток

— Я дал себе клятву, мистер Сифорт. И не смогу остановиться.

— Теперь, по крайней мере, ты знаешь, с кем имеешь дело. — Я встал. — Именно этого я и ждал. Может быть, слишком долго. Приношу свои извинения, если это тебя как-то утешит. — Я прохаживался по мостику, скользя взглядом по перегородкам. Мне было стыдно смотреть ему в глаза. — Нам предстоит долгий путь. Позаботься о гардемаринах, Алекс. Выполняй свой долг.

Он схватился за голову, провел руками по лицу. Вымученно улыбнулся:

— Простите, сэр. Я был немного… не в себе последнее время. И словно проснулся после кошмара.

— Я все понимаю, — сказал я, — поверь.

На следующий день я связался с машинным отделением и проинструктировал лично шефа Макэндрюса, после чего вызвал мистера Кроссборна и вручил ему письменный приказ разбирать и проверять сиденья баркаса до моего следующего распоряжения.

Он озирался по сторонам, будто собираясь убежать.

— Командир, я больше не могу. Во всяком случае, изо дня в день и с утра до вечера!

Я был непреклонен:

— Вы можете и сделаете это.

— Я протестую, командир!

— Протест принят. Приступайте.

— Это просто безумие!

— Что вы сказали?

— Я сказал нет! Вы не имеете права заставлять меня.

— Пойдемте со мной, мистер Кроссборн. — Я повел его, несмотря на все протесты, в машинное отделение, в самую нижнюю его часть, к шахте двигателей синтеза. Через шахту была перекинута доска, которую я приказал заранее приготовить Макэндрюсу. Макэндрюс с каменным лицом стоял рядом.

— Встаньте по стойке «смирно» и загляните в шахту.

Кроссборн выполнил приказ.

— Здесь я повесил мистера Таука и мистера Рогова. А также бунтовщиков, которые пытались захватить корабль. Рейс был непростым, и теперь мы находимся на обратном пути на Шахтер, где нас уже однажды атаковали. «Гиберния» в зоне чрезвычайного положения, мистер Кроссборн, и здесь действуют законы военного времени. Предупреждаю, за отказ подчиняться приказам я вас повешу. Стоит подумать об этом.

Я дал ему десять минут на размышление. Потом отпустил:

— Идите в ангар.

Потрясенный, он подчинился.

— Есть, сэр. — Потом сердито добавил: — Будьте уверены, я все расскажу дяде!

— Лишаю вас двухмесячной зарплаты, мистер Кроссборн, за наглость и нарушение субординации. Что-нибудь еще?

— Нет, сэр! — Он скрылся.

Я посмотрел на Макэндрюса и шумно выдохнул.

— А что, если бы он отказался, сэр?

— Пришлось бы выполнить свое обещание. — И вдруг меня осенило. — И вы позволили бы?

— Согласно уставу я не мог вас остановить.

— Это не ответ.

Однако подумав, я решил не давить на него. И без того нажил себе на верхней палубе много врагов. Не хватало только настроить против себя шефа.

Через несколько дней я заступил на вахту вместе с Филипом Таером. Он выглядел бледным и совершенно убитым. Я не сказал ни слова.

Вакс сообщил:

— Алекс с него не слезает, сэр. Штрафные баллы за осанку, за неряшливость, за рассеянность, за все. И в придачу бочка два раза.

— Знаю. Регулярно читаю журнал.

— Да, сэр. Похоже, Филипа ждет приятное путешествие.

Это уж точно. Надо же было так разозлить Алекса! Теперь он ни за что не простит. Таер сам виноват, пусть на себя и пеняет.

— Когда вы собираетесь освободить его, сэр?

— А я и не собираюсь.

Вакс замер от ужаса:

— Так будет до самого дома? Восемнадцать месяцев?

— Семнадцать с половиной. — Интересно, когда я начну считать дни.

Олимпийцы оккупировали второй уровень. Носились по круговому коридору, раскачивались на брусьях в спортзале, отжимались на матах. Время от времени к ним присоединялся Филип Таер. Потея от напряжения, он выполнял упражнения под суровым и бдительным оком лейтенанта.

Скоро мы выйдем из синтеза для навигационной проверки. А через несколько дней причалим к Надежде.

Проведем там не больше двух дней. Вполне достаточно, чтобы взять пассажиров на Землю. Где-то внизу останется Аманда, но вряд ли удастся с ней встретиться. На мостик пришла доктор Убуру:

— Командир, лейтенант Кроссборн интересуется, не псих ли вы. Просил у меня поддержки, чтобы отрешить вас от должности.

— А вы тоже так думаете?

Она посмотрела на меня:

— Нет. Вы вполне нормальны. Только в вас сильно чувство мести.

— Ну что же, большое спасибо.

Она улыбнулась:

— Помните, как мы с пилотом и шефом делали все, чтобы помешать вам стать командиром?

— Помню.

— Как же мы заблуждались! Это несчастливый рейс, командир. «Гиберния» станет легендой Военно-Космического Флота. Чего только не стряслось с нами! И вы справились со всем этим. Кто бы мог ожидать?

Неужели она всерьез удивляется собственной недальновидности?

— Немедленно покиньте мостик, доктор. Это приказ!

— Есть, сэр! — Она отсалютовала мне и ушла, совершенно равнодушная к моему гневу. Как и матросы в баре на Надежде, она была обо мне хорошего мнения. Но я-то знал себя лучше и добавил к длинному списку своих неудач Филипа Таера и Ардвела Кроссборна.

Через несколько дней лейтенант Шантир сообщил, что к нему снова прислали Филипа Таера. Шантир выглядел совершенно несчастным.

— Я не нуждаюсь в ежедневных докладах, лейтенант. Исполняйте свой долг, и все.

— Слушаюсь, сэр, хотя долг мой не из приятных.

— Если даже речь идет о мистере Таере?

— Да, и независимо от того, заслужил ли он наказание.

— Это обязанность первого лейтенанта, мистер Шантир. — Я просиял. — Но, может быть, у вас болит рука? Он подумал:

— Болит, но не настолько, чтобы обращаться к врачу.

— Хорошо. — Я вызвал Алекса. — Мистер Тамаров, у старшего лейтенанта разболелась рука. Прикажите перенести бочку в вашу каюту. Теперь это будет вашей обязанностью до моего следующего распоряжения.

Мистер Шантир печально покачал головой. На лице Алекса не отразилось никаких эмоций. Он молча отдал честь и вышел.

Каждый день, в самое разное время, я заходил в ангар и всегда заставал там лейтенанта Кроссборна за работой.

Однажды я дежурил с Филипом Таером. Он осторожно вошел на мостик и опустился в кресло.

— Доброе утро, сэр, — кротко сказал он и стал смотреть на экран.

— Доброе утро. Сегодня, мистер Таер, вы потренируетесь на стыковке.

— Слушаюсь, сэр.

Я вывел на экран упражнение, и он углубился в расчеты. Но, не проделав и половины, обратился ко мне:

— Это несправедливо, сэр.

— Что именно?

— То, что он со мной делает. Я не в силах этого выдержать. Пожалуйста, сэр.

— Вы о чем, мистер Таер?

— О мистере Тамарове. Он просто достал меня!

— Жаловаться на вышестоящего офицера, Филип?

Он сразу пошел на попятную:

— Не то чтобы жалуюсь. Просто информирую вас.

— Ну нет, мистер Таер. Так не пойдет. Передайте привет мистеру Тамарову и скажите ему, пожалуйста, что ваше поведение действует мне на нервы. Выполняйте.

— Я только что был там, — взвыл он, — он снова выпорет меня! Нет, сэр! Пожалуйста, нет!

Я повысил голос:

— Добавляю шесть штрафных баллов за непослушание, мистер Таер. Еще одно слово, и будет еще шесть.

Он поплелся с мостика навстречу своей судьбе. Никогда больше я не слышал от Филипа ни слова жалобы. В те редкие дни, когда нам доводилось встречаться, он выглядел несчастным. Меня это не трогало.

Наступило, наконец, время последней навигационной проверки перед скачком на Надежду.

— Машинное отделение, приготовиться к выходу из синтеза.

— Есть приготовиться к выходу из синтеза, сэр.

Я ждал.

— Машинное отделение к выходу из синтеза готово, сэр. Передаем управление на мостик. — Из динамика звучал знакомый и ровный голос шефа.

— Понял, управление передано на мостик. — Я установил палец на верхнюю часть экрана управления двигателями. За мной наблюдал Дерек. — Посмотрим, где мы находимся. — Я провел пальцем от пометки «Полный» до «Стоп».

— Подтвердите отсутствие посторонних объектов, Дерек.

Обычная проверка. Не очень нужная, но предусмотренная правилами. Дерек склонился над приборами.

— О! Посторонний объект, сэр, по курсу двести десять, дистанция пятьдесят две тысячи километров!

Я разинул рот:

— Что?

— Посторонний объект, сэр.

— Не может быть. Мы в межзвездном пространстве. Возможно, отбившийся астероид. Каких он размеров?

— По моим данным, двести шестнадцать метров, сэр, — это Дарла.

— Для планетоида маловат. Каков его состав?

— Металл, — ответила Дарла. — Слишком далеко, не разглядишь, но, судя по спектру излучения, металл. Я нажал на кнопку связи;

— Мистера Хейнца на мостик. И мистера Шантира тоже. — Я забыл, что Ларс Шантир с температурой лежит в лазарете. — Отставить, мистер Шантир. Прошу на мостик мистера Хольцера.