Ловцы фортуны - Каролин Терри

Единственным ответом Рэйфа был изумленный взгляд оскорбленной невинности.

Антон в отчаянии развел руками.

— Возможно, я чего-то не понимаю — жизнь и так достаточно сложна! Но окажи мне одну любезность — удержись от того, чтобы снова раскачивать лодку!

— Как я бы мог это сделать, даже, если бы хотел?

— Чувствую, что одного твоего присутствия может быть достаточно. Серьезно, Рэйф, дело не только в Тиффани и Миранде. Я считал, что мы договорились, чтобы твои визиты в мой дом не привлекали ничьего внимания.

— Да, но это, скорее всего, мой последний визит такого рода.

— Почему?

— Если разразится война, побережье может стать чертовски негостеприимным, и, кроме того, есть подозрение, что образ моей жизни изменится. — Рэйф загадочно улыбнулся, и, убедившись, что двери закрыты, а шторы опущены, вынул из кармана кожаный мешочек. — Последний улов, — сказал он и высыпал алмазы на стол.

Антон, взяв на выбор несколько камней, внимательно изучил их, а затем сгреб все алмазы обратно в мешочек.

— Я постараюсь оценить их по возможности скорее. Тем временем, полагаю, ты возьмешь обычный задаток?

Не дожидаясь ответа, он отпер сейф, положил туда алмазы и, достав толстую пачку банкнот, протянул ее Рэйфу.

Ты, должно быть, свил где-нибудь отличное гнездышко, — заметил он.

— Драгоценнейший Антон, если бы это было правдой!

— За прошедшие пять лет через этот стол прошли огромные денежные суммы. Что ты с ними сделал? Ясно, что ты должен поддерживать свой дом и «Корсар» в столь жалком виде, чтобы избегать подозрений, но ты, кажется, вообще ничего не тратишь.

— Моя команда получает процент и кое-что сверху. А что до остального… — Рэйф небрежно пожал плечами. — Я чертовски невезуч в картах, и еще худший знаток по части лошадей. Если бы я был похож на тебя, Антон, и мудро помещал деньги!

Антон скептически взглянул на него.

— В любом случае это было выгодное сотрудничество, и, в сущности, думаю, что ты прав — пришло время остановиться. Контрабанда подобна азартной игре — всегда есть искушение продолжать и продолжать, пока выигрываешь… Но это — жадность, и она может погубить. Мудрее не гнаться за барышом сломя голову и выйти из игры, пока удача не изменила.

— И пока кого-нибудь не удивило, где и как ты раздобыл столько денег, — добавил Рэйф. Он сел и налил себе еще одну порцию виски. — Выпьешь?

— Пожалуй. — Антон раскинулся в кресле, поднял стакан и с наслаждением опустошил. — Самое большое удовольствие за весь вечер. С алмазными наследницами чертовски тяжело работать.

— Не говори — уж я-то знаю. Но должен поздравить тебя с талантом закручивать интриги. Если я правильно разобрался в ходах, ты предусмотрел любую случайность. Тебе следовало играть в шахматы — как бы ты мастерски строил партии!

— Зачем передвигать кусочки слоновой кости, когда можно манипулировать живыми людьми?

Стоит ли спрашивать, какому королю ты собираешься поставить шах мат, Антон — стоит ли спрашивать?

— Алмазному королю, конечно, — Мэтью Брайту.

— И какая королева должна посодействовать тебе в этом? — тихо спросил Рэйф. — Белая или черная?

— Черная, — незамедлительно ответил Антон. — Корты обладают гораздо более сильным финансовым обеспечением, что даст мне возможность связать алмазный бизнес с моими планами относительно золотых копей в Ист-Рэнде. К тому же мне хочется привлечь именно американцев к инвестициям в Южную Африку — это поддержит местные власти, а Рэндольф Корт — идеальный партнер. — Он заметил выражение лица Рэйфа и усмехнулся. — О, Рэндольф во многих отношениях неприятная личность, согласен, но его крайне полезно иметь на своей стороне. Да, Корты в финансовом отношении несомненно сильнее, поскольку, что бы ни говорила Миранда, я уверен, что Мэтью сейчас ограничен в средствах.

— Даже так? — Брови Рэйфа задумчиво сузились.

— Не забывай, что я долгие годы работал у Мэтью и поэтому обладаю довольно точными сведениями.

— Тогда, похоже, что все решено.

— Нет, не совсем. — Антон заколебался. — Первоначально я тоже так думал. Я пригласил сюда Миранду лишь для того, чтобы дать бой Кортам и выжать из них побольше. Но Миранда обладает двумя несомненными достоинствами, в которых Корты не могут с ней сравниться — во всяком случае, на данный момент. Благодаря исключительному преимуществу Брайтов, владеющих контрольным пакетом акций, она может предложить место в совете директоров Даймонд Компани, и она может предложить…

— …себя, — мрачно докончил Рэйф.

— Да. — Последовала долгая пауза. — Она очень красива, — пробормотал Антон, больше про себя.

Рэйф ничего не ответил.

— Итак, — более живо продолжал Антон, — у меня есть выбор между двумя ходами. Я должен решить, выберу ли я белую королеву, чтобы поставить королю Шах, — а это означает, что тогда мне придется какое-то время играть на его половине доски. Или я использую черную королеву, чтобы низвергнуть его с трона и вывести из игры навсегда.

— У Мэтью Брайта слабое здоровье.

— Он может прожить еще тридцать лет — такие люди на это способны.

Рэйф бегло улыбнулся.

— Вынужден согласиться. Что ж, какой бы ход ты не сделал, ты несомненный победитель.

— Единственный несомненный победитель.

Рэйф осушил свой стакан и встал.

— Не обязательно единственный, — тихо сказал он. — Могут оказаться и другие…

Глава двадцать вторая

Но как бы мучительно она ни размышляла и со скольких бы сторон ни рассматривала ситуацию, Миранда неизменно приходила к одному и тому же выводу: у нее есть единственная козырная карта. И случилось так, что именно с этой карты она не хотела идти, потому что между ней и ее преувеличенным чувством долга вторглись серые глаза, которые при всей их холодности, грели ее сердце больше, чем блеск любого алмаза.

Но о Рэйфе Деверилле было невозможно даже мечтать, в то время как брак с Антоном Элленбергером представлял собой несомненное решение проблемы, потому что Тиффани, в особенности после вчерашнего приема, нельзя было допускать к победе.

— Только через мой труп! — произнесла Миранда вслух.

— Надеюсь, что до этого не дойдет.

Он стоял в столовой, всего лишь в нескольких ярдах от нее, обезоруживающе улыбаясь.

Сердце Миранды от неожиданности сжалось.

— Хуже всего в моей глухоте то, что люди могут ко мне незаметно подкрадываться! — выдохнула она. — Как вы сюда попали, я же предупредила слуг, что для посетителей меня нет дома.

— Да, но я просто прошел через садовую калитку. В чайнике еще что-нибудь осталось?

Она сидела за завтраком, и тут же позвонила, чтобы принесли свежего чаю и еще одну чашку.

— Ваше появление доказывает, что вы хорошо знакомы с планировкой дома.

— Только снаружи. Когда я приезжаю в Кимберли, то останавливаюсь у старого армейского друга, который живет всего в нескольких минутах ходьбы — вы можете отсюда увидеть его дом, — Рэйф указал на крышу, видневшуюся за деревьями. — Поэтому я часто прохожу мимо, и, естественно, испытываю особый интерес к этому дому. Это своего рода паломничество.

— Представляю себе, — сухо заметила Миранда. — Значит, оттуда вы сейчас и прокрались!

— Через сад, — согласился он, — это очень легко. Если вы хотите оградить себя от посторонних, вам следует позаимствовать на шахте сторожевую собаку.

Оба они на миг умолкли, вспомнив Ричи и как огромный датский дог не позволял никому приблизиться к Миранде незамеченным. И снова Рэйфа охватила тревога за нее, когда он подумал о ее уязвимости.

— Правда, — продолжал он с деланной беззаботностью, — я не думаю, что прятаться в кустах в стиле Тиффани.

Миранда задумчиво взглянула на него.

— Спасибо, что помогли мне прошлой ночью, — медленно сказала она, — но почему вы это сделали?

Рэйф быстро взял себя в руки.

— Вы рассказали мне, зачем собираетесь в Кимберли. Легко было предположить, что Тиффани здесь по той же самой причине.

Миранда кивнула. Ей хотелось верить, что он на ее стороне, но она не могла побороть сомнений. Почему-то всегда, когда она думала о Рэйфе и Тиффани, ей было легко… слишком легко представить их вместе.

Она стояла у камина, и он, подойдя к ней, положил руки ей на плечи.

— Я последовал в Кимберли за вами, — подчеркнул он, — как и обещал. Разве прошлая ночь не положила конец нашей ссоре? Я прощен за контрабанду?

Она медлила с ответом.

— Вот что я вам скажу, — добавил он. — Вы меня кое в чем убедили. Даю вам торжественное обещание, что больше никогда не буду заниматься контрабандой алмазов.

— Вы даете мне слово джентльмена? — тон Миранды был полон скептицизма, но глаза ее улыбались.